Я оборвал связь как раз в тот момент, когда тучный незнакомый человек вышел спиной из магазина Смита. Он вытаскивал на улицу нечто похожее на кровать. Я кашлянул. Когда он увидел мой значок и винтовку, то опустил кровать и исчез внутри.
Салон «Персик Джорджии» располагался в отдельно стоящем кирпичном здании с зеленой лужайкой и автостоянкой позади. Я подкрался к углу ближайшего здания, положил шляпу на мостовую за спиной и посмотрел на заднюю дверь, расположенную примерно в сорока футах от меня. Все было тихо.
За окном я мог видеть Джорджию, но ее поза говорила о том, что внутри что-то не так. Она никогда не стояла неподвижно. В тот момент казалось, что она почти не дышала. Потом она медленно повернулась в сторону, как и женщина, сидевшая в ее кресле. Обе выглядели не слишком довольными. Придерживаясь теневой стороны, я скользнул к боковой стене.
Примерно на полпути раздался выстрел.
Через полторы секунды я оказался у двери.
В телесериалах часто можно видеть, как парни вроде меня лихо влетают в распахнутую дверь в подобные моменты. Иногда это бывает необходимо, но важнее сохранять холодную голову. Я не знал, кто стрелял и в кого стреляли. Распахнуть дверь и ворваться внутрь означало подставить себя под пули, которые будут выпущены без размышлений. Я отступил в сторону, повернул дверную ручку и толчком открыл дверь. Пользуясь стволом как продолжением моей руки, я заглянул внутрь.
Билли стоял на коленях в центре комнаты. Кровь струилась по его щеке и шее, руки были подняты в воздух. Большая часть его левого уха бесследно исчезла. Сэм стояла перед ним и держала «лебэр» Энди в нескольких дюймах от носа Билли. Ствол подрагивал, Сэм плакала, и ее палец лежал на спусковом крючке. Я сомневался, что она может промахнуться с такого расстояния. Джорджия стояла у нее за плечом и направляла «смит-вессон» калибра 0.357 в голову Билли. Она была спокойна и сосредоточенна, а половина ее лица кривилась в недоброй улыбке. Билли мог считаться самым крутым полицейским в Сан-Антонио, но здесь у него не было шансов.
Четыре женщины сидели в креслах слева от меня, сопровождаемые стилистками. Большинство из них находились в шоковом состоянии, некоторые плакали. Но только не Джорджия, которая прошептала:
– Стреляй, Сэм. Мы все будем свидетелями. Ты только защищалась.
Я вошел в комнату, и Билли искоса взглянул на меня. Судя по его виду, ему хотелось оказаться где угодно, лишь бы подальше отсюда. Он определенно не ожидал, что Сэм будет иметь при себе пистолет 45-го калибра.
Сэм даже не взглянула на меня. Она втолковывала Билли, что думает о нем, и делала это с большим умением. Пожалуй, у меня оставалось немного времени до тех пор, как она нажмет на спусковой крючок. Но если бы я прикоснулся к ней, она бы точно отпрянула и выстрелила, оставив Билли с пустым каноэ вместо головы. Конечно, он это заслужил, и я надеялся, что он будет гореть в аду за то, что он сотворил с Хоуп, но Сэм не стоило иметь такой груз на своей совести. Убийство человека изменяет вас, даже если он этого заслуживает.
– Сэм, – прошептал я.
Она не ответила.
– Сэм? – Я подступил чуть ближе.
Ответа по-прежнему не было. Я направил ствол винтовки параллельно стволу ее пистолета и позвал:
– Саманта!
У ног Билли уже собралась лужа крови. Его взгляд метался между моей винтовкой, пистолетом Саманты и оружием Джорджии. Сэм наконец посмотрела на меня.
– Ты имеешь полное право сделать то, что хочешь сделать, и он заслужил это, – тихо сказал я. – Я не буду останавливать тебя, но после этого ты не станешь лучше спать по ночам. Это не уничтожит боль и ничего не исправит.
– А что исправит? – прошипела она сквозь сжатые зубы.
Я не мог ее винить. Теперь она знала, что он не остановится.
У меня было четкое ощущение, что она с самого начала все продумала. На ее месте я бы не хотел, чтобы люди разглядывали непристойные картинки или видеоролики со мной или моим ребенком. Ей не нужно было это объяснять или оправдывать. Она думала, что защищает Хоуп. Она рассудила, что если убежит, где-то спрячется и заметет прошлое под ковер, то проблема тоже исчезнет. Но таких целеустремленных парней, как Билли, нелегко замести под ковер. Особенно если на кону стоят их жизнь и карьера.
– Флешка, – сказал я.
Она покачала головой, прижала ствол к его лбу и держала там, словно размышляя. Через несколько секунд она большим пальцем поставила оружие на предохранитель, коротко размахнулась и врезала ему по носу, повалив на пол. Когда он перекатился на бок, его нос был распахан по горизонтальной плоскости лица. Сэм положила «лебэр» в свой рюкзачок, который всегда держала под рукой. Она расстегнула молнию на переднем кармашке и достала флешку и маленький портативный жесткий диск. Единственный незаплывший глаз Билли округлился и застыл. Она положила устройства на стол рядом со мной, потом опустилась в рабочее кресло и заплакала.
Я повернулся к Билли:
– Лечь на живот. Держи руки на виду и за спиной.
Он выполнил приказ. Я вытащил «Глок 23» из кобуры на его бедре и отцепил пистолет 27-го калибра, прикрепленный к лодыжке примерно в то время, когда трое полицейских вошли через парадную дверь, а за ними последовали два офицера в сопровождении моего капитана, которому было любопытно, в какие неприятности я вляпался на этот раз. Взглянув на меня, он быстро оценил ситуацию и сказал:
– Так вот как выглядит твоя отставка? – Он кивнул. – Мне это нравится. Может быть, я тоже уйду на покой.
Прикоснувшись к шляпе, он слегка поклонился Джорджии, которая по-прежнему стояла над Билли.
– Чудесный денек, Джорджия. Как поживаете?
Она не сводила глаз с Билли.
– Просто отлично, и нет… – серебристая сталь блеснула в ее руке, – …я не опущу ствол, пока Ковбой не скажет, что можно это сделать.
Капитан снова кивнул.
– Разумное решение.
Через двадцать минут Билли в наручниках усадили в автомобиль без номерных знаков после того, как зачитали его права. Он держался тихо, как церковная мышь, и утирал кровь полотенцем. Я прислонился к автомобилю и объяснил положение дел моему капитану. Он заглянул в салон.
– Она практически отстрелила ему ухо.
– Да, слуховой аппарат тут не поможет.
Он покачал головой и усмехнулся.
– Не уверен, что тут вообще что-то поможет. Судя по виду, ему очень больно. – Он постучал по окошку. – Сильно болит? – Нагнувшись, он прищурился и указал на лицо Билли: – Боюсь, у тебя сломан нос.
Иногда у капитана бывает странное чувство юмора.
Примерно в это время Сэм вышла из «Персика» и направилась ко мне. Капитан прикоснулся к своей шляпе.
– Я буду на связи.
– Да, сэр.
Сэм подошла, скрестив руки на груди. У нее был такой вид, словно она хотела что-то сказать, но опасалась моей реакции. Я попытался растопить лед.
