– И какие там условия? – немедленно заинтересовался Васька.
– Сходи да узнай, – пожала плечами Аля, довольная, что ей удалось переключить его внимание. – Или в Интернете посмотри. Много, знаешь ли, интересного.
Тут она очень кстати заметила Ирку и, кивнув Ваське, подошла к подруге:
– Привет! Я смотрю, много наших собралось?
– Почти все, – кивнула та. – Кроме…
Она замялась, и Аля, беспечно озиравшаяся по сторонам, замерла на месте, услышав:
– Антона.
От ее напускной уверенности не осталось и следа, она растерянно пробормотала:
– Почему?
Только сейчас она поняла, что все это время, не отдавая себе отчета, напряженно высматривала его в толпе одноклассников.
– А он вообще больше с нами учиться не будет, – огорошила ее Ирка. – Он в школу искусств в Щербинке перевелся.
– Зачем? – изумилась Аля.
– Понравилось ему там, – хмыкнула подруга.
– Что там может нравиться? – все сильнее изумлялась она. – Помимо всего прочего, еще и ездить надо каждый день черт знает куда!
– Аль, не знаю, – развела руками Ирка. – Он мне вчера по телефону так сказал.
Аля и сама поняла, что зря наседает на нее. Ну вот, подготовилась к встрече! И она вдруг отчаянно позавидовала подруге, еще вчера запросто разговаривавшей с Антоном.
– Ладно, пошли в зал, – потянула Ирка, словно не заметив ее терзаний.
– А почему в зал? – удивилась Аля. – Опять, что ли, собрание?
– Не знаю. В объявлении написано: «Сбор в актовом зале».
Аля не ошиблась – когда они расселись, на сцене появилась директриса Тамара Львовна и сказала короткую, но прочувствованную речь о том, как много они, молодцы, сделали в этом учебном году. Но в следующем предстоит сделать еще больше, поэтому весьма неплохо будет позаниматься и летом, вместо того чтобы маяться бездельем и бездумно болтаться по улицам. Последний пассаж она могла бы и не добавлять, но все пропустили это мимо ушей как часть обязательной программы.
– А сейчас на сцену приглашается преподаватель режиссуры и актерского мастерства Василиса Александровна, – пафосно закончила Тамара Львовна, и все, не сговариваясь, оглушительно захлопали.
Директриса еле заметно покривилась – ревнует, что ли, ко всеобщей любимице Василисе – и с достоинством спустилась со сцены.
– Здравствуйте, – энергично сказала сменившая ее Василиса. – Очень рада снова всех видеть, надеюсь, что и вы тоже.
Ее горячо заверили, что так оно и есть.
– Мы с вами продолжим заниматься режиссурой и актерским мастерством, но на более серьезном уровне, углубленно. Итак, актер на сцене не просто так ходит и что-то там говорит…
– Что, мы уже начали? – удивился Васька.
– Нет, это еще собрание, – передразнила его Василиса. – Я понимаю – каникулы, но все же соберитесь! Как я вам рассказывала, актер не просто ходит по сцене и что-то вещает, он взаимодействует со зрителем.
– Это когда в зал что-то бросают? – не угомонился Васька. – Или бегают по проходу?
– Точно, – поддержала его художница Надя. – Я недавно в театр Вахтангова ходила, смотрела спектакль «За двумя зайцами» – очень прикольно, кстати, всем рекомендую. Там все время актеры по залу бродили!
– Так, – потеряла терпение Василиса, – я вижу, у вас все же еще каникулы. Вася, на сцену!
– А что сразу Вася! – возмутился тот. – Это все Надя!
– Он первый начал, – не осталась в долгу Надя.
– Павлищев! – повысила голос преподавательница.
– Да иду я, – пробурчал тот, поднялся и нехотя поплелся на сцену.
– Актеры взаимодействуют со зрителями на энергетическом уровне, – продолжала тем временем Василиса.
– На каком? – замер поднимавшийся по лесенке Васька.
– Устанавливают с залом невербальный контакт, – пояснила она, но тот продолжал дурачиться:
– Какой-какой контакт?
– Бессловесный, – пробасил из глубины зала Славик.
– Правильно, – кивнула Василиса. – И сейчас мы с вами будем учиться это делать.
– Но вы даже ничего не объяснили, – пожаловался Васька.
– А это сложно объяснить на словах, – вполне миролюбиво ответила Василиса, спускаясь со сцены и уступая ему место.
– Что, объяснение тоже невербальное? – пробурчал он.
Преподавательница тем временем устроилась в середине зала и скомандовала:
– Закрой глаза.
По Васькиному лицу легко можно было прочитать, что он обо всем этом думает, но пререкаться он не стал и выполнил требуемое.
– А теперь начинай глубоко дышать, представляя, что с каждым выдохом ты посылаешь в зал волну своей энергии. В момент, когда почувствуешь, что энергия начинает иссякать, задерживаешь дыхание на выдохе и на медленном вдохе потихонечку начинаешь тянуть ее обратно.
Вася стоял на сцене и старательно дышал. Народ не оценил торжественности момента – по залу носились смешки и перешептывания.
– Ну давай, гони волну! – наконец пробасил Славик.
– Нет, я так не могу, – возмутился Васька, открывая глаза. – Невозможно сосредоточиться!
– Слава, хочешь на его место? – ласково осведомилась Василиса.
Тот мигом умолк, угомонились и остальные. Васька снова закрыл глаза. В полной тишине прошла минута, другая…
– Вот! – вдруг сказала Василиса. – Есть! Вася, ты запомнил этот момент?
Васька ошалело посмотрел в зал и неопределенно пожал плечами.
– А вы? – преподавательница обвела взглядом зал. – Почувствовали?
Класс возбужденно загалдел, но никто не решился ответить. Аля старательно пыталась разобраться в себе, но так и не поняла, уловила она что-нибудь или нет.
– Ясно, – выдохнула Василиса. – Еще работать и работать. Вася, спускайся. Следующий.
Когда очередь дошла до Али, она поднялась на сцену и неловко замерла посередине. И что она так смущается, ведь совсем недавно спокойненько выступала перед приемной комиссией! Это потому, поняла она, что там не было знакомых… Невозможно представить, как бы она читала, окажись они с Димой в одной десятке!
Вот и сейчас стоять на сцене, ощущая на себе множество любопытных взглядов, было более чем неуютно. Ей немедленно начало казаться, что у нее размазалась тушь, разошлась молния на бриджах, расстегнулись босоножки… Хорошо, что нет Антона, внезапно поняла она. Такое испытание она вряд ли вынесла бы.
– Давай, – сказала Василиса и ободряюще улыбнулась.
Аля закрыла глаза, уверенная, что у нее ничего не получится, и осторожно задышала. Почувствовав, что силы на пределе, она задержала дыхание…
