– Какая же ты мразь, Дмитрий Михайлович! – буквально выплюнул Калашников.
На сей раз начальник управления не стал лично марать руки. Ударил его прихлебатель. Тот самый бородач. Коротко, умело, без замаха и опять под дых – видимо, это его фирменный удар. И ухмыльнулся еще в густую бороду – понравилось, похоже. Нет, я его точно грохну, даже если не будет такой необходимости. Просто так грохну. Потому что хочется. Впрочем, ухмылялся тут не он один. Много нелюдей собралось.
– Грубо, Глеб Александрович, – укоризненно произнес полковник. – В моем доме меня же и оскорблять… Старшего по званию, заметь! Придется тебя наказать.
Все, начинается глумление. Теперь никто уже всерьез здесь не воспринимает Калашникова и мало кто присматривает за мной, кроме моих конвоиров. Все зрелищем наслаждаются – как медленно и со вкусом «опускают» заслуженного человека. Ну!
Стартовый момент атаки проходит незамеченным для всех, включая меня (хотя был готов к подобному), потому что движение Калашникова просто нечеловечески быстрое. Атакует он из своего полусогнутого положения. Миг – и пистолет бородача уже у него в руках, а сам бородач, выпучив глаза, сгибается пополам, получив, похоже, крепкий удар в пах. Еще миг – и размытая тень Калашникова перемещается к Сердитых – рука того заломлена, и пистолет упирается в нижнюю челюсть. Босс – в ужасе и шоке, но подчиненные реагируют, только бестолково. Я чувствую, как атакуют на энергетическом уровне парализатор и пьющий жизнь. А только хрен вам – Калашникова это не возьмет. Другое дело – глушители и скоростники. Но это уже моя работа.
Наручники падают на пол, и упреждающий удар, подавляющий силу, обрушивается на трех глушителей, выключая их силу буквально на несколько секунд, но мне их хватит. Одному из моих конвоиров-скоростников скальпель вонзается четко под правое ухо. Второй к этому моменту уже успевает рвануть к Калашникову, но я настигаю его, и прежде чем он понимает, в чем дело, вскрываю ему аорту. Остальные теряются от того, как за несколько секунд вдруг перестали быть хозяевами положения. Они настойчиво атакуют энергетическими ударами, не понимая, что это бесполезно. Только ушибленный бородач-кинетик прямо с колен со страшной силой запускает в Калашникова бильярдный шар, но мой внутренний пророк успевает меня предупредить, и я толкаю на путь этого импровизированного снаряда какого-то кинетика. Есть еще один труп, а второго шанса у бородача нет – Калашников всаживает ему пулю в лоб, а присутствующие щитовики среагировать на выстрел не успевают. Я же в эти мгновения занимаюсь глушителями. Керамический скальпель идеальное оружие для скоростника – легкое, острое, стремительное… В зале становится еще тремя мертвецами больше.
– Всем стоять на месте! – гремит голос моего напарника. – Или клянусь, я снесу ему башку! Оружие на пол!
«Лояльные» колеблются. Уж не знаю, что для них более серьезный аргумент: пистолет у головы босса или я со скальпелем. В отсутствие глушителей и скоростников я могу тут учинить страшную бойню.
– Делайте что он говорит! – хрипит Сердитых.
От его вальяжности не остается и следа: глаза вращаются от ужаса, чуть ли не из орбит выскакивают, трясется как осиновый лист. Тоже мне предводитель «лояльных», будущий хозяин страны!
Все отступают к стенам, стараясь держаться подальше от меня и от Калашникова. Огнестрельного оружия мало – всего несколько пистолетов: боевые Измененные им не пользуются, а их тут подавляющее большинство. Пистолеты я собираю, заодно избавив от стволов и двух мертвых глушителей.
– Пусть сюда приведут мою семью! И без фокусов!
Мой напарник выглядит достаточно грозным и решительным, но «лояльным» все же требуется подтверждение босса.
– Делайте! – истерично вопит Сердитых, и два кинетика кидаются прочь из комнаты.
А я жду. Чувствую, что дело еще далеко не сделано, потому что пророческая сила при мне, и я слышу, как приближаются еще два глушителя и три скоростника. Спецотряд против меня. Только где ж они раньше были? Находись эти ребята в комнате в момент нашей с Калашниковым атаки, все могло бы и по-другому повернуться… Может, охраняли заложников, а теперь узнали, что творится, и решили вмешаться? Сейчас этот «лояльный» «спецназ» на входе. Четыре-пять минут – и они здесь. Скоростникам бы и нескольких секунд хватило, но они хотят наверняка, чтоб одновременно с глушителями атаковать – не драться, а зарезать нас, как овец на бойне…
Можно, конечно, сказать нашему заложнику, чтоб гаркнул им что-то типа: «Все назад! Отставить! Разойдись!» И он, разумеется, гаркнет, да только они ведь могут и не послушать, да еще и предупрежденными окажутся. И что потом – каждую секунду ждать удара от этой гоп-компании? Нет уж, увольте! Что же до овец и бойни… в эту игру я тоже играть умею. Поднапрячься, правда, придется.
Глушить сразу пятерых, пусть даже на короткое время, – такого я еще не проделывал. Могу не сдюжить. Но других вариантов, похоже, нет. Хотя… Внезапно пришедшая мысль вызывает на моем лице улыбку. Нехорошую такую улыбку. Выбираю из присутствующих двоих псиоников.
– Ну-ка живо сюда!
Переглядываются нерешительно.
– Товарищ полковник?
– Идите же! – почти шипит Сердитых.
Подходят.
– Жить хотите?
Кивают одновременно – для этого им согласование босса не требуется.
– Тогда так. – Предельно понижаю тон, чтобы слышали только они. – Вот по этому коридору, что у вас за спиной, через минуту пойдут пятеро. Трое спереди и двое сзади. Нанесете им пси-удар предельной мощности, чтобы сжечь мозг. Приоритет – трое передних, но в идеале – все пятеро. Как поняли?
Хмурятся.
– Там наши! Мы этого не сделаем! – отвечает один.
– Уверен? Я тогда, пожалуй, отрежу твоему боссу несколько пальцев. А потом тебе! Сомневаешься? Вот то-то же!
Псионики оба бледны как смерть. Похоже, из меня тут и впрямь сделали чудовище в разы большее, чем есть на самом деле. А то, что они верят этому, сейчас весьма кстати. Но еще важнее, что в это верит и Сердитых. Он на грани обморока.
– Делайте! – шипит отчаянно.
Все, приступ принципиальности и верности долгу отступает перед страхом и субординацией. Ну как же, старший приказал! А то, что еще несколько секунд, и мой скальпель стал бы непобиваемым аргументом в этом споре – не суть важно: они приказ исполняют. Прямой.
Иду вместе с ними к двери. Моя пророческая сила практически ведет онлайн-трансляцию движения спецотряда. Вот, еще один поворот – и они в нужном коридоре. Глушители меня не чуют. Я для их детектора невидим. Поэтому им нужно подойти ближе, чтобы ударить. А диапазон силы псиоников позволит достать их раньше. И без визуального контакта, поскольку наводчиком работаю я.
– Сейчас!
Мой громкий шепот работает не хуже крика. Псионики вздрагивают и наносят удар на пределе силы. Я чувствую результат. Не так уж плохо. Двое скоростников – овощи, третий порядком дезориентирован, как и два глушителя.
