— Тоже язычники, — Володимир Ярович не был настроен на длинный ликбез. Ему требовалось срочно мчаться к князю, выяснять причину сбора войск. — Верят в Яму.
— Яму? Хм… Идиоты, — крестоносец хмыкнул. — Зачем в нее верить? Выкопал — есть яма. Засыпал — нет ямы.
— Тут вопрос немного глубже обычной ямы, — ухмыльнулся Дымов. — Да не суть. Короче, остаешься рыцарем? С прицелом раскачки в Паладина Веры?
— Считаю этот вопрос совершенно бесполезным, — отчеканил рыцарь. — Я — воин Господа! Разящее лезвие в руках Его! Защитник веры и святого…
— Ну, я так и думал, — отмахнулся посадник. — В общем, выбирай третье умение. Оба раза.
— Как выбирать?
Дымов вздохнул.
— Появятся три красные кнопки с надписями. Выбирай ту, которая ближе к правой руке. На кнопочки ведь жать уже научился? Вот и славно. Та умелка, что пятидесятая, дает хороший бонус к одноручному оружию. Лучше этой ебанитовой чурки ты все равно в ближайшее время не найдёшь, так что заточим под него. А вот то, что на сотый… С ним все не так однозначно, но это лучшее из того, что у меня есть. Это опыт. Наверное, это мало тебе что скажет, учитывая твои взаимоотношения с арифметикой Пупкина, не говоря уже о Евклидовой геометрии и математике Лобачевского… Но озвучу. Начиная с сотого уровня, будешь получать один процент… Ну, да, из тех о которых Пендаль просил. Один процент дополнительного опыта за каждый достигнутый левл. Так, на сто втором получишь не сто процентов с моба, а чуть больше, сто два. А скажем на двести тридцатом — не сто, а двести тридцать. Эй, хватит взглядом стекленеть! Лови экспу.
Ту-у — ду — ду — ду-у-у-у — у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у! Тр-р-р-ра-а-а-а — та — та — та — та-а-а-а!!!
— Вот, — посадник удовлетворенно покивал. — Эка тебя колбасит… Сотый? Или больше?
— Де-е-ева-а-а Мария-я-я… — простонал рыцарь. — Это… Рай? Не иначе они… Кущи… Именно так, так ангелы поют…
— Погодите, пусть отвиснет… Боромир, давай, потроши пока свой сундук. Со мной поедешь, я тебя сам, с казны снаряжу… Да не куксись. Спасет он свою зазнобу и грохнет Разложеня в одно лицо, я вот прямо чую. И тем всем нам — поможет. А то еще и князю может послужит. Но это после, там видно будет. Так что не жмись. А то сейчас сэкономим и воина потеряем и то, что уже в него вложили.
Епископ одарил рыцаря еще четырьмя левелами, и стал он по итогу сто восьмым. Помимо этого, обучил четырем не очень сильным, но полезным молитвам. И одним эксклюзивным умением на сотый.
Молитвы, по уверениям Кондратия, исцеляли не только духовно, но и телесно.
Самая сильная, Живые Помощи — награждала ускоренной регенерацией. И в течение пяти минут после прочтения раны (скорее ссадины, хмыкнул посадник) на рыцаре либо на том, кого он укажет, будут затягиваться, как на собаке.
Вторая — снимала отравление. Неважно: змея укусит, грибами не теми угостят или вообще — алкогольное оно. Но у отравления есть градации (что это такое, Полбу не знал, но интуитивно догадался) и сильно злоупотреблять, полагаясь на эту молитву, не стоит.
Третья молитва — дозволяла исцелить болезнь. Насморк разве что, при твоем-то духе, ухмыльнулся Дымов.
И четвертая. С неопределенным эффектом. То есть, если ее прочесть до боя, может укрепиться дух, либо повысится урон, либо ловкачество, силушка, защита… Да много чего. А может, например, перхоть исчезнуть. Или ногти станут чистыми.
— Эрекция на пять часов станет как у семнадцатилетнего, — снова влез Володимир Ярович. В общем, неопределенный эффект.
Умение, выданное епископом, называлось «Медитация». Нужно спокойно сидеть с закрытыми глазами, думать о Боге, о том, чем еще Ему помочь можешь, и мана — та самая синяя полоска, будет заполняться в десять раз быстрее.
Опыт, полученный от Боромира, поднял рыцаря до сто одиннадцатого. В качестве дополнительных плюшек перепало только умение отыскивать воду и клады с помощью обычного орехового прутика.
— Ух, вот теперь на человека похожим становишься, — посадник удовлетворенно потер руки. — Жаль ачивки да абилки не совсем профильные, но лучше что-то… Магистра рыцарского ордена ты тут долго бы искал. Конечно, можно из тебя богатыря делать… Но, думается, не усидишь ты долго на Руси. А у богатыря большинство умений на защиту родной земли завязано. Так что не будем отклоняться.
И начались ускоренные курсы перепрофилирования воина в рыцаря. Тр-р-р-ра — та — та, как оказалось, возвещали в свое время о получении единицы таланта. Начислялись они каждый десятый левл, и теперь у Константина набралось их аж одиннадцать.
Обучать рыцаря чтению Володимир Ярович не рискнул. Что-то там пробормотал о нейронных связях. Дал задание отцу Ставросию на досуге поднять уровень образованности среди рыцарского поголовья на Руси до ста процентов. Дело было не таким уж и невозможным, учитывая, что рыцарь в наличии имелся единственный.
Поэтому сейчас Дымов, скорее наугад, чем ориентируясь на неуверенные рисунки на бересте, рулил раскачкой героя. Полбу, как мог, переносил на берестяной носитель картинки всплывающих сообщений.
Описать процесс формирования и рыцаря из аморфной массы рядового воина неясной ориентации? Наверное, нужно, дабы читатель понимал, какие именно плюшки и пряники щедрым потоком посыпались в ладони будущего героя.
На двадцатом уровне предлагалось выбрать специализацию. Ближний-дальний бой. Ну, тут все просто. Конечно, ближний. В результате проявилась соответствующая ветка талантов.
На пятидесятом стоял выбор между строевиком, индивидуалистом или универсалом. Было выбрано третье. На восьмидесятом рыцаря обозвали оруженосцем, что сильно задело гипертрофированную гордость.
За получение сотого уровня Константин удостоился рыцарского звания. Это его немало повеселило, он ведь и так им был.
— Знаешь… — Боромир неуверенно помялся. — Спасибо тебе. Это я тебе не как квестодатель, как человек говорю. Доверился порождению тлена и вот… Не убей ты Лихомана, продолжал бы он грехи на мою душу вешать… И, мало ли, чем бы это кончилось.
— Тьма коварна, — рыцарь с искренностью пожал протянутую старостой руку. — И туман лжи может застлать глаза любого человека. Но, с Божьей помощью, человек одолеет любого, даже самого страшного демона. Сейчас десницей Господа был я. Когда-то — ты. И, может быть, снова волю Его выполнить доведется.
— Погоди! — Боромир вскочил. — Есть у меня еще кое-что! Непрофильное для рыцаря умение… Скорее на шамана рассчитанное. Я его, когда разбой… Гхм… Неважно, когда, давно приобрел. Но…
Кондратий скривился. Ставросий пробормотал что-то в вислые усы.
— Ты языческие скилы… тьфу… силы… в помощь воину Господа предлагаешь? — Дымов напрягся. — Совсем сдурел? Какой шаманизм???
— Да хорошая умелка! «Тотем» называется!
— И что? Череп медведя ему с собой таскать и окроплять перед боем кровью младенца?
