— Стас, завязывай фигней страдать, подъезжай сюда, случилось страшное, — произнес я, откладывая в сторону ручку.
Он свернул текст многострадального интервью и подкатился ко мне на кресле. Я коротко ввел его в курс дела.
— Так вот, дорогой вы мой товарищ, — произнес я с максимальной серьезностью, — у нас есть где-то около часа на подготовку плана «Б», потом люди в правительстве начнут делать выводы. Делай что хочешь, но если мы с тобой сейчас не прикроемся, к вечеру они сольются с темы, а завтра где-то к обеду у нас в офисе будет представитель заказчика. Лично я не очень хочу с ним общаться. Может быть, ты?
Я развернулся к компьютеру и демонстративно открыл файл с мониторингом, давая понять, что разговор окончен. Внешне я остался спокойным, но в крови бурлила ударная доза адреналина. В подобных ситуациях нужно суметь быстро сгруппироваться и начать смотреть на ситуацию со стороны, трансформировать страх и злость в энергию, нужную для решающего рывка. Да кого я обманываю, нужно просто спасать свою жопу любой ценой. Последний раз я играл в такие игры года два назад, да и век бы их не видеть. На экране высветилось сообщение Стаса, пришедшее по корпоративному мессенджеру. Я щелкнул по ссылке.
Смерь в бутылке
В Подмосковье расследуют массовое отравление суррогатным алкоголем. Четыре человека скончались, еще четверо — в больнице в тяжелом состоянии. Контрафакт распивали в разных компаниях, но, судя по всему, поставки были из одной партии. По предварительным данным, в обоих случаях в продукции обнаружили одно и то же смертельно опасное вещество.
— Что это за хреновина? — повернулся я к Стасу.
— Назови три признака хорошей новости, пожалуйста, — произнес он менторским тоном, уютно откинувшись в кресле.
— Окей, кроме того, что эта новость придумана нами? Дай вспомнить: в новости должна быть смерть или преступление, она должна касаться каждого, не помню, какой еще фигни мы там напридумывали, кажется, когда готовились к какой-то твоей дурацкой лекции. При чем тут весь этот бред? Какие-то маргиналы отравились паленой водкой, кого это вообще волнует?
Спокойствие Стаса начинало слегка раздражать, однако он, закинув ногу на ногу, продолжил вещать.
— Вот именно, какие-то уроды перепились технического спирта или что они там в эту гадость наливают, — Стас плотоядно облизнулся, явно подумывая сделать пару глотков из припрятанной в ящике стола бутылке виски, — но ты задумайся, сколько таких смертей мы имеем по стране, скажем, за последние три месяца и как так получилось, что вполне трудоспособные и нормальные граждане сотнями погибают от контрафактного алкоголя. Может быть, дело в том, что крупные производители спиртного в погоне за сверхприбылями пренебрегают элементарными мерами безопасности? И не стоит ли задуматься, могли бы мы избежать всех этих так называемых несчастных случаев, если бы…
— Если бы отрасль находилась под контролем государства… — с некоторым сомнением продолжил я.
— Да, и главное, вся статистика уже есть. Сотни жертв, но кого волнуют какие-то маргиналы из глубокой провинции. Никто же никогда не смотрел на это как на проблему глобального масштаба, я бы сказал, что-то типа национального бедствия… — Стас замолчал, вопросительно глядя на меня.
Я одобряюще кивнул и поднял трубку офисного телефона.
— Вика, зайди на минутку, — произнес я в трубку и, повернувшись к Стасу, продолжил. — За это не грех и выпить.
Краткий план действий был готов через тридцать минут и тут же предоставлен пресс-службе министра, как всегда, практическое исполнение, то есть вся грязная работа, оставалось за нами.
— Ребят, я тут вспомнила, как недавно познакомилась с одним парнем, очень забавный, глава такого маленького фонда «Участие», — произнесла Вика, опрокинув фронтовые сто грамм из экспроприированной у Стаса бутылки.
