Проезжая через плантацию Тумсона, она невольно поразилась, насколько процветающей она выглядела. На речном причале выстроились ряды готовых к отправке «кабаньих голов». Рабы казались здоровыми, полными энергии. Все подсобные помещения были ярко окрашены, а поля смотрелись ухоженными и тщательно спланированными. Она заметила полковника по другую сторону одного из полей, занятого беседой с небольшой группой работников, что-то им разъяснявшего и показывающего, как справиться с заданием. Джей никогда не выходил в поля сам, чтобы проследить за работой или лично отдать распоряжения.
Миссис Тумсон была сильно располневшей и добродушной дамой, которой перевалило за пятьдесят. Дети Тумсонов – двое сыновей – уже выросли и жили отдельно от родителей. Хозяйка разлила чай по чашкам и поинтересовалась беременностью гостьи. Лиззи призналась: по временам у нее начинала сильно болеть спина, а изжога мучила почти постоянно, и с облегчением узнала, что эти симптомы были миссис Тумсон хорошо знакомы. В точности те же ощущения пережила когда-то и она. Лиззи упомянула, что пару раз у нее случались легкие кровотечения. Миссис Тумсон нахмурилась. С ней ничего подобного не происходило, но, насколько она знала, и кровотечения не являлись сколько-нибудь дурным признаком. Лиззи просто следовало больше отдыхать.
Однако не обсуждение беременности стало целью ее визита, а потому ее крайне обрадовало появление за чайным столом самого полковника. Он находился примерно в одном возрасте с женой, обладал высоким ростом и седой шевелюрой, но для своих лет выглядел по-молодому активным и целеустремленным. Полковник несколько чопорно пожал Лиззи руку, но она сразу сумела задобрить его своей милой улыбкой и искренним комплиментом.
– Почему ваша плантация произвела на меня гораздо лучшее впечатление, чем хозяйства всех остальных окрестных землевладельцев?
– Очень милое замечание с вашей стороны, – отозвался он. – Я бы назвал главной причиной свое постоянное присутствие здесь. Понимаете, Билл Делахай почти не пропускает скачек и петушиных боев. Джон Армстед предпочитает работе выпивку, а его брат все вечера проводит в «Паромной переправе» за бильярдом или игрой в кости.
Об усадьбе Мокджек Холл он не упомянул вообще.
– А отчего ваши рабы выглядят настолько сильными и энергичными?
– Здесь все крайне просто. Это зависит от того, как их кормить. – Он откровенно получал удовольствие, делясь опытом с привлекательной молодой женщиной. – Они, конечно, способны выжить на одной только поленте и кукурузных лепешках, но станут работать гораздо лучше, если ежедневно добавлять в их рацион соленую рыбу и давать мясо хотя бы раз в неделю. Это обходится дороже, но не так дорого, как необходимость каждый год приобретать новых рабов.
– Почему в последнее время так много плантаторов обанкротились?
– Нужно хорошо разбираться в том, что это за растение – табак. Оно быстро истощает почву. Через четыре или пять лет качество резко ухудшатся. И вам необходимо на сезон засеять табачное поле пшеницей или маисом, а под табак выделить другой участок.
– Значит, вам постоянно приходится расчищать землю под новые поля?
– Обязательно. Каждую зиму я вырубаю часть леса и выравниваю почву для культивации.
– Но вам еще и повезло. В вашем распоряжении такие необъятные земельные владения!
– На вашем участке тоже предостаточно лесов. А когда этого окажется недостаточно, нужно будет приобрести или взять в аренду больше земли. Единственный способ выращивать табак – это постоянно перемещать его поля.
– Так поступают все?
– Нет. Многие берут кредиты у коммерсантов и надеются, что их выручит повышение цены на табак. Дик Ричардс, предыдущий владелец вашей плантации, пошел по такому пути, и в результате все досталось вашему свекру.
Лиззи предпочла не сообщать, что Джей как раз отправился в Уильямсберг, чтобы занять денег.
– Мы могли бы расчистить Стаффорд-парк к следующей весне, – вслух принялась размышлять она.
Стаффорд-парком именовался поросший лесом участок, располагавшийся отдельно от территории основной усадьбы в десяти милях выше по реке. Из-за такой отдаленности он оставался в полном небрежении, а Джей пытался сдать его кому-нибудь в аренду или продать, но желающих не находилось.
– А почему бы вам не начать с того места, которое вы называете Прудовой Рощей? – предложил полковник. – Оно находится достаточно близко от табачного сарая, и почва там самая подходящая… Кстати, вовремя вспомнил, – он посмотрел на каминные часы. – Мне нужно наведаться в собственный сарай до наступления темноты.
Лиззи поднялась.
– Мне тоже пора вернуться домой и поговорить со своим надсмотрщиком.
– Только не перетрудитесь, – заботливо сказала миссис Тумсон. – Помните о ребенке.
Лиззи улыбнулась.
– Я стану теперь непременно подолгу отдыхать. Обещаю.
Полковник Тумсон поцеловал жену и вместе с Лиззи вышел из дома. Он помог ей сесть в коляску, а потом и сам доехал вместе с ней до табачного сарая.
– Если мне будет позволено замечание личного характера, то я скажу, что вы поистине замечательная молодая леди, миссис Джеймиссон.
– О, приятно это слышать. Благодарю вас, – отозвалась она.
– Надеюсь встречаться с вами чаще. – Полковник улыбнулся, и в его голубых глазах сверкнули обаятельные, но чуть лукавые искорки. Он взял ее за руку и когда подносил к губам, чтобы поцеловать, его пальцы словно ненароком мельком прикоснулись к ее груди. – Пожалуйста, не стесняйтесь посылать за мной в любое время, когда вам понадобится помощь. Готов прийти на выручку во всем.
Лиззи поехала дальше. «Если не ошибаюсь, то мне только что впервые намекнули на возможность адюльтера, – подумала она. – А ведь я на шестом месяце беременности. Порочный старикан!» Ей полагалось бы возмутиться, но на самом деле она ощущала, что даже польщена. Разумеется, она никогда не откликнется на его нескромный намек. Более того, ей теперь следует вообще избегать возможности оставаться с полковником наедине. Но все же мысль о том, что она все еще желанна, доставила ей непрошеное удовольствие.
– Поехали быстрее, Джимми, – сказала она. – Я голодна и хочу сесть ужинать пораньше.
* * *
На следующее утро она отправила Джимми, чтобы тот привел Леннокса к ней в гостиную. После инцидента в «Паромной переправе» она с ним еще ни разу не разговаривала. Она теперь имела все основания опасаться его и подумала, не послать ли за Маком на роль своего защитника. Но затем отмела как нелепую саму мысль, что ей требуется телохранитель в собственном доме.
Она расположилась в обширном кресле с резными подлокотниками, доставленном сюда из Англии лет сто тому назад. Леннокс явился только через два часа в испачканных грязью сапогах. Она поняла, что подобной задержкой он стремился показать, насколько не чувствовал себя обязанным подпрыгивать по каждому ее свистку. Стоило ей возмутиться, как у него нашлось бы несомненно веское объяснение своего запоздалого прибытия к ней, и она решила вести себя так, словно ей не пришлось слишком долго дожидаться его.
