Иван даже не сомневался, что Рафик Давидович не мог оставить свою кухню на поругание посторонним людям. Контролировал, да еще как!
– Молодежь поначалу с нами была, но им это дело быстро наскучило. Уединились они на берегу. Я потом еще и туда к ним бегал, проверял, чтобы не голодали. Ну и вообще, приглядывал… – Рафик Давидович вздохнул. – Расходились мы уже под утро. Ясное дело, не то чтобы сильно пьяные, но изрядно выпившие. Но уснуть нам в ту ночь так и не довелось… Тело Димитриса нашел садовник. Следствие потом установило, что он выпал из окна библиотеки. А там третий этаж и внизу сразу склон. Так что, считай, не третий, а четвертый. И в крови, ясное дело, алкоголь. Чего ж ему там не быть, если праздник, а парень уже совершеннолетний…
Рафик Давидович надолго замолчал. Иван тоже молчал, представлял себе, что случилось на вилле много лет назад. Получалось как-то не очень…
– После той ужасной трагедии все пошло наперекосяк. Мне до сих пор тяжело вспоминать те дни. Мы с Терезой думали, что Агата сойдет с ума от горя. Артем тоже почернел весь. Себя винил в том, что Димитрис погиб. Мне кажется, Агата его тоже тогда винила. Вслух ничего не говорила, но отношения их на долгое время разладились. Артем даже на пару лет уезжал за границу. Ну и Тереза стала прежней железной леди, вообще без эмоций. Я тогда один остался беззаботный. – Рафик Давидович усмехнулся. – Помнится, пытался уговорить Терезу слетать со мной на отдых, развеяться. Она же в жизни своей нигде дальше нашего города и Краснодара не бывала. Только однажды мне удалось вытащить их с Артемом в путешествие по Африке. До сих пор удивляюсь, как у меня это получилось. Но намучились мы тогда! Сто раз пожалели, что взяли Тери с собой. Невозможно с ней! Она даже то племя, в котором мы на два дня остановились, пыталась приучить к порядку и цивилизации. Когда мы с туземцами прощались, их вождь плакал. Я так думаю, что от облегчения. – Рафик Давидович улыбнулся, а потом вздохнул. – Но нельзя войти в одну реку дважды. Тереза отказалась. По-моему, она с тех пор дальше нашего города вообще никуда не выезжала. Не нужно ей это, вся ее жизнь на вилле «Медуза».
– Рафик Давидович, а Дим с Ксю в курсе, что Тереза Арнольдовна – их бабушка? – Все-таки не давал Ивану покоя этот вопрос.
– Ну разумеется! – Рафик Давидович посмотрел на него с удивлением. – Тереза такой же член семьи, как любой из нас. Это только на первый взгляд кажется, что она какая-то там управляющая. Не какая-то там! Мы все тут весьма обеспеченные люди. Годы жизни рядом с Агатой не прошли даром. Как говорится, была возможность и заработать, и приумножить. Каждый из нас давно мог бы жить припеваючи где-нибудь на Лазурном Берегу. Даже ваш покорный слуга. – Он подмигнул Ивану. – Но Агата очень особенная женщина, и это место тоже очень особенное. Загарпунило оно нас всех. Загарпунило и не отпускает. Даже Артем все равно вернулся после своих заграничных скитаний. А дети… Ну, они с младенчества привыкли считать, что у них есть только одна бабушка. Агату это устраивало. Терезу тоже устраивало. Зоя с Никасом не возражали. А вообще…
Договорить он не успел, в кухню вошла Тереза Арнольдовна, обвела внимательным взглядом всех присутствующих, а потом спросила строго, как на допросе:
– Рафик, что случилось?
– Это ты про змею, Тери? – Рафик Давидович неторопливо встал из-за стола, разгладил складки на белоснежной поварской куртке. – Артем уже рассказал?
– Горничная. – Тереза Арнольдовна поморщилась. – Сказала, что вы с Артемом Игнатьевичем устроили в гостевой комнате настоящий погром.
– Пусть Артем Игнатьевич не присваивает себе чужие лавры! Погром устроил ваш покорный слуга. – Рафик Давидович согнулся в шутовском поклоне.
– Змею тоже ты подложил? – Тереза Арнольдовна буравила его полным подозрения взглядом.
– Змея заползла сама. – Наверное, Рафик Давидович давно уже привык к этой унылой педантичности, потому даже не обиделся. – Артем ждет спеца из серпентария, чтобы выяснить, откуда она такая красивая взялась.
– Этот дом кишит змеями, – сказала Тереза Арнольдовна, и Ника вздрогнула.
– Не пугай молодежь, Тери. – Рафик Давидович укоризненно покачал головой, а потом подсунул Ивану салфетку с фамильным гербом Адамиди, где над головой мифической Медузы извивались десятки змей. – Вот что она имеет в виду.
– А ты не нарушай распорядок дня и не приучай гостей кусочничать у тебя на кухне. Скоро ужин.
– Гости пережили стресс. Им простительно.
– Вашу комнату, Доминика, приведут в порядок через полчаса. – Тереза Арнольдовна не сочла нужным отвечать на ремарку Рафика Давидовича. – У вас как раз будет время переодеться к ужину. На всякий случай напоминаю всем присутствующим – ужин состоится в девятнадцать тридцать, форма одежды должна быть соответствующая. Рафик, Агата просила, чтобы ты тоже присутствовал.
– О боже! – Рафик Давидович страдальчески закатил глаза к потолку. – Как я не люблю этот официоз!
– Это не официоз, это правила, которые все должны соблюдать, – сообщила Тереза Арнольдовна и вышла из комнаты.
– Не обращайте на нее внимания, ребята. – Рафик Давидович виновато улыбнулся. – Терезе просто жизненно необходимо все контролировать. К сожалению, иногда она забывается и пытается контролировать чужие жизни. Если вы уже выпили свой кофе, я бы вас попросил пойти прогуляться. Раз уж Агата хочет видеть меня за семейным столом, об ужине придется позаботиться заранее.
Ника заговорила, только когда они оказались вне стен дома. Даже не заговорила, а просто сказала спасибо.
– За что?
– За то, что ты не рассказал Артему Игнатьевичу, как все обстояло на самом деле.
Они шли по аллее в тени старых сосен. Ника двигалась уверенно, лишь изредка касалась пальцами медальона с Ариадной.
– А я и не знаю, как все обстояло на самом деле, – заметил Иван после недолгих раздумий. – Но у меня есть кое-какие подозрения…
– Я не принимаю наркотики. – Умненькая девочка, все понимает с полуслова.
– А я не говорю, что ты принимаешь их осознанно.
– Конфеты?
– Это единственное, чем ты со мной поделилась. А потом нас вдруг ни с того ни с сего накрыло. И это очень многое объясняет.
Уж точно приключившийся с ними мезозой наркотики объясняют вполне. И странный приступ Ники тоже. Единственное, что они не объясняют, – это змею в Никиной комнате.
– Кому понадобилось травить меня наркотиками? – спросила Ника, поглаживая медальон. – В этом доме я никто.
– Возможно, это только тебе кажется, что ты никто. – На память пришел подслушанный разговор. Очень странный разговор.
– Нет. – Ника решительно мотнула головой. – Я точно знаю свою роль. Мне рассказали.
– Агата рассказала?
– Да.
– И?..
– И я не тот человек, которого следует травить наркотиками и змеями.
