Глава 53
Дорогой Бог,
я долго думала и пришла к выводу, что ты очень хорошо потрудился над тем, что происходит вокруг. То есть я не знаю, как это тебе удается. Происходит слишком много всего. Если никто тебе не говорил этого сегодня, то ты отлично справился со своей работой. Было время, когда я так не думала. Билли Симмонс. Ковбой, когда в него так много стреляли. Я до сих пор не понимаю, как все устроено, но в газетах было сказано, что Билли Симмонс получил три пожизненных срока, что, кстати, выглядит совершенно бессмысленно. Как можно отбыть второй срок после того, как ты уже умер? Почему они не посадили его в тюрьму до конца жизни? Так или иначе, могильный курган мистера Б. покрылся травой, и Броди говорит, что на следующий год там вырастут голубые люпины. Что касается Ковбоя, просто посмотри на них.
Мама и Ковбой возвращаются с реки на Кинче. Она сидит боком перед ним, и он обнимает ее. Оба совершенно мокрые, и на ней его шляпа. Похоже, мама нашла дом для своего сердца. Это можно прочитать по ее лицу. Как будто все кусочки головоломки встали на место. Ты думаешь, на этот раз все сработает? Мама действительно заслуживает счастья, и Ковбой тоже.
Я понимаю, что еще маленькая и не разбираюсь во всех этих взрослых вещах, но я знаю одно: когда-то я оглядывалась вокруг и видела только плохое. Плохих людей. Плохие вещи. Но потом вдруг что-то случилось, и БАМ! – все перевернулось с головы на ноги. Плохое ушло, хорошее пришло.
Наверное, ты уже устал от моих излияний. Моя учительница говорит, что иногда я становлюсь слишком болтливой. Когда-то никто не хотел меня слушать и все только шикали на меня. Поэтому я замолчала. Потом, когда я стала тихой, мне стали говорить, что я должна раскрыться и найти способы для самовыражения. Я так и сделала. Открыла рот и снова начала произносить слова. Теперь они снова шикают на меня. Советуют следить за своим языком. Им нужно разобраться, чего они хотят. Говорить или не говорить? Пусть уж разберутся наконец.
Так или иначе, мне пора. Ковбой только что отнес маму на веранду и вручил ей какой-то носок… Бог знает почему. Теперь она плачет, а он стоит на коленях. Может, у него разболелась нога? Но она тоже опустилась на колени и обнимает его. Должно быть, это не простой носок.
Мне нужно идти. Мама зовет меня.
И знаешь что, Бог? Поработай еще немножко. Некоторые из нас понимают и ценят это.
* * *
Дорогой Бог,
ну, все случилось очень быстро. Ты хороший. То есть я знаю, что ты на самом деле хороший. Мама только что показала мне, что лежало в том носке. И прошло лишь десять минут после нашего предыдущего разговора.
Большое тебе спасибо. Сегодня я больше ни о чем не буду просить. Ты много сделал и заслужил отдых. Может быть, тебе захочется вздремнуть. Броди сказал, что мы поедем отмечать это событие в какой-то «Бургер». Дампс вставил себе передние зубы и ходит с банкой самогона, так что, должно быть, он тоже поедет с нами.
Эй, можно попросить у тебя еще кое-что? Мисс Джорджия говорит грубые вещи, но она так одинока, и ей действительно нужен хороший мужчина, который мог бы заботиться о ней. Сидеть с ней за ужином и чесать ей спину перед сном. Может быть, втирать крем в ее пятки. У нее шишки на пальцах ног, и она рассказывала, как они болят после долгого дня. Она правда хорошая женщина и может быть хорошей женой. Как думаешь, ты сможешь кого-нибудь найти для нее? Разве у тебя нет кого-то, кому бы была нужна такая подруга, как мисс Джорджия? Как насчет Шона из дилерского центра «Форда»? Он ведь не женат.
