– Опусти меня, мне больно.
– Прости, Ханна, – сказал я, опуская ее на пол. – Мне очень жаль.
– Ты такой увалень. Пойдем. – И она побежала к двойным дверям.
– Подожди меня, маленькая шалунья! – крикнул я, устремившись за ней с раскинутыми руками.
Она рассмеялась, я тоже. Я уже начал ей лгать.
Услышав, как открывается, а потом громко захлопывается входная дверь, я подскочил от неожиданности. Я лежал на диване в нашей гостиной в окружении кип пожелтевших бумаг. На полу стояли две большие коробки, набитые папками и скоросшивателями из театра. Тед велел мне начать поиск официальных муниципальных документов, которые могли бы разъяснить, как театр был приобретен и как им управляли. Целый день я просматривал бумаги, надеясь найти какой-нибудь ключевой ограничительный договор от семидесятых годов, подтверждающий бессрочное владение театром независимо от любых прибыльных сделок застройщиков, могущих произойти в последующие сорок лет. Но пока я обнаружил лишь множество счетов за коммунальные услуги, несколько старых программок, десятилетний контракт с организацией по борьбе с вредителями, всю корреспонденцию по поводу нелицеприятного диспута в 1986-м с гастролирующей труппой кукольного театра, письмо из детской передачи «Синий Питер» с поздравлением предыдущему управляющему по поводу успешной распродажи, а также сотни выписок из банковских счетов, успевших заплесневеть и выцвести. Переписка с муниципалитетом затрагивала лишь годовые отчеты и пару контрактов по завершению обновления – ничего, что говорило бы о нашем намерении снести здание.
Ворвались Ханна и Салли. Они принесли огромную коробку с пиццей и две бутылки красного вина. У меня возникло странное ощущение, что моя вечерняя программа радикально меняется.
– Ладно, – сказала Салли, положив пиццу на небольшой обеденный стол, – где твой ноутбук?
– А что? Что вообще происходит?
– Мы провели расследование, – объявила Ханна, оглядываясь по сторонам в поисках моего компьютера. – Мы выбрали лучший сайт знакомств и хотим помочь тебе определиться.
– Почему это звучит как угроза? – спросил я.
Салли открыла одну из бутылок и лихо налила вино в три бокала, протянув Ханне самую маленькую порцию.
– Не волнуйся, – сказала она. – Мы профессионалы.
Ханна нашла ноутбук на буфете и положила его на стол рядом с пиццей, придвинув стул для меня и ставя в ряд с ним два других. Все происходило на турбоскорости, словно у них было пять минут на подготовку профиля знакомств, а иначе весь мир взорвется.
– Серьезно, что нашло на вас обеих?
– Мы были в кафе и там занялись подготовкой, – объяснила Ханна. – У нас сильная мотивация и много идей. Так что давайте действовать. Садись сюда, это быстро.
– О господи! – вздохнул я. – Обязательно делать это сейчас? Я занят важной работой с театральными документами.
– Они могут подождать, – заявила Ханна, стаскивая меня с дивана.
Я вспомнил о нашем недавнем разговоре. Не так уж сложно будет подыграть им, – так или иначе, это вряд ли к чему-то приведет. Я уселся за стол перед ноутбуком. Ханна уже набирала что-то в «Гугле». На экране возникла главная страничка сайта знакомств с фотографией мужчины и женщины, рука об руку идущих по лесной тропинке. Десять из десяти за оригинальность.
– Это относится к знакомствам или усовершенствованию свинга в гольфе? – простонал я.
– Видишь? – сказала Ханна. – Именно поэтому мы должны быть здесь, чтобы составить твой биографический очерк.
– Никаких жалких папиных шуточек, – добавила Салли.
– Он сам – жалкая шуточка, – поддакнула Ханна.
Они буквально у меня над головой хлопнули ладонью о ладонь. О да, хуже и быть не может, подумал я. А потом Салли подошла к плееру для компакт-дисков и поставила саундтрек из «Грязных танцев».
Нам предстояло ввести мои основные данные, а затем загрузить разные снимки, показывающие различные аспекты моего характера. Ханна не разрешила мне разместить фотографию в костюме вдовы Твонки из нашей постановки «Аладдина» трехлетней давности или мой снимок с восьмифутовым питоном (звездой «Очень страшного шоу из жизни дикой природы»). Вместо этого они с Салли выбрали несколько сравнительно нормальных фотографий, в том числе и тот, что Ханна сделала тайком, пока я сидел в кафе Бристольской библиотеки, читая «Радугу тяготения» Томаса Пинчона, и это, я думаю, превращало меня из «претенциозного интеллектуала» в «претенциозного подонка», однако моя дорогая дочурка была неумолима.
Затем шли персональные вопросы. Как я провожу свободное время? Какие места в мире я хотел бы посетить? Как я представляю себе идеальную партнершу? Это был ураган вещей, о которых я не думал уже многие годы. Как я провожу свободное время? Ну, слоняюсь без дела с участниками любительской театральной труппы и вместе с дочерью устраиваю трюки с переодеванием. Разве кто-нибудь ждет такого от потенциального партнера?
– Напиши, что любишь посещать театры, театральные музеи и дома знаменитых драматургов, – предложила Ханна.
– Но не покажусь ли я ужасно напыщенным? – спросил я.
– А разве это не так? – съехидничала Салли.
Я набрал текст: «Посещение театров, галерей и музеев. Посещение рок-концертов». Последнее я добавил, чтобы было понятно, что мне не семьдесят пять.
– Папа, на какой последний рок-концерт ты ходил?
– Гм… Кто был тот подражатель блюзов, который выступал у нас в театре пару недель назад?
– Подражатель Диддли?
– Вот-вот.
Ханна пропустила эти слова мимо ушей.
– Гм-гм… идеальная партнерша, идеальная партнерша, – повторила Салли. – Дай угадаю…
Она крутанулась в кресле и на несколько мгновений впилась в мои глаза своими темно-карими глазами. Прядь волос выбилась из ее конского хвоста, упав на лицо. Губы сложились в гримаску серьезного размышления. Почему-то мне захотелось, чтобы она правильно меня поняла.
– Не смотри, – сказала она. – Сейчас напишу.
– Ты ведь не собираешься писать какую-то нелепицу, да?
– Нет, не собираюсь. Доверься мне!
Она склонилась надо мной так низко, что я почувствовал запах мыла, исходящий от ее кожи, и принялась яростно вбивать какой-то текст, не нажав на «повтор», так что загрузилась следующая страница. Улыбнувшись Ханне, она вновь взглянула на экран:
– Давай, что следующее?
Следующим шел кажущийся бесконечным перечень персональных подробностей. Телосложение («худосочное», сказала Ханна), брачный статус («худосочный», сказала Салли), лучшая особенность («я», заявила Ханна). Они потешались на мой счет, но я им подыгрывал. Следующим был вопрос о детях.
– Запиши: «Одна дочь», скобка, «временно», скобки закрываются, – сказала Ханна.
