– А кто еще? – Донни уставился на нее чрезвычайно серьезным взглядом. – Командир и так работает как проклятый. Я тоже постоянно вожусь с этой чертовой травой, а остаток времени торчу здесь возле двери. Одна ты не делаешь ни черта. Я бы еще понял, если бы с тобой можно было в постели покувыркаться, но ты же недотрога. А по факту – совершенно бесполезное существо. Вот и принеси хоть какую-то пользу.
Фрея стремительно залилась румянцем и отступила на шаг.
– Эрик, он…
– Он чертовски прав, – наблюдатель развернулся, направившись обратно к своей кровати. – Но мне плевать. Труп я уберу завтра, а ты можешь так и продолжать ничего не делать.
Когда он вернулся в каюту следующим вечером, злая соседка оттирала со стен последние пятна крови, а Донни, обнаружившийся в соседнем помещении, буквально светился от счастья.
– Привет, командир. Согласитесь, приятно, когда рядом нет нахлебников и бездельников?
– Я все слышу!
– Да мне плевать.
О Колине никто из его соседей даже не вспомнил. Молчаливый парень просто исчез из их жизни, стал тусклой тенью, присоединившейся к другим таким же призракам.
Франц, Тайлер…
Наблюдатель внезапно понял, что не может продолжить этот ряд, и ощутил пробежавший по спине холод.
– Сергей, Тина, Отто… Лучо…
– Вы о чем?
– Не обращай внимания, – Эрик зажмурился и мотнул головой. – Думаю о тех, кого больше нет, но понимаю, что с трудом могу вспомнить имена.
– Знакомо, – Донни грустно кивнул. – Словно вокруг какой-то туман, да? В нем растворяется прошлое, из-за него не видно будущего, а настоящее кажется расплывчатым и призрачным…
– Надо же, – зло произнесла выглянувшая из соседнего помещения Фрея. – И этот человек еще удивлялся, что других тянет на философию?
– Да пошла ты, – равнодушно ответил бандит. – Достало меня все, командир…
Следующим утром Орсена нашел чем-то сильно обеспокоенный Марат. Поманил за собой, после чего, отойдя в угол кают-компании, тихо спросил:
– Скажите, мы ведь не можем поговорить с нашим первым поселком отсюда? Никак?
– Нет. Для этого нужно было устроить промежуточную точку еще и на втором хребте.
– Проклятье.
– А что случилось?
– Вы постоянно работаете в лесу и не замечаете, что два дня назад к нам перестали приходить новые люди. Впрочем, это не важно. Мы решили узнать, что случилось в долине, но поняли, что не можем с ней связаться. Никак.
– Понятно, – Эрик осторожно кивнул, стараясь догадаться, куда клонит собеседник. – И?
– Как мы узнаем, что спасательный корабль прилетел?
Наконец-то сумев понять опасения Марата, наблюдатель слегка улыбнулся:
– Не нужно беспокоиться. Стандартные протоколы космофлота предполагают длительную и всестороннюю информационную поддержку спасательных миссий. Сигнал примет мой костюм. Сигнал примет наш модуль. Его примут даже наши коммуникаторы. Появление спасателей мы не пропустим, я обещаю.
– Это хорошо. Но вы сказали про стандартные протоколы. Проблема в том, что здесь подавляющее большинство людей считают, что нас попросту отправили на убой. Что, если стандартные протоколы будут изменены?
– Маловероятно…
– Но все же вероятно?
– Не знаю, – Орсен задумался. – Не могу сказать.
– Мы хотим увеличить наши шансы на спасение. Нужно, чтобы вы доставили один из скафандров в точку, с которой можно было бы принять сигнал из долины. Сделать это сможете только вы.
– Хорошо, – он, не видя причин для отказа, спокойно пожал плечами. – Без проблем. Только скажи, какой именно скафандр взять.
– Я все подготовлю…
На улице лил дождь. Грязный из-за собранного в воздухе пепла, кислый из-за растворенных в воде газов, нудный, противный… Мелкие капли падали в лужи, стучали по пластинам экзоскелета, стекали по голым ветвям деревьев, придавали глянцевый блеск лениво покачивавшимся в такт порывам ветра толстым стеблям…
Наблюдатель не спеша двигался вперед, прислушивался к идущему от поврежденной части экзоскелета скрипу и размышлял обо всем подряд.
В его душе уже довольно давно воцарилось странное и непривычное ощущение – Орсен чуть ли не впервые за несколько десятков лет чувствовал, что находится на своем месте.
Последние недели принесли ему относительный покой, а жизнь неожиданно наполнилась смыслом и упорядоченностью, которых никогда не было раньше. Нашлась работа, выполняя которую, он чувствовал, что приносит пользу обществу. Появилось хоть какое-то признание от окружавших его людей. Вокруг сформировалось некое подобие семьи…
– Ты оказался прав, друг, – Эрик слабо усмехнулся, вспомнив слова погибшего полковника. – Похоже, я действительно отправился сюда лишь для того, чтобы разобраться в себе. Кто бы мог подумать, чем это закончится…
Мысли ни с того ни с сего перескочили на ожидаемую от Федерации помощь, и настроение сразу же испортилось.
Умом он понимал, что прошло еще слишком мало времени для того, чтобы спасательный корабль добрался до их системы, а вот сердце… сердце упорно нашептывало о бессмысленности подобных надежд.
Орсен не меньше часа пытался убедить себя в обратном, но каждый новый довод изначально казался ему все более хрупким и бессмысленным. Апофеозом же абсурда стали размышления о том, что Кристоф вполне мог употребить имевшееся у него влияние ради возвращения домой своего бывшего подчиненного.
– Я схожу с ума, – пробормотал наблюдатель. – Надо как можно скорее вернуться к людям…
Восхождение на горный хребет оказалось довольно сложной задачей. Несмотря на то что горы, к которым вышел Эрик, были достаточно пологими, отсутствие одного из основных компенсаторов играло слишком большую роль.
Экзоскелет изо всех сил старался выполнить требуемые от него действия, но возместить потерянный баланс оказалось нечем. Орсен неуклюже подпрыгивал, бился о камни, падал – и в конце концов был вынужден признать, что летательные функции костюм все-таки утратил. Окончательно и бесповоротно.
Пришлось двигаться по горам, полагаясь только на грубую силу искусственных мышц и слабую гравитационную поддержку, осуществляемую оставшимися компенсаторами. К счастью, местные скалы все же не требовали от необычного туриста запредельных навыков альпинизма.
– Наконец-то, – Эрик с трудом выбрался на угловатую вершину небольшой горы и замер, рассматривая открывшийся перед ним пейзаж.
Освещенная тусклым бледным светом ночная равнина сегодня показалась ему непривычно мрачной. Между редкими темными рощами клубился странный туман, торчавшие вверх скалы казались застывшими в ожидании неосторожного путника гигантами, а сеточка украшавших камни черных трещин вызывала непонятные, но пугающие ассоциации.
