Первый удар повредил руку с кувалдой, второй продырявил щит и растерял свою энергию. Вместо третьего магу пришлось прикрываться стеной пламени, так как Дровосек скинул щит и вооружился дротиком из куска арматуры. Этим снарядом он пробил магическую преграду и ранил в плечо мага.
Повезло, что никто не стал стрелять с той и другой стороны. Поселковые банально разбежались, когда загудели в воздухе огненные шары, спутники же мага сбились в кучу и направили оружие на противников, но на спусковые крючки не торопились давить.
С тем и разошлись.
До темноты чужаки успели разбить лагерь, натаскать из леса жердей и веток, и соорудить шалаши и вышки, с рассвета продолжили обустройство, словно, решив создать своё поселение в полукилометре от Казачьего Засада.
Ночью мимо них прокатила машина, которая оказалась джипом, на котором приехал Селивьянов со своим напарником. С их слов все остальные заехали на территории складов и пропали. Только звуки выстрелов донеслись до команды отвлечения, да и то очень быстро стихли. Подождав до сумерек на месте встречи колонну, мужчины решили возвращаться в посёлок. Темнота мешала, но старый след в траве был путеводной нитью, которая вывела их к дому. Костры на холме они видели, но не придали этому большого внимания.
— Я повторюсь, что дальше вы хотите делать? — сказал я, когда получил исчерпывающую информацию по вчерашнему событию.
— Прогнать чужаков. Пусть идут куда угодно, но здесь им не место, — сказал Сидоров, катая желваки. Всё время знакомства я не видел его настолько злым. Да что там! Он всегда старался улыбаться, натягивая на лицо "американскую улыбку".
— Я не стану этого делать, — покачал я головой. — Мы все здесь оказались в чужом мире. Каждый землянин дороже золота, а маг так и тем более. Подумаешь, он вам не понравился и стал угрожать. Я уже вам напомнил, как со мной пытались обойтись, когда в посёлке оказался. И что сейчас? Может, я не стал ещё своим, но считаетесь, даже на совещание пригласили. И с новичками рано или поздно так же случится.
— И я о том же, — поддержал меня худой и высокий, похожий на столб мужчина с серым болезненным цветом лица. Лет сорок пять на вид, одет в светлую футболку, тонкие штаны из застиранной синей ткани "под джинсу", жилетку из сетчатой материи, на поясе длинный узкий охотничий нож с резиновой рукоятью в пластиковых чёрных ножнах. — Не бывает такого, чтобы все и сразу стали милы. А маг нам нужен, тем более, боевой.
— Мы и сами справимся, без магов, — жёстко сказал ему другой мужчина, мне незнакомый и одетый в старенький камуфляж с рисунком камышей. — Нам и этот пацан не нужен. Только народ пугает своими големами.
— Не нужен? — я мигом вскинулся. — Вот как?
— Стоп, стоп, — торопливо заговорил глава, — без нервов, народ. У нас тут поиск решения проблемы с чужаками, а не перетряхивания чужого белья.
— Кто тут ворошит своё белье? — делано удивился камуфляжный. — Вот он здесь такой же чужак, как те на холме, и он начал с нападения на наших, нагло здесь поселился, забрал здание, куда можно человек пятьдесят беженцев поселить. Разве те, кого мы приняли до этого, вели себя так вызывающе, угрожали…
— Ну су… вот вам, уроды! — я резко вытянул правую руку со сжатым кулаком в его сторону и хлопнул левой ладонью по бицепсу. — Сосите дружно. Я ухожу из вашего посёлка, можете радоваться и больше не бояться. Вашу помойку я вам оставляю чистую и выметенную, можете заселить туда пятьдесят беженцев.
Встав со стула, я быстро пошёл к калитке.
— Витя, постой, хватит тут детсад устраивать! — крикнул в спину Сидоров.
— Виктор, не уходи, хочу с тобой поговорить! — а это уже тот самый "столб" в жилетке.
Ответ я им всем дал один на всех: не поворачиваясь лицом, поднял правую руку вверх с оттопыренным средним пальцем.
Я так и не успокоился, пока дошёл до своего дома… бывшего дома. Внутри всего трясло от обиды, возмущения, стыда и злости. По-детски поступил? Ну так в сравнении с большинством собравшихся за столом у беседки я был ребенком. Да вот только себя я ощущал одиннадцатиклассником, которого направили класс в седьмой-восьмой провести занятия, а там меня ничуть не восприняли всерьёз, попробовали даже не столько прощупать "на слабо", а тупо игнорировать и поступать наоборот. Вот точно так же выглядели все попытки и желания руководства посёлка в моих глазах. Что же здесь за куркули собрались, эгоисты и сволочи, которым своя рубашка ближе к телу, причём, чтобы это было сегодня, а до завтра, типа, дожить нужно?
— Уроды! Дебилы! — сплюнул я и наподдал ногой по какой-то ветке, попавшейся у меня на пути.
За десять минут, которые я провёл на втором этаже, метаясь из угла в угол, я так и не пришёл в себя, злость и обида только усилились. Ведь я уже поверил, что нашёл новый дом, что смогу обжиться, влиться в общество, найти себя. Признаюсь, гордился про себя, что меня, такого щегла, большие дядьки просят(!) помочь, и сами приходят за советом, приглашают на совещание. И вдруг меня резко ткнули мордой о стол, как какого-то ссаного щенка в напруженную им лужу
— Уррроды! — почти прорычал я, потом быстро спустился на улицу, позвав к себе самурая, Ползуна и Арахнида. Остальных, в том числе и Дровосека, которого я забрал, когда покинул двор Бориса Михайловича, остались охранять мои вещи.
Под десятками недоумённых взглядов я прошёл через весь посёлок, направляясь к холму, где устроили лагерь незнакомцы. На копье шестиногого голема, повернутой пяткой к небу и лезвием вниз, моталась белая майка из моих запасов.
Меня пустили почти до самой линии самодельных рогаток, которыми чужаки опоясались со всех сторон и продолжали наращивать оборонительную линию.
— Стой, дальше не пустим! Стрелять буду! — крикнули из окопчика, обложенного кусками дёрна, как кирпичами с трёх сторон.
— Стою! Я с миром!
— А этих тогда зачем с собой взял?
— Для внушительности моих намерений! Чтобы у вас случайно не дрогнул палец на спуске при виде одинокого путника!
— Он у меня скорее на них дрогнет!
Я хлопнул по наплечному прямоугольному щитку самурая, и произнёс:
— Думаешь, что ему сможет повредить пуля?
Пока болтали, Ползун успел пробраться в лагерь и спрятаться возле выгребной ямы, замаскировавшись под земляную кучку.
— Вот и проверю.
— Может, не стоит? Я хочу с вашими командирами поговорить, обсудить проблему конфликта с поселковыми.
— Сейчас командиры сами сюда подойдут, — пообещали мне. — Стой там и не рыпайся!
— Повежливее, а то я могу рыпнуться так, что тебя в твоём окопе закопают. И поверь, даже получи я пулю, моих охранников это не остановит, они тут перевернут всё верх тормашками.
Только через пять минут ко мне вышли двое мужчин. Один был в полицейской полевой форме со звёздочками старшего лейтенанта, второй носил просторные рубашку и штаны в стиле "милитари". Оба с оружием — пистолет у копа и короткий "Калашников" у гражданского. Оба не старше двадцати семи лет.