Три года назад Вика отказалась от должности редактора отдела в одной из федеральных газет, решив начать карьеру инструктора по виндсерфингу в Таиланде. Из газетного прошлого она сохранила короткую прическу «под мальчика», умение изысканно ругаться матом и привычку много курить. Когда-то Twilight Media наняла ее в качестве инструктора для гостей семинара, устроенного крупным нефтегазовым холдингом в одном из тайских отелей. Мастер-класс по серфингу был запланирован на десять утра первого дня семинара. Самолет приземлился в аэропорту Бангкока вечером прошлого дня. На пляже тогда оказались я и глава службы безопасности холдинга: мне нужно было следить за организацией встречи, а главный «безопасник» гостей каждый день вставал в шесть утра и занимался спортом — независимо от того, что происходило накануне. Эту счастливую особенность он приобрел еще со времен работы в КГБ. Мастер-класс прошел достаточно успешно.
— И что за «Участие»? Это которые каких-то там котят с попугайчиками спасали? — поинтересовался мой заместитель.
— Да, типа организация небезучастных горожан, те же хипстеры, только с социальным подтекстом, — продолжила Вика. — Мусор там убирают, хомячков спасают, неважно. Мы как раз обсуждали с ними планы на будущее. В частности, они планировали партизанскую кампанию по борьбе с пьянством и прочими излишествами. Неизвестные оставляют в разных неблагополучных районах города демотивирующие лозунги.
— Кури, бухай, Антанте помогай! — подключился я, салютуя ей бокалом.
— Ну да, в этом роде, — продолжила менеджер по антикризисному пиару. — На втором этапе активисты движения должны, мне кажется, перейти к прямой агитации, например, разъяснять гражданам в торговых центрах вред алкоголя, — Стас с подозрением покосился в ее сторону, — и, что самое главное, надо бы, чтобы кто-то из них отхватил от разозленных покупателей под камеры, скажем, в каком-нибудь крупном иностранном сетевом магазине. Это будет прекрасным сюжетом для всяких говнопередач типа «Воскресное утро с маньяком-убийцей на НТВ». А на этом фоне серьезные СМИ подводят всякую аналитику, что себестоимость бутылки водки не превышает тридцати рублей, сверхприбыли производящих компаний, рынок конкурируют бренды, платящие налоги за рубежом, тогда как простая самогонщица тетя Маша из-за высоких налогов и коррумпированного участкового…
— Ясно, я понял, — прервал я коллегу, — про тетю Машу — это уже лишнее, а всё остальное давайте. На тебе тогда неравнодушные горожане, а мы со Стасом займемся аналитикой, предварительно согласовав всё с заинтересованными сторонами, — я сделал неопределенный жест рукой, подразумевая наших высокопоставленных заказчиков.
На вечер у меня было запланировано посещение одной из деловых премий «Человек года». Поразительно, как люди в общем неглупые и обладающие определенной долей власти оказываются беззащитны перед лицом разного рода невнятных личностей, ежегодно составляющих десятки рейтингов «самых-самых» и раздающих сотни безвкусно оформленных грамот, которые небезосновательно называют «надгробием». Индустрия награждения существует в туманных сферах, где пересекаются тщательно скрываемое менеджерское тщеславие и цинизм пиарщиков, считающих, что единственное плохое упоминание в прессе — это некролог, тем более что платить за премию всё равно будет компания. Один мой знакомый работал замдиректора крупного регионального производства. В один прекрасный день в секретариат предприятия позвонила некая бойкая девушка и сообщила, что, о чудо, генеральный директор Иван Петрович получил премию «Управление 2000» как один из наиболее эффективных менеджеров в стране. Секретарь в довольно скупых выражениях сообщил, что Иван Петрович уже полтора года находится в местах лишения свободы за хищение государственной собственности в особо крупных размерах. «О, как жаль! — невозмутимо воскликнуло юное создание в трубке. — А кто сейчас занимает его должность? Мы хотим вручить премию ему!»
