Я оставила у нее таблетки — все, кроме инфермитерола.
Дома я вызвала слесаря, договорилась с Пин Си о встрече на следующий день и позвонила доктору Таттл, чтобы сообщить ей, что в ближайшие четыре месяца я у нее не появлюсь.
— Надеюсь, мне вообще больше не придется лечиться у вас, — сказала я.
— Я постоянно слышу такое от пациентов, — ответила она.
Это был последний раз, когда мы с ней общались.
Глава седьмая
— Ты точно не будешь носить все это? Вдруг я что-нибудь растяну, а ты захочешь, чтобы я вернула это тебе?
Я позвонила Риве и сообщила, что я очищаю свои шкафы. Она приехала с коллекцией больших бумажных сумок из разных манхэттенских магазинов; вероятно, она хранила их на случай, если понадобится что-нибудь перевозить, а сумка будет свидетельствовать о ее хорошем вкусе и подтверждать ее статус, раз она потратила деньги в дорогом месте. Я видела, что так делали экономки и няньки — они ходили по Верхнему Ист-Сайду с ланчем, упакованным в маленькие подарочные пакетики от «Тиффани» или «Сакс — Пятая авеню».
— Больше никогда не пожелаю даже видеть что-то из этих вещей, — сказала я Риве, когда она приехала. — Я хочу забыть о том, что эта одежда существовала. Если ты что-то не возьмешь, я подарю это нищим или просто выброшу.
— Но тут столько всего!
Она напоминала ребенка в кондитерской. Методично, с жадностью вампира она вытаскивала каждое платье, каждую юбку, каждую блузку, рассматривала плечики и все остальное. Каждую пару дизайнерских джинсов, каждую упаковку нижнего белья, каждую пару обуви, кроме грязных шлепанцев, которые были на мне.
— Вроде как годятся, — пробормотала она, пытаясь обуть совершенно новые туфли от Маноло Бланика. — По-моему, неплохо.
Она упаковала все вещи в сумки с суетливым проворством человека, строящего замок из песка на закате, когда вот-вот начнется прилив. Словно во сне, который может оборваться в любой момент. Если все делать быстро, я не разбужу богов. На многих вещах еще были ярлычки.
— Это хорошая мотивация для строгой диеты, — сказала Рива, перетаскивая сумки в гостиную. — Думаю, что выберу Аткинса. Бекон с яйцами на ближайшие полгода. Пожалуй, я смогу выдержать, если настроюсь серьезно. Доктор сказал, что аборт не вызовет резкую потерю веса, но я возьму вещи. Возьму все, что смогу. Сейчас для меня это особенно важно. Знаешь, второй размер — просто вызов для моих бедер. Ты точно не попросишь все это обратно? — У нее горели щеки и блестели глаза.
— Забирай и ювелирку, — предложила я и вернулась в спальню, казавшуюся теперь пустой и холодной. Слова богу, что есть Рива. Ее жадность избавит меня от бесконечной суеты. Я стала отбирать украшения, но потом решила отдать ей всю шкатулку. Она не спрашивала, зачем и почему. Может, думала, что я в отключке, а ее вопросы разбудят меня своими вопросами. Не буди спящего зверя. Белого песца в мясной морозильной камере.
Я спустилась с Ривой в лифте, сумки у нас в руках были тяжелыми, но напоминали облака. Давление воздуха в лифте менялось, мы словно летели через бурю. Но я не чувствовала почти ничего. Консьерж подержал для нас дверь, когда мы выходили.
— Ой, огромное спасибо, вы так любезны, — сказала Рива, внезапно превращаясь в леди, любезную и разговорчивую. — Очень мило с вашей стороны, Мануэль. Спасибо.
Она знала его имя. Мне и в голову не приходило познакомиться с ним. Я дала ей сорок долларов наличными на дорогу. Консьерж свистком подозвал такси.
— Я собираюсь в путешествие, Рива, — сообщила я.
— На реабилитацию?
— Что-то типа того.
— Надолго? — В ее глазах что-то промелькнуло, но лишь на секунду, — едва заметная реакция на мою ложь, очевидную и расплывчатую. Но что могла она сказать? Я заплатила ей по высшей ставке, чтобы она оставила меня в покое.
— Я вернусь первого июня, — пообещала я. — Или, может, задержусь дольше. Звонить туда нельзя. Там говорят, что лучше всего не контактировать с людьми из моего окружения.
— Даже со мной? — Это прозвучало вежливо. Я видела, что Рива уже строит планы, как будет охотиться за любовью и восхищением в своем новом гардеробе — сверкающих латах, ярчайшем камуфляже. Она подышала на замерзшие руки и вытянула шею, увидев подъехавший кеб.
— Желаю, чтобы с абортом все сложилось хорошо.
Рива кивнула с искренней благодарностью. В тот момент я подумала, что наша дружба закончилась. Все, что произойдет потом, станет лишь смутным воспоминанием о чем-то под названием любовь, которую она мне дарила. В тот день я была спокойна за Риву, провожая ее. Я очень часто испытывала ее терпение и унижала, но то богатство, которое она теперь запихивала в багажник кеба, казалось, вполне компенсировало все. Я уже была в прошлом. Она обняла меня и поцеловала в щеку.
— Я горжусь тобой, — сказала она. — Знаю, ты сможешь пройти через это. — Когда она отстранилась, у нее в глазах стояли слезы, возможно, просто от холода. — У меня такое чувство, будто я выиграла в лотерею! — Она была счастлива. Я видела ее сквозь тонированное стекло, она улыбалась и махала мне рукой на прощанье.
В бакалейной лавке я оплатила два кофе и кусок морковного пирога в упаковке, а еще купила у египтян все мешки для мусора, какие только у них были. Потом я поднялась к себе в квартиру и все упаковала. Все до одной книги, все вазы, все тарелки, чашки, вилки и ножи. Все мои видео, даже коллекцию «Звездный путь». Я знала, что так надо. Глубокий сон, в который я скоро погружусь, требовал абсолютно чистого экрана, если я рассчитывала проснуться обновленной. Мне не нужно было ничего, кроме белых стен, голого пола и теплой воды в кране. Я упаковала все мои записи и СД, мой ноутбук, нетающие свечи, все мои ручки и карандаши, все электрические провода и свистки, которыми я надеялась воспользоваться, столкнувшись с насильниками, а еще путеводители Фодора по местам, где я никогда не бывала.
Я позвонила в благотворительный магазин Еврейского женского совета и сообщила, что умерла моя тетка. Через час прибыли на грузовичке два парня, вытащили мешки с хламом в холл, по четыре одновременно, и навсегда увезли из моей жизни. Они также увезли почти всю мебель, включая кофейный столик и кроватную раму. Я велела им вынести софу и кресло и поставить на тротуар. Из мебели я оставила только матрас, обеденный стол и один алюминиевый складной стул с подушкой, выбросив в мусоропровод грязный полотняный чехол от нее. Та-та!
Еще я оставила себе комплект полотенец, два комплекта простыней, теплое одеяло, три комплекта пижам, трое хлопковых трусов, три бюстгальтера, три пары носков, расческу для волос, коробку стирального порошка «Тайд», большой флакон увлажняющего лосьона «Лубридерм». В «Райт эйд» я купила новую зубную щетку и зубную пасту на четыре месяца, мыло «Айвори» и туалетную бумагу. Четырехмесячные запасы железосодержащих добавок, витаминов для женщин для ежедневного приема, аспирина. Я купила упаковки одноразовых пластиковых чашек с тарелками и ножей с вилками.
