Алиса сделала шаг к собаке, но собака отступила, будто хотела с ней поиграть. Собака была большая, лохматая, белая, с рыжими пятнами. Из-за кустов вышел маленький человек, чуть выше Алисы ростом.
— Что тут такое? — спросил он, и Алиса поняла вопрос, потому что со вчерашнего дня знала местный язык.
— Ваша собака на моего котенка напала, — ответила Алиса по-колеидски.
— Ах ты, баловница! — сказал человек. Он был одет в серые штаны и серую рубашку, а в руке держал длинный кнут. Наверное, он был пастух.
— И пускай она хвост отдаст. Она хвост у котенка оторвала, — заявила Алиса.
— На что твоему котенку хвост? — удивился пастух. — Ведь он не прирастет.
— Пускай отдаст, — повторила Алиса.
— Резра, брось, — приказал пастух. Собака бросила хвост на землю, и Алиса, не выпуская археолога из рук, подняла хвост.
— Спасибо, — сказала она. — А поезд скоро уходит?
— Какой поезд? — спросил пастух.
— В столицу.
— Через час, — ответил пастух. — А ты кто такая будешь? Почему я тебя не знаю? Я всех в нашем городе знаю.
— А я на экскурсию приезжала, — сообщила Алиса. — И домой возвращаюсь. Я в столице живу.
— И говор у тебя странный, — сказал пастух. — Вроде бы все слова понятные, а говоришь не по-нашему.
— Я далеко живу, — сказала Алиса.
Пастух с сомнением покачал головой.
— И одета не по-нашему, — сказал он.
Археолог вздрогнул и прижался сильнее к Алисе.
— Как не по-вашему?
— На вид ты будто ребенок, а ростом чуть ли не с меня.
— Это только так кажется, — заметила Алиса. — Мне уже шестнадцать лет.
— Ну и ну! — сказал пастух.
Потом он обернулся к Резре, подозвал собаку и, все еще покачивая головой, пошел к кустам. Но вдруг, когда Алиса уже решила, что опасность миновала, он остановился и спросил:
— А как же котенок твой? Если хвост оторвали, кровь должна идти.
— Ничего, не беспокойтесь, — сказала Алиса.
— Покажи мне его.
— До свидания, — сказала Алиса. — Я на поезд боюсь опоздать.
И она поспешила по тропинке к городу и не оборачивалась, хотя пастух окликнул ее еще раз или два. Она бы побежала, но боялась, что тогда собака погонится за ней.
— Ну, как он? — шепнул археолог.
— Не знаю. Я назад не смотрю.
Тропинка расширилась, влилась в пыльную дорогу. Впереди показался сарай или склад, и Алиса пошла, прижимаясь к стене поближе, чтобы скрыться с глаз пастуха. Ей все казалось, что он сейчас побежит вслед.
За сараем Алиса остановилась, отдышалась.
— Версию мы продумали плохо, — сказал строго археолог. — Оказывается, произношение у нас хромает. И про экскурсию неправдоподобно. Ну почему человеку идти с экскурсии одной, ранним утром? Запомни: ты приезжала к бабушке и едешь обратно… Кстати, совсем забыл: молодые девушки носят здесь волосы совсем не так. Они их начесывают на лоб.
— У меня же короткие волосы.
— Все равно, начеши их на лоб.
— Тогда мне придется тебя на землю поставить.
— Ни в коем случае! Тут же хищные собаки!
— Никаких собак нет. Хочешь, я тебя в сумку посажу?
— В сумку? Отлично. Только возьми мой ножик и прорежь в сумке дырочку. А то как я смотреть буду?
Алиса пересадила археолога в сумку, где уже лежал баллон с вакциной, сунула туда же оторванный хвост. Прорезала ножиком дырку, чтобы археолог мог смотреть, что творится вокруг.
— Жалко, что у тебя ниток нет, — сказал Рррр. — Как же я хвост пришью?
— А еще говорил, что крепко держится.
— Тебя никогда собаки за хвост не хватали, — возразил археолог, — вот ты и смеешься.
— Я не смеюсь. Посмотри в сумке, там, может быть, есть иголка и нитка, в боковом кармашке. Мне бабушка обычно туда кладет всякие ненужные вещи.
Алиса застегнула сумку на «молнию». Потом все-таки начесала волосы на лоб и пошла к станции.
К счастью, город еще спал. Закрыты были окна, опущены шторы, и ни один человек не знал о том, что через неделю по улицам, таким же пустым, как сейчас, будут ездить только машины «Скорой помощи».
— Мне вас жалко, — сказала Алиса домам, в которых спали люди. — Но вы можете на меня положиться.
— Может, нас уже хватились, — заворочался в сумке археолог. Голос его доносился глухо, словно издалека.
— Молчи, — шепнула Алиса, — а то кто-нибудь услышит и умрет от удивления: сумка разговаривает.
Газетный киоск был уже открыт. И продавец в нем был знакомый. Его фотографию показывал Петров, ведь он его отнес в больницу. То есть отнесет, если Алиса ему не поможет.
Алиса достала из кармана мелочь.
— У вас есть сегодняшние газеты? — спросила она.
Продавец был пожилой человек в четырехугольных роговых очках.
— Одну минутку, госпожа, — ответил он. — Если вы подождете, то их принесут.
— А долго ждать?
— Недолго. Слышите, поезд шумит? Это пришел утренний из столицы. Он привез почту.
— А потом он обратно в столицу поедет?
— Да, минут через двадцать.
— Тогда дайте мне вчерашнюю газету, — попросила Алиса.
Продавец протянул ей газету и дал сдачу.
— Вы приезжая? — спросил он у нее.
— Я иностранная туристка, — сказала Алиса.
— Ага, — кивнул продавец. — Я сразу догадался, что вы не здешняя.
Когда Алиса отошла от киоска и пошла через небольшую площадь, мимо памятника неизвестному человеку на коне, который будет стоять здесь и через сто один год, она сказала археологу:
— Надо было мне заранее сшить платье, как здесь носят.
— Ну кто мог догадаться? — спросил археолог.
— Конечно, Громозека.
За площадью был небольшой сквер. По обе стороны дорожки тянулись клумбы с цветами. Цветы раскрывались навстречу солнечным лучам. Перед вокзалом остановился автобус, из него вышли маленькие люди в рабочей одежде и вошли внутрь. Над невысоким зданием вокзала поднимался столб дыма, и пыхтел паровоз.
— Ты газеты посмотрела? — спросил Рррр.
— Я на ходу не могу.
— Тогда дай мне.
Аписа свернула газету трубочкой и просунула в сумку.
