– Мне, наверное, пора, – начал он. – День был долгий… Спасибо за вино.
Хоуп понимала, что так будет правильно, но все равно почувствовала разочарование.
– Спасибо за ужин.
Тру отдал ей бокал и направился к калитке. Поставив бокалы на стол, Хоуп последовала за ним. У выхода Тру остановился и обернулся. Хоуп почти физически ощущала исходившую от него энергию, но когда он заговорил, голос прозвучал негромко:
– Вы необыкновенная женщина, Хоуп. Надеюсь, у вас с Джошем все наладится. Ему очень повезло.
Эти слова застали ее врасплох, но Хоуп понимала, что Тру говорил искренне, не осуждая и ничего не ожидая для себя.
– Конечно, у нас все наладится, – сказала она скорее себе, чем ему.
Тру открыл калитку и начал спускаться на пляж. Хоуп немного проводила его. Скрестив руки на груди, она смотрела, как он идет по настилу к краю дюны. Пройдя около четверти пути, Тру обернулся и помахал ей. Хоуп помахала в ответ. Когда он отошел совсем далеко, она вернулась на веранду. Подхватив бокалы, Хоуп отнесла их в раковину и удалилась в спальню.
Раздевшись, она подошла к зеркалу. Первой мыслью было, что пора худеть, но в целом Хоуп осталась довольна своим видом. Конечно, хорошо иметь гибкое тело, способное украсить спортивный журнал, но она просто по-другому устроена, ей никогда не стать худышкой. Еще девочкой Хоуп мечтала быть немного повыше, хотя бы как сестры, однако, глядя на свое отражение, она думала о том, как Тру смотрел на нее, об интересе к ее словам, о комплиментах ее внешности. Хоуп не хватало мужского внимания, и не только как традиционной прелюдии к сексу. Она пыталась разобраться в своих чувствах и расставить все по местам, но понимала, что это опасная почва.
Отвернувшись от зеркала, Хоуп пошла в ванную умываться. Стянув резинку с волос, она провела по ним расческой, чтобы не запутались к утру. Подойдя к чемодану, взяла пижаму, но, поколебавшись, бросила ее обратно в чемодан и достала из шкафа второе одеяло.
Она терпеть не могла мерзнуть по ночам, поэтому забралась под два одеяла и закрыла глаза, чувствуя себя сексуальной и в кои-то веки находясь в гармонии с собой.
Рассвет и сюрпризы
Утром Тру прошел мимо коттеджа, неся ящик с рыболовными снастями и удочку. На ходу он отметил, что краска на перилах сильно облупилась и некоторые столбики совсем сгнили, но все равно этот коттедж подходил ему куда лучше, чем трехэтажная вилла, слишком большая и чересчур современная. Тру так и не разобрался, как включать кофемашину. Он бы остался доволен и одной чашкой, но уже понял – не судьба.
После рассвета прошел час, и Тру думал, проснулась ли Хоуп. Нельзя было понять, горит ли в коттедже свет, однако на веранде никого не было. Тру поймал себя на мысли о бойфренде Хоуп и покачал головой: о чем только думает этот человек? Несмотря на жизнь в буше, Тру понимал, что на свадебное торжество мужчина просто обязан сопровождать свою женщину, и неважно, ладят они или в ссоре, как выразилась Хоуп.
Тру невольно представил, какая она утром, пока не приведет себя в порядок. Даже с припухшими глазами и растрепанными волосами Хоуп все равно будет красива. Иную красоту ничем не спрячешь. Когда она улыбалась, изнутри нее точно пробивался теплый свет, а слушая ее певучую речь, можно было забыть обо всем на свете. В ее акценте было что-то мягкое и протяжное, напоминающее колыбельную, и когда Хоуп рассказывала об Эллен или описывала ламантина, Тру готов был слушать ее целую вечность.
