Осознав, что неправильно поняла последнюю часть его предложения, я моргнула.
– Простите?
– Я сказал, что меня особенно интересует историческая недвижимость.
– Вот как, – удивилась я. Если честно, такого я не ожидала. Он произвел на меня впечатление человека, который буквально во всем должен быть стильным и современным. Я уже видела его в интерьере белых стен и нержавеющей стали. Как моя собственная квартира.
– Похоже, вы удивлены.
Я попыталась скрыть смущение улыбкой.
– Просто, э-э-э… по вашему виду не скажешь.
– Понятно. – Он положил локти на подлокотники кресла и сложил пальцы домиком. – Но что именно можно сказать по моему виду?
Почувствовав, как моя нога яростно подпрыгивает под столом, я приказала ей сидеть смирно.
– Начнем с того, что вы не женаты.
Марк Лонго вопросительно выгнул темную бровь.
Я слегка покраснела, не зная, почему я это ляпнула, и попыталась выбраться из ямы, которую, похоже, выкопала себе сама.
– У вас на пальце нет обручального кольца.
Он улыбнулся теплой, подкупающей улыбкой.
– Не каждый женатый мужчина носит кольцо. Что-то еще?
Я съежилась. Даже я знала немало женатых мужчин, которые не носили колец.
– Ваш костюм заставил меня предположить, что вы питаете склонность… к современным вещам. Как, например, просторный лофт или стеклянный дом на воде.
Сложив ладони, он побарабанил кончиками пальцев друг о друга.
– Все это у меня уже есть. Мне хотелось бы чего-то другого.
– Но… – Сбитая с толку, я не договорила, что не мешало мне копнуть дальше.
– Что «но»? – уточнил он.
– Вы – успешный человек, поэтому наверняка в прошлом принимали удачные решения в том, что касается инвестиций. Если честно, я просто ума не приложу, зачем вам понадобилось…
– Продолжайте. – Похоже, мои слова вызвали у него улыбку. Как будто он знал, что от меня услышит. Не в силах остановиться, я набрала полную грудь воздуха.
– Зачем тратить громадные деньги на исторический дом, который будет требовать все больше и больше средств на его содержание? Поверьте, это вымотает вас физически и морально. Независимо от того, сколько сил и денег вы вложите в него, это не застрахует вас от дырявой крыши и проеденных термитами стен.
Марк Лонго с прищуром посмотрел на меня.
– Мне казалось, вы специализируетесь по продажам исторической недвижимости.
– Верно, – ответила я, сама не понимая, с какой стати я пытаюсь отговорить перспективного клиента? Этого я сказать не могла, но точно знала: это как-то связано с моим собственным опытом по восстановлению дома. А еще я, хоть убей, не могла представить себе Марка Лонго в качестве владельца дома в историческом районе Чарльстона.
Пытаясь вновь обрести под ногами твердую почву, я продолжила:
– Извините, если я показалась вам чересчур резкой. Просто большинство людей, которые любуются старыми домами, имеют весьма смутное представление о том, каково в них жить. Поэтому я привыкла предупреждать заранее, чтобы потом не было никаких сюрпризов.
Марк кивнул.
– Я это оценил. Но мой брат владеет нашим старым семейным викторианским домом на Монтегю-стрит, так что я имею представление, во что обходится содержание такого дома. Смею предположить, что именно ваша честность снискала вам столь хорошую деловую репутацию.
Вновь почувствовав, что краснею, я сосредоточилась на чистом листе блокнота перед собой.
– А теперь, когда мы оба, так сказать, на одной волне, расскажите, что именно вы ищете с точки зрения размеров, местоположения и цены? К сожалению, сейчас наше предложение невелико, но, зная, что конкретно вам нужно, я, как только на рынке что-то появится, тотчас же сообщу вам.
Мой собеседник улыбнулся.
– Это будет несложно. Я точно знаю, чего хочу.
Подняв перо над чистой страницей, я одарила его улыбкой.
– Я вас слушаю.
– Дом номер пятьдесят пять по Трэдд-стрит.
Я почти закончила записывать адрес, как вдруг до меня дошло.
– Погодите. Вы сказали, дом пятьдесят пять на Трэдд-стрит?
– Да. Именно так.
Я в упор посмотрела на Лонго и положила ручку.
– Мистер Лонго. Марк. Я уверена, вы бы не пришли сюда, если бы не знали, что этот дом принадлежит мне.
Он улыбнулся и медленно кивнул.
– Конечно. Я, как и все, читаю газеты. Между прочим, весьма милое фото. – Он взглянул на мои волосы, но от комментариев воздержался. – Скажу честно, когда я прочел, кто владел домом до вас, вся эта история заинтриговала меня. Вандерхорсты и наша семья давно связаны между собой.
– Знаю. – Мне было приятно видеть удивление на его лице.
– Любопытно, – сказал он. – У меня создалось впечатление, что до того, как вы унаследовали дом, вы были там всего один раз.
– Верно. Но у нас с мистером Вандерхорстом состоялся приятный разговор о прошлом этого дома, в том числе об исчезновении его матери.
– Ах, да. Бедный мистер Вандерхорст. – Марк элегантно забросил ногу на ногу и откинулся назад.
– Бедный мистер Вандерхорст? Почему вы так говорите?
Марк Лонго пожал плечами.
– Судя по тому, что рассказывал мне отец, мистер Вандерхорст отказывался поверить в то, что его мать могла увлечься таким человеком, как мой дед.
– А у вас есть доказательства обратного? – спросила я, чувствуя, как съеденные на завтрак пончики совершили в моем желудке сальто. Мне хотелось услышать от него «нет». Я вновь представила мистера Вандерхорста и то, как он смотрел на ростомер рядом с напольными часами. На его месте, наверно, я тоже предпочла бы никогда не знать правды о том, что случилось с Луизой. Всяко лучше знания, что она сбежала с дедом Марка.
Мой новоиспеченный клиент опять пожал плечами.
– Теперь это не имеет значения, не так ли? Что было, то прошло. Я бы предпочел сосредоточиться на настоящем, а точнее – на покупке вашего прекрасного исторического дома на Трэдд-стрит. Лично я увидел в этом руку судьбы – в тот самый момент, когда я решил вложить деньги в рынок исторической недвижимости, у меня появилась возможность приобрести дом, имеющий прямое отношение к нашей семейной истории.
Я представила себе древнюю, неработающую сантехнику, горбатые деревянные полы, осыпающуюся штукатурку, и моя нога задергалась снова. Скажу честно, перспектива не иметь дела ни с чем из вышеперечисленного пьянила, как хорошее вино. В попытке сдержать волнение я прижала к колену ладонь, в надежде на то, что Марк не заметит. А затем я вспомнила условия завещания и то, что, пока не истечет год, я не могу продать не то что сам дом, но даже дверной ручки из него.
