— Комаррр, скорее на мостик! Срочно требуется твоё вмешательство!!!
Глава вторая. Второй пилот
Открывшаяся передо мной на капитанском мостике картина пугала своей сюрреалистичностью. Посреди зала, в котором наблюдались некоторые следы разгрома в виде опрокинутых стульев и осколков стекла от чего-то разбитого, на полу валялся старший инженер с окровавленной головой, болезненно рыча и потирая лапой челюсть. Пилот звездолёта Дмитрий Желтов, почему-то голый по пояс и весь измазанный в какой-то зелёной субстанции, вжался спиной в угол и, трясущейся правой рукой направляя пистолет то на капитана, то на навигатора, истерично кричал и требовал немедленно отправить его на Землю. В левой, высоко поднятой над головой руке, Желтов крепко сжимал осколочную гранату, кольцо из которой уже выдернул.
Навык Зоркий глаз повышен до сорокового уровня
— Желтов, ты чего творишь?! — закричал я не своим голосом.
Загнанный в угол человек резко повернул голову на мой окрик, но затем отреагировал весьма странно, направив на меня заряженный пистолет. Похоже, пилот не узнал меня в этой новой энергетической броне и только сильнее запутался. Пришлось снимать чёрный шлем и показывать другу своё лицо.
— Комар… э… герд Комар?! — Желтов опустил руку с пистолетом и совершенно без сил сполз спиной по стене. Я опасался, что мой товарищ разожмёт ладонь с зажатой готовой к использованию гранатой, но навык Ощущение Опасности не давал тревожных сигналов, словно ничего сверхординарного не происходило. И действительно, профессиональный военный неторопливо убрал пистолет в кобуру, подобрал валяющееся на полу кольцо от гранаты, поправил усики проволоки и вставил обратно в запал.
— Ты где пропадал, Комар?! И где вообще мы? — голос пилота предательски дрогнул, выдавая сильнейшее эмоциональное напряжение человека.
О как… Странные вопросы, особенно второй. Я поинтересовался у Желтова, неужели он не помнит, как был принят вторым пилотом на челнок «Шиамиру»?
— Я принят пилотом?! Не помню, — честно признался Пилот звездолёта. — Последнее в памяти: мы выходим из башни Тёмной Фракции, вокруг много трупов, перед глазами всё плывёт, я едва не падаю от слабости. У меня кровотечение, очки жизни заканчиваются, аптечки как назло нет, а девчонка-медик убита… Потом ещё… вроде… не уверен… приземлившийся звездолёт, и ты говоришь мне подождать, а сам куда-то уходишь… Потом меня вроде куда-то ведут под руки, после чего чёрный экран и надпись перед глазами: «Персонаж находится без сознания». Я полежал-полежал, ничего не меняется. Даже выходил под Купол, хотел спросить у ребят насчёт положения дел, но там пусто — все ещё на КТА. Вернулся в вирт-капсулу и вдруг пришёл в себя от перегрузок, словно на тренажёрах в лётном училище. Открываю глаза и вижу — лежу на столе, а надо мной склонилась клыкастая тварь, в одной лапе держит ножик, а другой из какой-то соусницы моё тело зелёной приправой поливает. Я эту тварь, конечно же, отпихнул ногой, вскочил со стола, по коридору побежал. Тебя нигде нет, вокруг только… эти, — Дмитрий обвёл рукой, показывая на капитана, навигатора и столпившихся в дверях гэкхо, — все рычат на меня и клыки скалят!
Наверное, нужно было успокоить Дмитрия и терпеливо объяснить ему ситуацию, но я… не смог сдержаться и рассмеялся. Причём смеялся так, что у меня даже слёзы выступили на глазах, и я долго не мог остановиться, снова и снова срываясь на смех. Когда же пересказал собравшимся гэкхо причину странного поведения пилота, «мохнатики» всем экипажем присоединились к моему веселью и разве что по полу не катались от смеха. Никогда не видел гэкхо в таком состоянии — огромные лохматые существа рычали сквозь плотно сомкнутые зубы, скалились и корчили самые невероятные гримасы.
