– К вашей голове присоединены электроды, – начал пояснять старик, проверяя провода и подкручивая какие-то болтики и крепежи. – По ним будет проходить ток. Между вашей головой и электродами – вы уже, наверное, почувствовали это, – находится губка, пропитанная соляным раствором. Это нужно для того, чтобы обеспечить хорошую проводимость. Вы дрожите? Не бойтесь. Начнем мы с небольших доз. Постепенно будем повышать и наблюдать реакцию. Конечно, будет определенный дискомфорт, но что он, по сравнению с тем, что вас ожидает! Вы ведь вернете себе память обратно! Как и хотели.
– Ты же больной! Совсем крыша съехала! Ты можешь убить нас! – завопила Вобла и забилась в кресле.
– Все может быть, не отрицаю. – Старик похлопал девушку по плечу. – Но важен результат. А в этом деле все средства хороши. Но учтите, уважаемая, обман я за километр почувствую. Так что не пытайтесь меня одурачить и инсценировать излечение. Ну что, приступим?
– Отойди! Не прикасайся к… А-А-А!
Раздался треск, словно где-то сломалась огромная сухая ветка, девушка начала извиваться в кресле.
«Ну же, еще чуть-чуть! Поспеши! Поспеши!»
Ремешок уже почти вылез из петли.
Старик потянул рубильник вниз, и девушка сразу обессиленно обмякла в кресле. В глазах ее стояли слезы, лицо, перекошенное от боли, напоминало жуткую маску.
– Как себя чувствуете? – поинтересовался маньяк.
Вобла что-то промычала.
Старик проверил пульс жертвы, сделал какие-то записи на клочке бумаги. Подкрутил на приборной доске рычажки.
– Что ж, – подытожил он. – С первого раза, конечно, результатов не будет. Да и со второго, думаю, тоже. Но ничего, мы будем продолжать, пока не получится. Мы, люди науки, настойчивы.
– Отпустите нас! Не надо! Не надо! – заголосил Малёк. – Мы же ничего плохого вам не сделали! Просто отпустите нас!
– Совсем вас не понимаю, – повернулся к нему старик. – Вы же сами сказали, что хотите вернуть себе память. А теперь идете на попятный. Нет! Так дело не пойдет! Уж коли начали, так извольте закончить. Это в вас просто страх говорит. Вы боитесь боли. – Псих вплотную подошел к девушке, вновь поправил на ее голове ремни, проверил электроды. – Попытайтесь сосредоточиться на какой-нибудь детали, стараясь не замечать ничего вокруг. Уверяю вас, боль, если и будет, то не такая сильная.
– Да пошел ты, урод! – тяжело дыша, прохрипела Вобла.
Старик ничего не ответил. Он протянул руку к рубильнику и снова включил подачу тока. Девушка вновь затряслась в кресле. Вместо крика изо рта ее вырвался приглушенный стон.
– Отключите! Отключите немедленно! – закричал Малёк, но его никто не услышал.
Страшное оборудование трещало и гудело. Воздух наполнился запахом озона и паленых волос. Тритону стало тошно. Из приборной панели брызнул сноп искр, но Вольфганг на это никак не отреагировал. Чуть прищурив глаза, он с интересом наблюдал, как бьется под разрядами тока девушка, и лишь довольно кивал головой.
Наконец рубильник вновь с лязгом был опущен вниз. Вобла без сознания повисла на ремнях. Чокнутый ученый привел ее в чувство звонкой пощечиной. Пленница громко разрыдалась.
Старик разогрел на переносной газовой горелке мензурку с прозрачной жидкостью, аккуратно понюхал содержимое. Удовлетворенно покачав головой, приблизился к Вобле.
– Вот, надо это выпить, – протянул он склянку девушке. – Это специальный препарат. После него прилив крови к головному мозгу усилится, и тогда, соответственно, будет больше поступления кислорода в клетки. Я думаю, это должно подействовать.
Ремешок нехотя прошел сквозь ослабленную петлю. Капли пота, стекающие с ладони сталкера, усилили скольжение. Хватка пут на запястье ослабла. «Быстрее! Быстрее!»
Тритон незаметно вытащил руку, быстро высвободил другую. Оставались еще ноги.
– Что?! Что это значит?! – возмутился Вольфганг, увидев, что руки Тритона больше не скованы ремнями, и приблизился к сталкеру. – Что…
Резкий удар – и хозяин дома, держась за расплющенный, брызжущий кровью нос, отлетел в сторону.
Тритон начал развязывать ноги. От ярости все клокотало у него внутри. Появилась даже мысль усадить горе-ученого на его же собственное изобретение и пустить ток на максимуме. «Посмотрим, как он тогда запляшет и запоет про прогресс науки».
– Вы ополоумели! – шамкая разбитыми губами, произнес старик. – Я вас сейчас утихомирю!
В руках его появился револьвер, какие не выпускали уже лет сто. Тритону даже показалось, что это простая детская игрушка. Но когда грохнул выстрел, а пуля просвистела почти у самого виска сталкера, стало не до шуток.
Здоровяк бросился на пол, ползком попытался добраться до старика.
Но тот оказался быстрее.
– Стоять! – с присвистом из-за выбитого переднего зуба крикнул Вольфганг и направил оружие на Воблу. – А не то убью ее!
Тритон поднял руки, демонстрируя, что в них ничего нет. Привстал, мирным тоном произнес:
– Спокойно, ученый! Не дури! Этой железяке очень много лет, она и взорваться в руке может. Лучше положи ее на пол от греха подальше.
– Поверьте мне – на дырку в голове этой очаровательной девушки ему, как и мне, еще хватит сил. А теперь сделайте два шага назад! Ну, живо!
Тритон отступил.
«Скверное развитие событий!» – подумал он.
– Может, разойдемся с миром? – предложил сталкер, для себя, однако, решив, что просто так сумасшедшего ученого ни за что не отпустит.
– Ищи дураков! – хмыкнул тот. – Садись в кресло и не отсвечивай! Продолжим лечение! Только ускорим его!
Тритон дернулся было вперед, но Вольфганг вновь выстрелил. Пуля просвистела чуть выше головы здоровяка.
– Это было последнее предупреждение, молодой человек! Следующий выстрел для вас окажется последним. Уж поверьте, меткостью я обладаю превосходной. Сядьте!
Сталкер сел.
Старик подошел к рубильнику, выкрутил все ручки до упора.
– Сейчас вам станет легче, – обратился он к девушке. – Память вернется. Вы еще благодарить меня будете. Вы еще…
С глухим звуком на голову старика упала газовая горелка. Вольфганг ухнул, зашатался.
– Молодец, Малёк! – уже подлетая к садисту и выхватывая у него револьвер, крикнул Тритон.
Парень, потирая передавленные запястья, кивнул.
– Дионисий! Амадеус! – захрипел Вольфганг, отползая в угол комнаты.
Малёк глянул на Тритона, в немом вопросе пытаясь выяснить, что происходит. Сталкер догадался обо всем, едва старик повторно издал клич.
– Дионисий! Амадеус!
– Развяжи Воблу! – приказал Тритон парню, сам перебегая ближе к выходу.
Маневр был сделан вовремя. Дверь широко распахнулась, и в комнату вбежали двое. Поначалу сложно было понять, кто это – люди или звери, – уж слишком непропорциональными были их тела.
