Я положил руку ему на плечо:
– Из тебя выйдет отличный блюститель закона.
Он кивнул, но спросил:
– Почему ты так говоришь?
– Ты видишь черное и белое, но очень мало оттенков серого.
– Папа, я вижу то, что есть. Наверное, иногда я вижу, как должно быть и как быть не должно.
– Ладно, давай дочистим эту рыбу и приберемся. Я не могу ехать в салон Джорджии с таким запахом.
– Подожди, у меня кое-что есть для тебя. – Он побежал к автомобилю и вернулся с коричневой сумкой. – Это тебе.
Я открыл сумку. Внутри я обнаружил шляпную ленту, сплетенную вручную из конского волоса.
– Дампс помог мне, – сказал Броди. – Мы измерили твою шляпу, пока ты не смотрел. Я решил, что тебе должно понравиться.
– Сынок, я не могу. Ты должен…
– Мы сделали две штуки.
Я надел ленту на шляпу и улыбнулся. У меня не было слов.
– Ты уверен?
– Уверен.
– Думаю, мистер Б. был бы очень горд.
– И я тоже.
Мы собрали вещи и поехали домой. Пока Броди раскладывал рыбу в пакеты для заморозки, я принял душ и попытался избавиться от рыбного запаха. Я побрился и воспользовался лосьоном после бритья, который мне дала Джорджия. Было слишком жарко для того, чтобы надевать пиджак, но на всякий случай я перекинул его через руку.
Броди показал мне два больших пальца, а Дампс улыбнулся, показывая дырки на месте передних зубов. Это означало, что мой вид ему нравился. Я вышел из дома в облике рейнджера, кем я и был на самом деле. Отутюженные джинсы, начищенные сапоги, ремень с кобурой, накрахмаленная оксфордская рубашка, ковбойская шляпа «Резистол» с лучшей шляпной лентой в Техасе и блестящая звезда, приколотая над сердцем.
Я поехал в город, теряясь в догадках о том, что нужно сказать. Когда я взглянул на спидометр, стрелка показывала девяносто семь миль в час. Когда я поднял голову, то увидел позади голубую мигалку. Я остановился на обочине, вышел наружу и столкнулся с полицейским из дорожного патруля, которого последний раз видел во время бунта в тюрьме. Он вышел из патрульного автомобиля, держа руку на задней лямке своего «глока». Солнце у меня за спиной светило ему в глаза. Он прищурился и закричал:
– Отступите назад и положите руки на автомобиль!
Я сделал, как было положено, при этом открыв для обозрения свой значок и кобуру «Кольта 1911». Он начал сбивчиво бормотать и извиняться, как только я снял солнечные очки. Я был почти на шесть дюймов выше его, так что ему приходилось задирать голову, чтобы смотреть на меня.
– Прошу прощения, сэр. Не знал, что это вы. Меня сбил с толку новый автомобиль.
– Думаю, я все же немного превышал скорость.
– Куда вы направлялись?
– Думаю, на свидание.
– Вы думаете?
– В общем, надеюсь это выяснить, когда окажусь на месте.
Он кивнул.
– Надеюсь, все будет хорошо. Я могу что-то сделать для вас?
– Нет, спасибо. Я поеду помедленнее.
– Да, сэр.
Он направился к своему автомобилю.
– Эй, сынок, – окликнул я его.
– Сэр.
– Ты когда-нибудь думал сделать карьеру среди рейнджеров?
Он кивнул и улыбнулся.
– Я почти каждый день думаю об этом.
Он сел за руль, погудел на прощание и умчался, обогнув мой автомобиль. Я сидел, глядя через ветровое стекло, и думал о том, что увидел самого себя двадцать лет назад.
Я доехал до города, соблюдая скоростной режим, и остановился возле салона Джорджии. У парадного входа стоял большой дизельный «форд», так что я пристроился за ним. Я лизнул палец и пригладил брови, а потом надел пиджак, потому что хотел прикрыть вспотевшие подмышки.
Я поднялся на крыльцо, снял солнечные очки и вошел внутрь. Джорджия, стоявшая над своим креслом с большими ножницами в руке, спросила:
– Какого черта тебе нужно?
В ее устах эта фраза звучала особенно мелодично. Я сглотнул, когда увидел, что Шон Джонсон – владелец местного дилерского центра «Форд» и автомобиля, который стоял снаружи, – помогает Сэм надеть жакет, придерживая его за плечики. Он кивнул мне.
– Добрый день, Тай.
– Шон.
Он пожал мне руку.
– Рад видеть вас живым и здоровым.
– Спасибо.
– Все очень гордятся тем, что вы совершили.
Я кивнул. Джорджия приподняла брови и прислонилась к креслу.
– И?..
Я посмотрел на Сэм.
– Я надеялся…
– Сейчас она не может говорить с тобой, потому что у нее свидание.
Я посмотрел на Шона, потом на Сэм.
– Ясно.
Я отступил в сторону. Шон открыл дверь, и я прикоснулся к шляпе, когда Сэм проходила мимо. Дверь захлопнулась. Я стоял и жевал нижнюю губу, когда услышал смех за спиной. Повернувшись, я увидел Джорджию, которая согнулась пополам от хохота. Она покачала головой.
– Ковбой, твои романтические задатки не лучше, чем у куска подгоревшего тоста. – Она снова прыснула. – Но я слышала, что тебя хотят назначить старейшиной в баптистской церкви. Ты возглавишь пасторскую отборочную комиссию.
Я кивнул, глядя на отъезжающий «форд». Потом я покачал головой и поехал домой.
– Что случилось? – поинтересовался Броди, когда я вышел из машины.
Я рассказал. Он рассмеялся, и Дампс присоединился к нему.
Мне это вовсе не казалось смешным.
Я начинал выходить из себя, поэтому оседлал Кинча и сказал Дампсу и Броди, что они могут найти меня у реки. Я набил седельные сумки амуницией, забрался в седло, отдал поводья и позволил Кинчу шагом отвезти меня к реке.
Глава 52
Кроваво-красное солнце стояло низко. Земля была жаркой и пыльной. До наступления темноты у меня были все основания для праздника жалости к себе. Я проклял всех, кто давал мне советы или наставления о любви и романтике, и каждую дурацкую мысль, которую я когда-либо имел на эту тему. Я зарекся встречаться с женщинами, любить и даже отпить диетическую колу, потому что в ней было что-то женственное. Я разжег костер и швырял туда сухие ветки до тех пор, пока не стало слишком горячо даже в двадцати футах от него. Я установил мишень на дальнем берегу и за час отстрелял почти пятьсот патронов из «кольта». Когда я закончил, затвор был раскаленным, а у моих ног собралась куча пустых магазинов и гильз. Истекая потом, я убрал оружие в кобуру, вошел в воду и сел там. В одежде, сапогах, шляпе и со всем остальным. Пистолет издал шипящий звук, когда вода коснулась горячей стали.
