— Вы разговаривали по телефону, и я не хотела вас прерывать, — отозвалась Кира. — А вы сказали…
— Что?
Девушка пожала плечами.
— Вы упоминали, что хотели бы поехать обратно по более живописной местности.
Маттео нахмурился: неужели он говорил нечто подобное? Все его мысли были заняты предстоящим разговором с отцом, но одно было точно: он не заказывал экскурсию по стране, которая, как он уже понял, была не для него. Скорее, Кира неправильно истолковала его согласие на ее робкое предложение изменить маршрут, потому что дороги забиты машинами, как это обычно бывает перед Рождеством. Но тогда вполне объяснимо, что он согласился.
— А эта снежная буря свалилась буквально с неба, — пожаловалась Кира.
Усилием воли Маттео приказал себе молчать — ведь он ничего не добьется, сорвавшись. Женщины лишены рациональности и постоянно дают волю эмоциям — причем как на работе, так и вне ее. Эта девчонка разрыдается, если он ее хотя бы упрекнет, а потом будет с укором смотреть на него из-за носового платка красными глазами и лепетать всякую чушь. Только этого ему не хватало! В жизни и без того хватает драм и проблем. Маттео предпочитал обходиться без всего этого.
Мелькнула мысль о Донателле, ожидающей его на вечеринке, на которую он, очевидно, не успеет, о разочаровании, которое неизбежно будет читаться в ее зеленых глазах, когда она поймет: страстная ночь в роскошном отеле Рима отменяется. Маттео сжал губы. Он заставил Донателлу ждать интимной близости несколько недель, и этот факт ее явно не радовал. Что ж, подождет еще немного.
— Почему бы вам не доставить нас туда максимально безопасным способом? — предложил он, застегивая молнию на своей сумке. — Если я пропущу вечеринку, это еще не конец света. Мне достаточно будет просто явиться домой к Рождеству без происшествий. Вы ведь сумеете это сделать, не так ли?
Кира кивнула, но сердце ее билось по-прежнему хаотично, точно она только что пробежала кросс, а не сидела в удобном кресле. Она начала осознавать, что дела плохи, причем очень плохи. Дворники машины метались по стеклу, точно сумасшедшие, но не успевали они смахнуть толстый слой снега, как стекло тут же покрывалось им вновь. Кире не приходилось еще вести автомобиль в условиях такой ужасной видимости, и почему она не предпочла увязнуть в пробке, отправившись по самому короткому маршруту? Страшно и подумать, каков в гневе ее состоятельный пассажир — а гнев, надо полагать, он скрывать не привык. Именно потому Кира и решила объехать скопление транспорта и людей — сложно было представить себе миллиардера, сидящего в машине под любопытными взглядами детворы в шапках Санты. Вообще странно, что он не путешествует вертолетом, однако Маттео говорил что-то о том, что предпочитает ездить на автомобиле, чтобы видеть настоящую жизнь за окном. Он, кстати, много говорил о своих предпочтениях — например, о том, что не любит кофе на заправках и предпочитает обходиться без еды, нежели питаться чем-то… как это он сказал… ах да — «сомнительным». О том, что предпочитает тишину в машине бесконечному потоку рождественских песен по радио — хотя не стал возражать, когда Кира включила классическую музыку. Странным образом она оказала на нее вовсе не успокаивающий эффект — скорее, наоборот. Волнение усилилось, когда, бросив взгляд в зеркальце заднего вида, она увидела, как Маттео закрыл глаза и приоткрыл губы.
Проезжая мимо маленького домика, на крыше которого сиял огнями Санта-Клаус на санях, а вывеска гордо сообщала: «Лучший ночлег и завтрак в Дартмуре!», Кира притормозила. Проблема была в том, что она не привыкла общаться с людьми, подобными Маттео Валенти, — как и большинство ее знакомых, да и вообще тех, с кем они встречались сегодня. Всякий раз, когда Маттео появлялся из машины, чтобы окинуть взглядом очередной отель, выставляемый на продажу, Кира пристально наблюдала за реакцией окружающих. Женщины обычно бывали сражены наповал его телосложением — а еще аристократическими чертами лица, мужественным подбородком и чувственными губами. Но Кира, проведя в компании Маттео несколько дней, подозревала, что под его безупречной внешностью скрывается что-то темное, даже опасное. Надо полагать, именно это и являлось главной причиной его привлекательности в женских глазах, а заодно и секретом его неотразимого обаяния.
Однако сейчас не время думать о Маттео Валенти, пришло в голову Кире, необходимо признать, что снежная буря усиливается, а она, увы, теряет контроль над тяжелой машиной. Шины с трудом проворачивались в снежной каше, а дорога, как назло, пошла под уклон. Автомобиль вот-вот застрянет, если она не проявит осторожность…
Ощутив резкий толчок и последующую тишину, Кира похолодела от ужаса, поняв, что вокруг ни души. Выключив зажигание, она взглянула в зеркало заднего вида и поймала гневный взгляд угольно-черных глаз.
— Что происходит? — спросил Маттео, и тон его голоса не сулил ничего хорошего.
— Мы внезапно остановились, — ответила она, снова поворачивая ключ зажигания и молясь о том, чтобы машина поехала, однако ничего не произошло.
— Я и сам вижу, — бросил мужчина. — Я спрашиваю вас, почему мы остановились.
Кира молчала. Он, очевидно, и сам догадался о причине, так зачем спрашивает — чтобы еще раз ее обругать?
— Машина тяжелая, и снег гораздо глубже, чем я предполагала. Мы на холме, и…
— И что?
Нужно смотреть в лицо правде, со внезапной яростью решила Кира. Ситуация не из легких, но это не конец света. Она еще раз попробовала сдвинуть машину с места, но та упрямо отказывалась ехать. С неохотой сняв руки с руля, Кира повернулась к своему пассажиру:
— Мы застряли.
Кивнув, Маттео с трудом удержал себя от нецензурной лексики. Он гордится своим самообладанием в сложных ситуациях, которых в его практике встречалось немало. Сейчас не время размышлять о том, почему он не послушался своих инстинктов и не попросил предоставить ему мужчину-водителя, который бы понимал, что делает. Эта девчонка до того мала, что едва ли удержит велосипед, не говоря уже о таком большом автомобиле. С ней он разберется потом — и обязательно, — но сначала следует выбраться отсюда, а для этого нужна ясная голова.
— Где именно мы находимся? — спросил Маттео, произнося каждое слово предельно четко, точно обращаясь к ребенку.
Взглянув на навигатор, Кира вновь повернулась к нему:
— Сигнал оборвался. Мы где-то на границе Дартмура.
— Рядом есть города?
— В этом и проблема. Мы далеко от поселений. — Кира закусила губу. — И здесь нигде нет интернет-соединения.
С трудом удержавшись от того, чтобы не ударить по стеклу рукой, Маттео вздохнул.
— Подвиньтесь, — глухо произнес он, отстегивая ремень.
Кира непонимающе моргнула.
— Куда?
— На пассажирское сиденье! — прорычал он, открывая дверцу машины и отмахиваясь от снежинок. — Я сяду за руль.
Когда он открыл дверцу со стороны водителя, его пальто было почти полностью покрыто снегом. Сев на переднее сиденье, Маттео поймал себя на странной мысли — каким теплым было оно, нагретое ее телом. Злясь на себя за дурацкие мысли, он потянулся к ключу зажигания.
