— Муська, я занята, — твердо сказала Надежда, — у меня работа срочная есть.
— Ну, Надя, а когда закончишь? — заныла Муська. — Понимаешь, он человек пожилой, говорит, что ждать долго не может, время, мол, ограничено.
Самое умное было бы просто послать Муську подальше и бросить трубку. Но такой номер с Муськой не пройдет, от нее так просто не отделаешься. Она не обидится и начнет названивать каждый час. Покоя, в общем, не даст. И не отстанет, пока не добьется своего, уж Надежда ее знает не первый год.
— Надя, ну ты хоть съезди к нему, посмотри, что там сделать нужно, пока договоритесь…
— Съездить? — оторопела Надежда. — А что, по телефону поговорить никак нельзя?
— А он… немножко плохо слышит, так-то ничего, а по телефону никак… Ты уж извини, Надя…
— Постой… — Надежда искала подвох, — а ты как с ним разговаривала? Ты же теперь в другой квартире живешь, неужели ты специально его навещала?
— А он только мой голос по телефону и различает, — призналась Муська, — говорит, у меня какой-то особенный тембр.
У Муськи с годами стал удивительно визгливый голос, иногда просто как пила на сучок попала.
— Так я позвоню ему и договорюсь, что ты приедешь завтра? — обрадованно тараторила Муська.
— Послезавтра, — сдаваясь, ответила Надежда. — Завтра я никак не смогу…
С Муськой всегда так — если уж ей чего надо, то лучше сразу сдаться, целее нервы будут.
Надежда очень торопилась, но в центре города всегда пробки, и она добралась до Тучкова моста только за десять минут до времени, назначенного Сугробовым, — без десяти четыре.
Возле самого моста красовался старинный трехмачтовый корабль. В моделях парусных кораблей Надежда не разбиралась, так что она не знала, что это за корабль — каравелла, бригантина или клипер. А может быть, вообще какая-нибудь гулета. Во всяком случае, корабль был очень красивый и вызывал романтические ассоциации — синее флибустьерское море, остров сокровищ, Джонни Депп в треугольной шляпе, с попугаем на плече, и тому подобное. От набережной к кораблю вели деревянные мостки, а над входом во внутренние помещения (кажется, это называется надстройкой, хотя Надежда не была уверена) красовалась вывеска — «Ресторан „Флагман“».
Прежде чем ступить на мостки, Надежда прошла по набережной вдоль корабля и увидела возле самой кормы еще одни мостки — узкие, неустойчивые и не бросающиеся в глаза. Видимо, это было что-то вроде служебного входа в ресторан — чтобы персонал мог входить и выходить, не беспокоя посетителей.
Надежда на всякий случай запомнила расположение этих запасных мостков. Когда-то она прочитала, что, приходя на место операции, первым делом нужно подготовить варианты безопасного отступления, и с тех пор неукоснительно соблюдала это правило.
Вернувшись к главному входу в ресторан, она прошла по мосткам.
Перед входом стоял молодой парень в костюме опереточного пирата. Он взглянул на Надежду с некоторым сомнением и осведомился:
— Дама, вы одна?
— Ну да, я хочу просто пообедать! Это что — возбраняется?
— Нет, что вы… — Пират пожал плечами. — Проходите, конечно…
Надежда вздохнула. Как известно, театр начинается с вешалки, а тут ей сразу оказали не слишком радушный прием. Но, в конце концов, она пришла сюда по делу, а не отдыхать. Она, в свою очередь, пожала плечами и вошла в зал ресторана.
Зал был просторный, хотя и с низковатым потолком. С этого потолка свешивались рыболовные сети, в которых запутались морские звезды, раковины и моллюски — несомненно, бутафорские, потому что настоящие распространяли бы запах тухлой рыбы.
Вообще, в оформлении зала преобладала морская тематика — по стенам висели какие-то старинные навигационные приборы, корабельные штурвалы и большие компасы (конечно, с ударением на второй слог, как положено на корабле). По углам стояли большие заржавленные якоря. Освещение тоже было соответствующее — тут и там светились корабельные фонари в металлической сетке.
Людей в ресторане было немного, что и понятно — время бизнес-ланчей уже закончилось, а для семейного или романтического ужина было еще рано.
Задержавшись в дверях, Надежда оглядела присутствующих.
Среди всех посетителей ее внимание привлекли два хорошо одетых мужчины среднего возраста, подходящие на роль Валентина Сергеевича Сугробова: один — худощавый, с волосами цвета «перец с солью», в стильном твидовом пиджаке, и второй — полноватый, лысоватый и весь немного помятый, в сером, давно не глаженном костюме, со сбитым на сторону галстуком. Оба мужчины не обедали, а только пили кофе, явно кого-то поджидая.
Надежда решила, что, скорее всего, Сугробов — первый, более аккуратный господин, но все же лучше проверить.
К ней уже шел метрдотель — такой же опереточный пират, как перед входом, только постарше и повальяжнее. Не дожидаясь его, Надежда быстро достала свой мобильный телефон, набрала на нем номер Сугробова, нажала кнопку вызова и спрятала телефон в сумку.
— Вы одна? — спросил ее, подойдя, метрдотель.
— Одна. А что — это имеет значение? У вас больше половины зала свободно…
— Нет, пожалуйста, можете сесть вон за тот столик у стены…
— Одну секунду…
Телефон в ее сумке делал свое дело — посылал сигнал вызова Валентину Сергеевичу Сугробову. Надежда следила за господином в твидовом пиджаке, но тот невозмутимо потягивал свой кофе. Зато второй — лысоватый и полноватый — достал из кармана мобильный телефон, удивленно уставился на дисплей, а потом поднес телефон к уху.
Ага, значит, это и есть Сугробов…
— Я не хочу за тот столик, — проговорила Надежда капризным тоном. — Он слишком близко к кухне, там наверняка пахнет горелым!
— У нас нигде не пахнет горелым! — обиженным голосом возразил метрдотель. — У нас хорошая вентиляция и опытные повара, у которых никогда ничего не подгорает! Но если вам не нравится тот столик — можете сесть вон туда, ближе ко входу.
— А там наверняка дует!
— Ну, пожалуйста, выбирайте любой другой.
— Я хочу вон за тот! — и Надежда указала на стол рядом с Сугробовым. Сугробов ее никогда в жизни не видел и даже не подозревает о ее существовании, так что она может сидеть прямо у него перед носом, не опасаясь разоблачения.
— Пожалуйста! — проговорил метрдотель, руководствуясь правилом, что клиент всегда прав.
Тем более что, как уже было сказано, свободных мест в зале было предостаточно.
Надежда прошествовала через зал и устроилась за столиком, откуда могла с комфортом следить за Валентином Сергеевичем. Метрдотель положил перед ней меню и удалился.
Надежда раскрыла меню, прикрывшись которым могла наблюдать за соседним столиком.
Одним глазом она следила за Сугробовым, другим просматривала строчки меню. Цены в этом ресторане были грабительские — не зря персонал был одет под морских разбойников.
