Не в силах больше сдерживаться, Вонг издал искренний смешок.
Казалось, Стрэндж был поражен, не привыкнув слышать от друга ничего подобного.
– Это... что это было? – спросил чародей. – Это звучало как... смех?!
– Именно, – ответил Вонг.
Стивен вздрогнул, как будто только что увидел привидение.
– Брр. Это еще страшнее, чем Дормамму. Не делай так больше.
Вонг вздохнул. Он решил, что надо объяснить свое занятие Стрэнджу, – или тот будет мучить его этими «чайными» допросами каждый день.
– Ты теперь Мастер мистических искусств, – сказал Вонг. – Между твоим появлением в Камар-Тадже и сегодняшним днем много чего произошло. Будут появляться новые Мастера мистических искусств. Один за другим. Они должны знать, что случилось в прошлом, как ты узнал это от Древней.
– Новые Мастера? – нерешительно спросил Стрэндж. – Ты знаешь что-то, что неизвестно мне? Меня понижают в звании?
Вонг наконец сделал глоток из чашки, подержав вначале горячую жидкость во рту. Затем он сглотнул и посмотрел на Стрэнджа. Кивнув, коротко произнес:
– Это хороший чай.
Глава 4
– Ты снова это делаешь.
Вонг оторвал глаза от чашки с чаем и посмотрел на Стрэнджа.
– Эта отстраненность во взгляде, как будто вспоминаешь что-то... наверное, как меня каким-то образом унижают, – уточнил Стивен.
– Я чувствую здесь мед, – заметил бывший библиотекарь.
– Прямо как дома, – согласился Стрэндж.
Чай напомнил Вонгу о Древней. Она любила чай, горячий, с толикой меда. Монах усмехнулся, когда услышал рассказ о первой встрече Стрэнджа с Древней. То был важный разговор, тоже прошедший за чашкой чая. За исключением того, что последовательность событий была совершенно иной.
Мордо привел незнакомца в зал со сводчатым потолком, в помещение с рядами больших каменных колонн по бокам.
Там Стивен встретил Древнюю. Она некоторое время сидела с новичком и пила чай. Было ясно, как рассказал потом Мордо, что Стрэндж не верил ни единому ее слову.
Она рассказала ему о Мультивселенной, о том, что реальность этого мира была просто одной из многих в бесконечной череде реальностей. Стрэнджа откровенно забавляли ее слова, он думал, что Древняя – шарлатанка, лгунья.
И он не колеблясь сказал ей об этом.
Раздраженный тем, что пересек полмира ради несуществующего лекарства, Стрэндж разозлился на Древнюю. Он толкнул ее.
Вонг вздрогнул. Некоторые вещи он просто не мог себе представить. Поднять руку на Древнюю – одна из таких вещей.
Древняя ответила Стрэнджу: с невероятной скоростью она схватила его руки и скрутила их. Менее чем за секунду она одолела Стивена, оставив его обездвиженным там, где он стоял. Затем ладонью своей руки она «толкнула» мужчину. Но не его самого – его астральную форму.
Она вытолкнула его прямо из тела.
Вонг хотел бы оказаться там, чтобы увидеть, как это произошло. Тот самый момент, когда реалист сделал свой первый метафизический шаг в иной, более масштабный, мир.
«Кроме того, было бы забавно посмотреть, как древняя «толкает» Стрэнджа», – подумал он.
Через мгновение Древняя взмахнула рукой, и астральная форма Стрэнджа вернулась в свое тело. Сначала бывший хирург подумал, что его, возможно, одурманили каким-то наркотиком: может, подсыпали что-то в чай. Древней пришлось приложить еще усилия, но в конце концов Стивен понял, что на самом деле он многого не знает из того, что следовало бы знать, и что, возможно, в словах Древней что-то есть.
* * *
– Ну хоть одним глазком.
– Нет.
– Ты же знаешь, я мог бы подсмотреть твою писанину так, что ты ничего и не заподозрил бы.
Вонг на мгновение задумался.
– Помнишь, что я сказал, когда мы впервые встретились? Тогда, в библиотеке? – спросил он.
Стрэндж часто замигал, пока рылся в воспоминаниях.
– Что конкретно? Ту часть, где ты угрожал моей жизни, если я не верну книгу?
Библиотекарь согласно кивнул головой.
– Это то, что я сделал бы, если бы ты не вернул книгу, – начал он. – А что я обещал сделать, если бы узнал, что ты посмотрел на книгу, на которую тебе сказали не смотреть?
Стрэндж взглянул на Вонга, прикусив губу. Встав со своего места, он махнул рукой, и чайный сервиз исчез, включая чашку Вонга.
– Это еще не конец, – произнес маг и вышел из комнаты.
Глава 5
Вонг слушал, как Стрэндж спускается по лестнице и открывает входную дверь. В Святилище ворвались звуки людского гомона и рев автомобилей с улиц Гринвич-Виллидж. Затем дверь закрылась, и Вонг осторожно выдохнул.
Монах вернулся к бумагам на столе и снова начал писать. Он подумал о том, как много Стрэндж узнал за столь короткое время в Камар-Тадже. Хотя раньше ничего не знал о магии, мужчина достиг удивительных успехов под опекой Древней. Казалось, его острый ум без устали поглощает всевозможные тайные знания со скоростью, которая ошеломляла всех, включая Вонга.
Он вспомнил тот самый момент, когда они вдвоем с Мордо наткнулись на Стрэнджа в библиотеке, сидящего за столом и читающего книгу. Но не обычную книгу. «Книгу Калиостро». И он не просто ее читал, а использовал вместе с магическим артефактом – Глазом Агамотто.
Они не могли поверить своим глазам. За годы пребывания в Камар-Тадже оба товарища никогда не видели ничего подобного: Стрэндж не просто читал заклинания, которые не должен был читать, но и использовал сам Глаз Агамотто, чтобы манипулировать временем! Глаз являлся на самом деле одним из Камней Бесконечности – объектом огромной силы, столь же древним, как сама галактика. Глаз принадлежал Агамотто, первому Верховному Чародею. История о том, как Агамотто овладел им, была утеряна. Но Глаз продолжал храниться в Камар-Тадже на протяжении веков, в основном неиспользуемый, пока не появился Стивен Стрэндж.
– Любопытство, возможно, станет причиной вашей смерти! – закричал Вонг, одновременно и обеспокоенный, и разозленный. – Вы не просто манипулировали пространственно-временным континуумом. Вы его нарушили!
Вонг выхватил книгу, чтобы положить ее на место, и повернулся к Стрэнджу, пылая гневом.
– Мы не вмешиваемся в законы природы, – заявил он, повышая голос. – Мы их защищаем!
– Где ты научился произносить заклинания, не говоря уже о том, чтобы понимать их? – поинтересовался Мордо. Он хотел знать, откуда у Стрэнджа взялись знания, необходимые для того, чтобы использовать Глаз и заклинания из «Книги Калиостро».
– У меня фотографическая память, – ответил Стрэндж. Он выглядел немного смущенным, что было редким, но отнюдь не неприятным выражением его лица. – Точно так же я получил докторскую степень и одновременно степень доктора философии.
