Роберт не унимался.
– Джимми Ли тоже смутьян, но мы тем не менее вернули его на шахту.
– Совершенно иной случай, – вслух размышлял его отец. – Ли выплескивает свой протест в эмоциях, а вот мозгов ему не хватает. Он никогда не сможет выбиться в вожаки, и нам не стоит особенно его опасаться. Макэш слеплен из другого теста. С ним будет гораздо сложнее.
– Я не боюсь Макэша, – заявил Роберт.
– И зря. Он может быть крайне опасен, – продолжил свою мысль отец. – Он умеет читать и писать. И он – пожарный. Значит, шахтеры привыкли уважать его. А судя по той сцене, которую ты сам только что мне описал, он уже стал для них почти героем. И если мы оставим его здесь, он будет источником проблем до конца своей жалкой жизни.
С неохотой, но Роберт кивнул в знак согласия.
– Наверное, ты прав, но я все еще остаюсь при своем мнении. К тому же мы подпортили свою репутацию в глазах шахтеров.
– Так давай улучшим ее, – ухмыльнулся сэр Джордж. – Оставим охранника только на мосту. Тогда Макэш уйдет через горы, надо полагать. Но мы даже не отправим за ним погони. Я не возражаю. Пусть все думают, что он сбежал. Главное – не дать им вбить себе в головы идею о его праве на свободный уход с шахты.
– Хорошо. Будь по-твоему, – сказал Роберт.
Лиззи бросила на Джея торжествующий взгляд. За спиной Роберта она безмолвной артикуляцией губ изобразила слова: «Вы – молодец!»
– Мне надо вымыть руки перед обедом. – И Роберт скрылся в задней части дома все еще с недовольным видом.
Сэр Джордж отправился в свой кабинет. В то же мгновение Лиззи обняла Джея.
– Вы добились этого! – Она не могла сдержать радости. – Вы освободили его! – И поцеловала Джея с подлинным пылом.
Для любой девушки это стало бы скандально фривольным поступком, и молодого человека он поверг в смущение, хотя Джей быстро оправился. Сам обнял ее за талию, прижав ближе к себе. Затем склонился, и они снова поцеловались. Только теперь это был иного рода поцелуй – продолжительный и чувственный. Джей закрыл глаза, чтобы сосредоточиться и сполна насладиться новым ощущением. Он напрочь забыл, что они стояли в самом посещаемом помещении отцовского замка, куда постоянно заглядывали члены семьи, гости, соседи и прислуга. К счастью, им никто не помешал, и они целовались, никем не замеченные и не потревоженные. Когда объятия разомкнулись, оба тяжело дышали, глядя друг на друга, но по-прежнему оставались наедине.
Взволнованный и воодушевленный, Джей понял, что настал наилучший момент сделать ей предложение стать его женой.
– Лиззи… – Внезапно он совершенно растерялся, не зная, как лучше перейти к этой теме.
– Что?
– Я просто хотел сказать… Вы же не можете теперь выйти замуж за Роберта.
– Я могу сделать все, что мне заблагорассудится, – немедленно и резко отозвалась она.
Разумеется! Он взял с Лиззи совершенно неверный тон. Ей нельзя диктовать свою волю, навязывать линию поведения, разрешать или запрещать что-либо.
– Я вовсе не имел в виду…
– Вдруг Роберт умеет целоваться лучше вас, – сказала она и лукаво улыбнулась.
Джей рассмеялся.
Лиззи склонила голову ему на грудь.
– Конечно, я не могу выйти замуж за Роберта.
– Почему же…
Она посмотрела на него.
– Потому что я стану вашей женой, верно?
Он ушам своим не поверил. Лиззи произнесла заветную фразу за него.
– Да… Да. Именно по этой причине.
– Вы же пытались только что завести разговор со мной, чтобы сделать предложение, не так ли?
– Не стану скрывать: да, именно это и входило в мои намерения.
– Считайте, что осуществили задуманное. Можете поцеловать меня опять.
Он склонился к ее лицу, все еще немного растерянный. Как только их губы соприкоснулись, она приоткрыла рот, и он сначала чуть испугался, а потом обрадовался, когда кончик ее языка нерешительно проник ему в рот. Сразу же возник вопрос, скольких мужчин ей уже доводилось так целовать, но время спрашивать об этом оказалось не самым подходящим. Он ответил ей тем же. Ощутил, как бриджи стали ему тесны в промежности, и больше всего опасался сейчас, что она заметит это. Но она прижималась к нему очень тесно. Ей было бы трудно ничего не почувствовать. Джей снова застыл в смущении, не зная, как вести себя с ней дальше, но она продолжала шокировать его, стиснув в объятиях и показывая, что сама желала бы добиться полноты ощущений. В кофейнях и тавернах Лондона ему приходилось иметь дело с опытными девушками, легко обнимавшими мужчин и милостиво принимавшими их ласки, но с Лиззи все представлялось иначе: возникала иллюзия, будто она делает все впервые.
Джей не услышал, как дверь в холл открылась. Но внезапно Роберт заорал на него:
– Что за чертовщина здесь происходит?
Они с Лиззи отпрянули друг от друга.
– Успокойся, Роберт, – сказал Джей.
Но Робертом владела бурная ярость.
– Успокоиться? Сначала объясни, какого дьявола ты творишь, если сам понимаешь это.
– Ничего особенного не случилось, брат, – ответил Джей. – Понимаешь, мы с Лиззи теперь помолвлены и собираемся пожениться.
– Ты – грязная свинья! – взревел Роберт и резко сделал выпад сжатым кулаком.
Удар получился неподготовленным и неловким, а потому Джей легко уклонился от него, но Роберт продолжал нападать, неистово размахивая кулаками. Джей не дрался с братом со времени их детства, но помнил, насколько Роберт силен, хотя при этом медлителен и неуклюж. Сумев избежать нескольких повторных ударов, он сам набросился на Роберта, вступив с ним в схватку. К его изумлению, Лиззи тоже запрыгнула Роберту на спину, молотя кулачками по голове и крича:
– Отстаньте от него! Оставьте его в покое!
Эта сцена настолько рассмешила Джея, что он просто не смог продолжать драться. Ему пришлось отпустить Роберта, а тот воспользовался моментом, чтобы нанести сильный удар почти прямо в глаз. Джей пошатнулся и упал на спину. Несмотря на повреждение, он мог видеть, как Роберт безуспешно пытается скинуть Лиззи со спины. Он ощущал боль, но сдержать смех ему никак не удавалось: он снова разразился громким хохотом.
А затем в зал вошла мать Лиззи, за которой тут же последовали Алисия и сэр Джордж. После недолгого замешательства леди Хэллим воскликнула:
– Элизабет! Сейчас же слезь со спины Роберта!
Джей поднялся на ноги, а Лиззи перестала атаковать Роберта сзади. Трое взрослых людей оказались настолько поражены, что не сразу обрели дар речи. Прикрыв ладонью начавший заплывать глаз, Джей поклонился матери Лиззи и сказал:
– Леди Хэллим, я прошу вас оказать мне величайшую честь и милостиво отдать в жены вашу дочь.