Да, и Турбо просит передать тебе, что у нее все прекрасно и что ей здесь нравится. Это значит, что она счастлива.
* * *
Дорогой Бог,
сегодня мама вышла замуж за Ковбоя. Они стояли под тем, что осталось от свадебного дерева, а мы с мистером Дампсом и Броди смотрели на них. Священник произнес очень красивые слова. Мама выглядела очаровательно: мисс Джорджия сама сделала ей прическу. Мама надела джинсы, новые сапоги, белую льняную рубашку и ковбойскую шляпу, которую она получила от Ковбоя. Но Ковбой снял с нее шляпу, когда поцеловал ее. И она поцеловала его в ответ. Это был хороший поцелуй. Не то чтобы я на самом деле разбиралась в таких вещах, но они целовались долго, и она согнула одну ногу в колене, как делают в кино. А мамино кольцо – просто шик и блеск.
Пришла целая куча людей. На некоторых из них были белые шляпы и серебряные звезды. Ковбой повесил отцовский «стетсон» и кобуру на кресте над его могилой. Как будто это было нужно его предку. Тушь расплылась по лицу мисс Джорджии, и она стала похожа на енота с оранжевыми и бордовыми волосами. Мы все стояли там, а потом начали обходить вокруг дерева. Ковбой произнес несколько слов и поблагодарил всех, кто приехал. Потом он обратился к Броди и сказал ему прямо перед всеми, как он гордится своим сыном. Сказал, что в нем воплотилось все хорошее, что было в нем самом и на что мог надеяться. Что в Техасе еще не бывало таких, как Броди Стил. Броди сильно покраснел. Потом ковбой обратился к маме и сказал, как он любит ее. Что он очень рад тому, что познакомился с нами на той автостраде.
После церемонии Ковбой привел нас к амбару, а потом и вывел свадебный подарок для мамы. Черную кобылу четырнадцати ладоней в холке. Самую красивую лошадь, которую я когда-либо видела. Мама не верила своим глазам. Просто стояла и прижимала ладони ко рту. Дампс подыскал седло «Лидди» специально для нее. Все отлично подходит. Броди сказал, что это большое дело, и мне приходится верить ему на слово. Мама сказала, что должна дать лошади имя, и назвала ее Гуднесс
[64], якобы в честь того хорошего, что она нашла в Тайлере Стиле. Я-то думаю, что это дурацкое имя, но разве оно лучше, чем Турбо, – так что кто я такая, чтобы судить об этом?
Но это еще не самое лучшее. Близко, но не совсем. Когда мама получила Гуднесс, Ковбой подошел ко мне, взял меня за руку и повел вокруг амбара к задней двери. Броди шел рядом и улыбался. Ковбой повернул за угол, закрыл мне глаза руками и велел: «Не смотри». И я не смотрела. А когда он убрал руки, передо мной стоял Броди с прекраснейшей гнедой кобылой, которой повязали красную ленту на шее. Я просто не могла поверить, насколько она красивая. У нее были белые полоски над копытами, как будто она носила носки. Ковбой поднял меня точно так же, как маму, и усадил в седло этой лошади, а потом наладил стремена. Когда он это сделал, то спросил, как я хочу назвать ее. Я спросила его, будет ли «Сокс»
[65] подходящим именем, и он сказал, что это очень хорошая кличка. А потом мы вчетвером поехали к реке.
Это был лучший день в моей жизни.
Так или иначе, теперь их тут нет. У них медовый месяц. Мама и мисс Джорджия пошли покупать новые ночные рубашки. Мама сказала мне, что Ковбою это понравится. Не знаю, почему. Я видела их, и они почти ничего не прикрывают. Ее попа все равно вылезает снизу. Это все равно что вообще ничего не носить, но, как бы то ни было, они уехали пожить в хижину в горах Колорадо. Их нет уже неделю. Дампс заботится обо мне и Броди.
