– Хочешь рассказать, что я упустил? – спросил Коннорс.
Поначалу мальчишка смутился, затем пришел в ярость:
– Хочу ли я? Нет! Но вот ты наверняка захочешь послушать, потому что от этого зависит твоя жизнь.
С этими словами он качнул стволом перед лицом Коннорса, и Ящер в подсознании доктора насторожился.
– Во-первых, не так все гладко, как у той мухи, что ты смыл в раковину. Иногда ничего не происходит неделями и даже месяцами, а потом начинаешь расти, как бешеный, и корчишься от боли на земле, будто побитая собака. А потом приходишь в себя – уже на год старше и немного умнее.
Заметив свое отражение в оконном стекле, мальчишка потер щеку.
– Как думаешь, сколько мне сейчас? Лет четырнадцать? Скорей бы хоть усы приличные отросли... В общем, когда я впервые вернулся из этой... не знаю... темноты? Первое, что увидел – это толстые-толстые руки. Они поднимали меня – вверх, вверх, вверх, к огромному лицу. Нет, это был не лик господа, ничего такого, просто какая-то уборщица. Она отнесла меня в больницу, там меня всего истыкали и искололи, как подушечку для булавок. А я был – точно младенец. Не знал даже, кто я такой, но понимал, что должен же кем-то быть. Как будто сама идея меня никуда не делась, но спряталась где-то далеко-далеко. Как будто... как будто есть у тебя любовь всей жизни, ты думаешь, что знаешь о ней все а потом оказывается, что тебе просто всю жизнь морочили голову. Из больницы я сделал ноги, как только смог, но не мог начать собирать себя по кусочкам, пока не выучился читать.
Наморщив прыщавый лоб, мальчишка тихонько заскулил, будто заблудшая душа, жаждущая, чтобы ее хоть кто-нибудь понял. Но, стоило Коннорсу сочувственно кивнуть, мальчишка снова направил на него оружие. В его черных зрачках сверкнул знакомый хищный огонек. Он опустил подбородок и наклонил голову в классической позе агрессии.
Коннорс осознал свою ошибку.
«Он описывает мне все эти симптомы только потому, что надеется, что я вылечу его. Иначе, как и всякий другой, держал бы свои переживания при себе. Я-то знаю, каково это».
Сильвермэйн ухмыльнулся.
– Я рад, что сумел наподдать под зад самой старухе с косой, но к тому времени как мне стукнет тридцать, все это должно прекратиться, и ты мне в этом поможешь. Не здесь, конечно. Не хочу, чтобы твои дружки – Человек-Паук или этот мальчишка Паркер – шныряли под ногами и вынюхивали. Бери все, что нужно, но – либо ты идешь со мной, либо я тебя в клочья разнесу, так что и хоронить будет нечего.
Коннорс принял позу покорности и опустил взгляд.
– Я сделаю, что смогу, но мне понадобится оборудование. У меня есть место неподалеку. Никто о нем не знает, клянусь.
Его похититель отчего-то захихикал.
– У нас у всех есть секреты, да? Ладно, чего МЫ ждем? Я ж пока еще не молодею. Пошли.
Пока Коннорс собирал свои записки и слепок с таблички, мальчишка ни на миг не отвел ствол в сторону. Стоило ему задуматься, что делать дальше, из темных глубин подсознания всплыл упрек.
«Ты должен был съесть ту букашку».
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
ОНИ шлепали по сырому и промозглому канализационному тоннелю. Коннорс держал фонарь, а Сильвермэйн шел позади, уперев ствол ему в поясницу. Непрестанная опасность еще не разозлила тварь внутри до такой степени, чтобы превращение началось, но борьба с ней стоила Коннорсу все больших и больших усилий. Влажность напоминала Ящеру его дом, болота Эверглейдс. К несчастью, это также напоминало твари о том, как важно защищать свою территорию.
Дойдя до нужного места, Коннорс поставил фонарь на выступ над грязной жижей и ощупал стену в поисках потайного рычага. Только нащупав рычаг, доктор задался вопросом, почему, собственно, он так охотно раскрыл местоположение своей лаборатории? Какой-то смысл в этом был: здесь, внизу, есть оборудование и старые записи, а если автомат мальчишки выстрелит, никому больше не будет до этого дела. Но с равной вероятностью под этой бескорыстной личиной мог скрываться более примитивный мотив.
«Все думают, что Сильвермэйн мертв. Никто его не хватится».
Мысль, облеченная в слова, обрела силу. Задушить врага вдруг показалось настолько заманчивым, что Коннорс задрожал.
Но воскресший гангстер либо не заметил его дрожи, либо не придал ей значения. Его внимание было приковано к закругленному участку стены, с влажным чмоканием поднявшемуся над слизью. В унылую темноту хлынул полноспектральный свет, за потайной дверью открылось чистое белое помещение, обставленное высокотехнологичным оборудованием и десятками побулькивающих биорезервуаров, населенных редкими растениями и пресмыкающимися.
Сильвермэйн присвистнул.
– И все это на профессорское жалованье? Да ваш университет, похоже, купается в деньгах!
Тварь внутри вздрогнула: в ее гнезде появился чужак.
– На самом деле, – сказал Коннорс, – большую часть оборудования я собрал сам, а мои исследования принесли несколько патентов, которые уже раз десять оправдали мое жалованье.
Быстро обнаружив единственное удобное кресло, Сильвермэйн бесцеремонно плюхнулся в него. Это твари тоже не понравилось. Заметив выражение лица Коннорса, Сильвермэйн взмахнул оружием, словно почувствовал надобность напомнить о нем лишний раз.
– Я бы посоветовал тебе не терять времени и не кипеть понапрасну. Твоей умной голове и без того есть чем заняться.
Прыщей на лице Сильвермэйна поубавилось, его черты сделались чуть более взрослыми.
«Может, удастся запереть его здесь и связаться с Человеком-Пауком? Или лучше... оставить его здесь, пока он снова не превратится в беспомощного младенца, и позаботиться о нем самому».
– Извини, ты не мог бы не целиться прямо в меня?
Сильвермэйн хихикнул и опустил оружие.
Тварь немного успокоилась, хоть и не подчинилась полностью. Коннорс положил силиконовый слепок под большую линзу и спроецировал его изображение на стену.
– Ты слышал, я говорил, что расшифровал только химическую формулу, а чтобы продвинуться дальше, нужно исследовать остальной текст?
Сильвермэйн скривился, будто говоря: может, слышал, а может, и нет.
– И что?
– У меня есть некоторые догадки, но, чтобы подтвердить их, потребуется несколько часов.
Сильвермэйн заерзал и огляделся. Заметив на стене большую красную кнопку тревоги, он спросил:
– А это зачем? Ракеты запускать?
Коннорс испугался, что придется отвечать, но, не успел он раскрыть рот, как гангстер уже забыл об этом.
– А Интернет у тебя тут есть?
«Он не только выглядит как подросток – он и есть подросток, во многих отношениях. Ему нужны развлечения».
Усадив его к одному из терминалов, Коннорс запустил браузер и вернулся к работе.