Если не знать, что так у этой космической расы проявляется смех, то со стороны выглядело бы весьма жутко. Поэтому на всякий случай я предупредил своего друга, что гэкхо «ржут аки кони», а вовсе не пытаются его запугать. Похоже, Дмитрий Желтов смутился:
— Даааа… Создал я себе в экипаже репутацию психа и полнейшего неадеквата. Вон, у меня даже Известность повысилась до четырёх… Комар, ты уж извинись за меня перед теми двумя гэкхо, кого я в нокаут отправил.
Я подошёл ближе и успокаивающе похлопал друга по плечу:
— Ничего, не переживай! Гэкхо по своей натуре отходчивы и, насколько вижу, вообще на тебя сейчас не злятся. Я в прошлый рейс так вообще электричество случайно вырубил по всему звездолёту и ничего, «мохнатики» со временем забыли тот инцидент и даже снова пригласили меня лететь вместе с ними. Ты сейчас главное покажи себя хорошим пилотом, а кроме того язык гэкхо начинай учить — хотя бы основные команды капитана нужно понимать, без этого тут вообще никак. А на пятидесятом уровне персонажа обязательно бери навык Космолингвистика, и тогда проблем со взаимопониманием больше не будет.
И вот Желтов, сосредоточенный донельзя и наморщив от напряжения лоб, сидел в несколько великоватом для него кресле второго пилота. Я же стоял рядом и старательно переводил для своего друга объяснения капитана и навигатора по поводу всех этих экранов, рычагов, кнопок и всего остального оборудования в центре управления звездолётом.
— Это боковое левое положение рукоятки — отключение инерции для четвёртого такта работы левого маневрового двигателя. Применяется при развороте челнока «Шиамиру» горизонтально вправо в доке космической станции, где основную работу берут на себя станционные гравитационные лебёдки, и нужно задать для них лишь вектор движения. Нужно особенно запомнить, что движение рукоятки должно быть в противоположную от направления вращения сторону. Фух, еле выговорил! Надеюсь, Дмитрий, ты хоть что-нибудь понял из этих слов капитана.
Навык Космолингвистика повышен до тридцать девятого уровня
Навык Электроника повышен до двадцать шестого уровня
Второй пилот положил ладонь на рычаг и сдвинул его в указанную позицию, механически запоминая положение, после чего подтверждающе кивнул, хотя как-то неуверенно и даже, как мне показалось, испуганно. Ураз Тухш довольно заурчал и продолжил свои объяснения, я тут же на лету продолжил перевод:
— Хорошо, теперь поворот влево-вправо в условиях малой гравитации. Применяется при полёте возле спутников шестого типа, комет и крупных астероидов. Одна ступень выше, четвёртый такт пропускаем, работаем на пятом. Отклонение манипулятора вправо-влево задаёт направление поворота челнока, при этом второй и первый маневровые двигатели переводятся в нейтральное положение.
— Всё, Комар, я больше не могу, — простонал Желтов обречённо. — У меня голова пухнет от обилия новой информации и вот-вот взорвётся! Первый такт, второй, компенсационная тяга, аберрации в работе гравитационных двигателей… Слишком много нового! Скажи капитану, что мне нужен перерыв! Я и так поднял уже навык управления Звездолётом на восемь уровней!
Жаль… Ведь впереди по озвученному капитаном плану было объяснение работы корабельных сканеров и радаров, а данная тема крайне интересовала меня самого, так как я надеялся применять сканирующее оборудование звездолёта в работе Изыскателя и строил планы на ускоренную прокачку навыков Картография и Электроника. Да и до следующего тридцать девятого уровня мне не хватало буквально самой малости — полоска прогресса уже была заполнена на девяносто семь процентов, так что ещё буквально десять минут изучения новых терминов, и был бы «левелап». Но похоже занятие действительно пора было заканчивать — три часа Желтов старательно обучался управлению космическим кораблём и действительно «прогрузился до закипания мозгов», с трудом уже воспринимая новый материал. Сам же я совершенно не устал и был только рад столь редкой возможности узнавать новый материал.
