Они все посмотрели на Бесс. Ее кожа покрылась мелкими капельками пота, а дыхание стало прерывистым. По временам она стонала, но глаза оставались закрытыми. Желтый шелк обивки дивана превратился в красный от ее крови. Она явно умирала.
– Мы не можем просто так стоять и ничего не делать, – сказала Лиззи. – Ее наверняка еще можно как-то спасти!
– Не думаю, что жить ей осталось долго, – с грустью констатировал Коби.
– Если доктор не хочет приезжать сюда, нам самим придется доставить ее к врачу, – решила Лиззи. – Уложим ее в кабриолет.
– Далекая поездка ей сейчас противопоказана, – возразил Мак.
– Но без такой поездки она все равно умрет! – почти выкрикнула Лиззи.
– Хорошо, хорошо. Я пойду и подготовлю прогулочную коляску.
– Коби, снимите матрац с моей кровати и пристройте его сзади, чтобы она могла лежать. Обязательно захватите несколько одеял.
Мак поспешил на конюшню. Мальчик-конюх уже распределил всех своих питомцев по стойлам, но у него не ушло много времени, чтобы запрячь пони по кличке Страйп. Взяв в кухне огарок свечи, зажег на коляске фонари. Когда он подкатил к дому, Коби уже дожидался его.
Пока Коби обустраивал в кабриолете ложе, Мак зашел в дом. Лиззи надевала пальто.
– Вы тоже поедете? – спросил Мак.
– Да.
– Думаете, вам стоит это делать, учитывая ваше положение?
– Боюсь, мерзкий доктор откажется лечить ее, если рядом не будет меня, ее белой хозяйки.
Мак прекрасно знал, что спорить с ней в подобном настроении совершенно бесполезно. Он бережно взял Бесс на руки и вынес наружу. Потом столь же осторожно уложил ее на матрац, а Коби накрыл девушку одеялами. Лиззи забралась в коляску и уселась рядом с Бесс, нежно поддерживая руками ее голову.
Мак устроился на козлах и взялся за поводья. Трое людей представляли для пони нелегкий груз, и Коби пришлось даже подтолкнуть кабриолет, помогая тронуться с места. Мак вывел коляску с подъездной дорожки и повернул в сторону Фредериксберга.
Ночь выдалась безлунной, но и света звезд было достаточно, чтобы видеть, куда правишь. На каменистых колеях, где часто под колеса попадали толстые корни деревьев, коляску сильно трясло. Мак беспокоился за Бесс, которой приходилось выдерживать еще и болтанку, но Лиззи постоянно твердила:
– Быстрее! Гони еще быстрее!
Дорога извивалась вдоль берега реки, проходя то через лес, то по краям чужих плантаций, похожих на участок Джеймиссонов. По пути им никто не встретился. Люди предпочитали никуда не выезжать с наступлением темноты без крайней необходимости.
Подгоняемый Лиззи, Мак развил достаточно высокую скорость, и они добрались до Фредериксберга ко времени позднего ужина. На улицах стали часто попадаться прохожие, а все окна светились огнями фонарей. Он остановил кабриолет перед домом доктора Финча. Лиззи сразу направилась к двери, а Мак заново обернул Бесс одеялами и взял на руки как можно более мягким движением. Она потеряла сознание, но была еще жива.
Дверь открыла миссис Финч, похожая на мышонка женщина лет за сорок. Она провела Лиззи в приемную. Мак с Бесс на руках последовал за ними. Сам доктор, плотно сбитый человек с грубоватыми манерами, определенно почувствовал свою вину, когда понял, что заставил беременную жену местного плантатора поехать среди ночи к нему, чтобы доставить пациентку. Он скрывал пристыженность и смущение, развив активную деятельность, давая жене краткие, отрывистые указания.
Бегло осмотрев рану, он попросил Лиззи перейти в соседнюю комнату и устроиться там поудобнее. Мак присоединился к ней, а миссис Финч задержалась, чтобы помочь мужу.
Тарелки с незаконченным ужином пока не успели убрать со стола. Лиззи тяжело и несколько неуклюже опустилась в кресло.
– Что с вами? – спросил Мак.
– От тряски у меня развилась чудовищная боль в спине. Как вы думаете, Бесс выживет?
– Не знаю. У нее не слишком сильный организм.
Вошла горничная, предложив Лиззи чай с куском торта, и она с благодарностью приняла угощение. Мака горничная сразу же оглядела с ног до головы, наметанным глазом определила в нем всего лишь слугу и сказала:
– А если вы желаете чашку чая, придется пройти в кухню.
– Мне сначала нужно проведать нашего пони и позаботиться о нем.
Он вышел наружу и отвел пони в конюшню доктора Финча, где дал животному воды и немного зерна. Только потом отправился ждать в кухню. Дом был невелик, и он мог слышать разговор доктора с женой во время работы. Горничная, чернокожая женщина средних лет, убрала посуду из столовой и принесла чашку, поданную прежде Лиззи. Мак решил, что ему глупо торчать в кухне, пока Лиззи оставалась в столовой одна, и он присоединился к ней, не обращая внимания на неодобрительные взгляды прислуги. Лиззи заметно побледнела, и Мак подумал: надо как можно скорее доставить ее домой.
Наконец вернулся Финч, вытирая полотенцем руки.
– Рана очень скверная, но я сделал все возможное, – объяснил он. – Сначала остановил кровотечение, потом наложил швы и дал ей выпить лекарства. Девушка еще молода и теперь пойдет на поправку.
– Слава тебе господи! – воскликнула Лиззи. – И спасибо вам, мистер Финч.
Доктор ограничился кивком.
– Уверен, для вас она представляет особенную ценность как рабыня. Ей не следует больше никуда перемещаться этой ночью. Она сможет остаться здесь и лечь спать в одной комнате с моей горничной. Вы сможете прислать за ней кого-нибудь завтра или даже послезавтра. Когда рана заживет, мне нужно будет снять швы, а до тех пор ей нельзя поручать никакой работы, требующей больших физических усилий.
– Разумеется.
– Вы ужинали, миссис Джеймиссон? Могу я предложить вам что-нибудь?
– Нет, благодарю вас. Я просто доберусь теперь до дома и сразу же лягу в постель.
Мак поднялся.
– Я немедленно подгоню коляску к входу.
Уже через несколько минут они тронулись в обратный путь. Лиззи ехала впереди до того, как они покинули черту города, но стоило им миновать последний жилой дом, улеглась сзади на матрац. Мак нарочно заставил пони двигаться медленно, но его больше никто и не подгонял. Прошло полчаса в дороге, когда он спросил:
– Вы спите?
Ответа не последовало, и он заключил, что Лиззи действительно уснула.
По временам он оглядывался назад. Она беспокойно ворочалась, постоянно меняя позы и что-то бормоча во сне.
Они катили по пустынному участку дороги, находясь уже в двух или трех милях от плантации, когда тишину ночи прорезал отчаянный крик.
Кричала Лиззи.
– Что? Что такое? – испуганно спросил Мак, натянув поводья. Еще до того, как коляска полностью остановилась, он уже перебрался к заднему сиденью.
