— В шляпе, как же, — пробурчал Сан Палыч, когда в двух самураев, которые подошли к решётке, перегораживающей коридор, ударила автоматная очередь. — У вас робот стоит, что ли?
— Какой робот? — опешил Витька.
— Обычный, как в кино, где с потолка вылезает пулемёт и начинает всех расстреливать.
Тот посмотрел на старшего, поморгал и поднёс к своему виску палец.
— Совсем что ли, старый? Откуда тут такие технологии? — потом громко крикнул. — Эй, кто там засел? Мы свои, не знали, что в городе кто-то выжил!
Со стороны автоматчика раздался нервный мужской голос:
— Вот и мы не знали! Тут только зомби и твари бродят! Вы кто?
Витька представился, сообщил, что наша команда из выживших горожан и ближайших посёлков, сюда приехали за оружием. Переговоры затянулись минут на десять и так бы и шли, пока я не разозлился и не приказал големам вынести остатки решётки и пойти на неизвестных, прикрываясь щитами.
По моим солдатам ударили несколько автоматов, от грохота выстрелов зазвенело в ушах, полетели рикошеты. Стрельба закончилась буквально сразу же, пять-семь секунд и наступила звенящая тишина, нарушаемая матами моих товарищей и истеричным визгом с той стороны, куда ушли големы.
— Баба визжит? — произнёс вслух наш старший.
— Вроде бы, — подтвердил я.
В небольшом помещении, больше похожим на узкий и длинный пенал, по одной стороне которого тянулся длинный стол, и стояли три ящика из пластика с песком, видимо, аналоги пулеуловителей, кроме големов находились трое людей в полицейской форме. Мужчина и две женщины. Мужчину прижимал щитом к стене голем, точно так же придавливал к стене, только уже рукой, женщину. Второй голем прижимал последнюю женщину щитом.
Визжала первая, видимо не понравилось, что её хватают за грудь. Или голем излишне сильно сдавил эту чувствительную часть женского тела.
— Не вздумайте нападать на нас и вообще оружия не касайтесь, — предупредил я незнакомцев, — и я вас сейчас отпустят. Поняли?
Все трое кивнули.
— Козлы вы, — сквозь слёзы произнесла женщина, с пострадавшей грудью. — Полегче нельзя было?
— Они тебя не понимают, — хмыкнул я. — Обращайся ко мне.
Выглядели все трое не ахти. У женщин сальные волосы всклоченные, кое-как перевязанные на затылке. Неумытые, одежда давно не стираная, мятая и покрытая подозрительными тёмными пятнами. Кровь? Или просто грязь, например, последствия от неаккуратного обеда с применением кетчупа? Обе брюнетки, но судя по сильно вылезшим корням волос, отличающихся цветом — неприродные. Обеим лет по двадцать пять, плюс-минус год-два. Обе в светло-голубых рубашках и коротких форменных юбках. Старшие лейтенанты. У обеих просветы на погонах отличаются цветом.
Мужчина моложе их, двадцати два года, может и того меньше. Высокий, темноволосый с заметными кавказскими чертами. Одет в грязную полевую форму с фальш-погонами сержанта.
На полу лежали три автомата — АКСУ и два КЕДРа.
Троица неизвестных смотрели на нас троих — меня, тёзку и Сан Палыча с надеждой и страхом.
— Пить, есть хотите? — спросил у них старший и не стал ждать ответа, отстегнул с пояса флягу с водой, вынул из "сухарки" пачку бутербродов в фольге. — Держите.
— Спасибо, — поблагодарил его кавказец, принимая у него пищу. Развернув фольгу, он выдал по два бутерброда девушкам, оставив себе один. — А вы кто? И они… — с опаской он кивнул на големов, которых я отправил в коридор.
— Спасатели Малибу, — ответил я.
— Молчи уж, спасатель, — сердито сказал Палыч. — Из-за тебя такой шум подняли. Наши со двора чуть сюда не вломились на грохот, по рации ничего не слышно было, — потом посмотрел на сержанта. — Как тебе и сказали — местные мы почти все. А эти — его работа. — Он указал на меня. — Дошло, что мы в другом мире и здесь правила и законы совсем другие?
— Угу, — подтвердил тот, откусывая от бутерброда и жадно проглатывая.
— Вот из-за таких законов здесь возможны живые мертвецы, мутанты и неживые создания, големы, типа. В курсе, что это?
Парень вопросительно посмотрел на девушку с погонами серо-синим просветом. Та кивнула и что-то промычала.
— Да ты прожуй, девочка, — посоветовал ей Сан Палыч.
— Вы за оружием? — поинтересовался кавкзец. Бутерброд он умял за три секунды и сейчас то и дело сглатывал голодную слюну.
— Давно ели в последний раз? — поинтересовался я, доставая свой НЗ. — Плохо не станет?
— Сегодня ели и пили, но нормы у нас маленькие совсем, — вздохнул он. — Сухарь, воды стакан и банка консервов на троих. Хорошо, что дождь был три дня назад, успели набрать несколько ведёр воды.
— Давно вы здесь?
— С самого начала.
— Ого!
— Да ну?!
Я и тёзка воскликнула с удивлением одновременно, Палыч лишь глаза пошире раскрыл да головой покачал.
— Вот это вам повезло, — сказал старший. — Тут же есть твари, которые сквозь стену могут проходить.
— Мы их видели, призраки чёрные, да? — произнесла девушка с красными погонами. — Я Оля. Оля Демидова, инспектор по делам несовершеннолетних.
— Жанна Яшина, следователь.
— Арам Сараян, я старший группы охраны. Вневедомственной охраны.
— Они самые, — подтвердил догадку инспекторши Палыч. — К вам не проходили?
— Проходили, — вздохнула она. — Нас же здесь десять человек было с самого начала. Пятерых убили эти самые призраки ещё в самом начале. А потом мы придумали серебро везде растянуть. Вот, видите?
Она указала на тончайшие проводки, которые были растянуты везде, в том числе и на полу, правда, там големы их содрали своими ножищами.
Я присел на корточки и взял с пола один обрывок:
— Серебро?
— Серебро, — подтвердила следачка.
Я обвёл взглядом помещение, потом припомнил, что и в коридоре видел тонкие нити, натянутые примерно через каждые двадцать-тридцать сантиметров. Нехило выходит в общей сумме. Интересно, откуда в ОП столько проволоки серебряной.
— И откуда такое богатство? — заинтересовался Сан Палыч, озвучив вопрос раньше меня.
— Повезло просто, — ответила девушка. — За два дня мы накрыли точку, где изготавливали поддельные украшения из технического серебра, из янтарной крошки, из стекла вместо стразов. Почти сто пятьдесят килограмм серебряной проволоки конфисковали.
— А на зомби действует такое серебро? — продолжил расспрашивать новых знакомых Сан Палыч.
— Действует, но долго.
— Точно? — удивился он.
— Точно, — вместо девушки ответил Арам. — Если в голову попасть, то часов пять и умирает. А в тело — несколько дней ещё ходит, потом только сгнивает.