Хотя небо заволокло тучами, утро казалось теплее вчерашнего. Воздух был очень влажным, ветер усилился. Значит, Хоуп оказалась права насчет дождей в выходные. В Зимбабве перед грозой воздух тоже пронизан почти таким же смутным напряжением.
На пирсе сидели человек десять с удочками. Один мужчина начал быстро сматывать леску – клюнуло. С такого расстояния нельзя было разглядеть, кто попался на крючок, но Тру принял это за добрый знак. Вряд ли стоит оставлять себе улов: холодильник забит едой до отказа, к тому же потрошить и чистить рыбу совершенно не хотелось – нож в ящике оказался тупым, однако сам процесс ловли уже интересен.
Войдя в магазин, Тру увидел, что полки в центральных проходах заняты продуктами и напитками, у задней стены стоит гриль и можно купить горячей еды, а всевозможные снасти для рыбаков развешаны на крючках и стеллажах. У входа стоял кулер с наклейкой: «Наживка». Тру выбрал пару контейнеров с креветками и отнес к кассе. Пришлось уплатить еще и сбор за разрешение удить с пирса. Забрав сдачу, Тру вышел, отметив, что здесь есть телефонный автомат, и направился на пирс. Солнце порой пробивалось сквозь плотные облака, заливая океанскую гладь ослепительным блеском.
Большинство рыбаков устроились на самом конце, и Тру, рассудив, что они лучше знают, что делают, сел поближе к ним. В отличие от остальных снастей, удочка оказалась почти новой, и, насадив наживку на крючок и прикрепив грузило, Тру приступил к рыбалке.
В углу негромко играла кантри-музыка из радиоприемника. Как ни странно, Эндрю был большим поклонником Гарта Брукса и Джорджа Стрейта, хотя Тру представления не имел, где сын мог их услышать. Когда несколько месяцев назад Эндрю, заговорив на эту тему, встретил недоуменный взгляд отца, то потребовал, чтобы папа послушал «Friends in Low Places». Песня и впрямь оказалась запоминающейся, но ничто не могло повлиять на его преданность «Битлз».
Сознательно или нечаянно Тру выбрал ту сторону пирса, откуда был виден коттедж Хоуп. Он думал о вчерашнем ужине и прогулке, сознавая, что с Хоуп ему весь вечер было удивительно легко. При всей головокружительной страсти к бывшей жене Тру редко чувствовал себя так с Ким: ему всегда казалось, что он ее разочаровывает. Они остались друзьями, но иногда от нее веяло сдержанной досадой, особенно когда дело касалось времени, проводимого с сыном.
Еще Тру понравилось, как Хоуп говорила о подругах и семье – с искренним неравнодушием. Она не просто сочувствовала, а сопереживала, а такие люди редкость. Это ощущалось, даже когда разговор шел об Эндрю.
Вспомнив о сыне, Тру жалел, что поторопился с вылетом – все равно он не увидит отца до субботы. Странно, что старик не позвонил с объяснениями, но это раздражало Тру только в связи с Эндрю. Утром он проснулся с острой тоской по сыну и решил обязательно позвонить в Хараре из телефонного автомата в магазине. Звонить наверняка придется за счет вызываемого абонента, но Ким позволит ему вернуть деньги по возвращении. Учитывая разницу во времени и зная, что Эндрю сперва будет в школе, а потом ему нужно сделать уроки, Тру мог спокойно рыбачить еще часа два. Он уже считал дни до понедельника, когда улетит домой.
Да вот только…
Снова вглядевшись в коттедж вдалеке, он улыбнулся, увидев, как Хоуп сходит по настилу, а затем по ступенькам, а Скотти энергично тянет хозяйку вперед. На пляже она отстегнула поводок, и терьер пустился по берегу радостным галопом. Чаек рядом не было, но пес обязательно их найдет. Наблюдая за ними, Тру гадал, думает ли о нем Хоуп, и надеялся, что вчерашний вечер понравился ей не меньше, чем ему.
