— Тебе не приснилось.
— Ты уже пожалел об этом, не так ли? — чуть нахмурила брови Эбби.
Он нежно провел кончиком пальца по ее нижней губе.
— Просто я не хочу, чтобы ты придавала случившемуся слишком много значения.
— То есть ты боишься, что я увижу в этом что-то большее, чем секс?
— Роман длиной в одну неделю — это всего лишь роман длиной в одну неделю, а не навсегда, — осторожно заметил Люк.
Эбби тихо рассмеялась:
— Мне кажется, ты не уверен, кто из нас двоих быстрее забудет о нашей договоренности.
Действительно. Люк и так перешел границы, которые выстраивал вокруг себя с таким упорством. Он уступил зову плоти, которому долго сопротивлялся или не обращал внимания, или был слишком занятым, чтобы позволить главенствовать в его жизни.
Теперь, когда все случилось, он не мог изменить прошлое.
Их близость, такая необыкновенная и такая особенная, навсегда останется в их памяти. И Люк надеялся, что Эбби никогда не сможет пережить в объятиях другого мужчины то, что переживала с ним. Впрочем, о себе он думал то же самое.
— Я знаю, на что способен, и могу сказать с точностью, что меня не интересуют серьезные отношения.
— Но эта неделя будет исключительной, не так ли?
— Даже не сомневайся. Даю тебе слово.
— А я тебе свое, — улыбнулась Эбби. — Мне кажется, что это подло обманывать другого человека. Почему не быть честным и не признаться, что ты несчастлив в отношениях с ним? По-моему, так будет справедливее.
— Не могу не согласиться, — кивнул Люк. — Моя мать даже не подозревала, что отец обманывал ее. Всего за месяц до того, как все открылось, он отвез ее в чудесный ресторан, чтобы отметить семнадцатую годовщину совместной жизни. А за неделю до этого он даже подарил ей букет цветов.
— Как жестоко, — осуждающе бросила Эбби. — Что он за человек? Садист какой-то?
— Знаешь, я почти не общаюсь с ним. Мне противно слушать, как он хвастается своими похождениями и самыми последними завоеваниями, особенно когда я знаю, как ужасно он обошелся с предыдущими пассиями.
Она нежно погладила его по щеке.
— Люк Шелвертон, ты чудесный человек и очень порядочный. И твои моральные стандарты могут посрамить таких людей, как твой или мой отец.
Он обратился весь во внимание, когда Эбби упомянула своего отца. Его потрясло до глубины души то, что она рассказала ему о своей матери. Вчера Эбби увиливала от разговора о своих родителях, и Люка тронуло то, что она доверилась ему и поведала свою тайну.
— Значит, он жив? Ты видишься с ним?
Она опустила глаза и провела кончиками пальцев по его правой ключице, словно собиралась с духом.
— Я не видела его с тех пор, как мне исполнилось шесть с половиной лет. — Эбби запнулась и снова посмотрела Люку в глаза. — В службе опеки считали, что для меня будет лучше поддерживать связь с отцом после того, как умерла моя мать. Хоть они уже не жили вместе и я не видела его месяцами.
У Люка в голове не укладывалось, какое отчаяние и ужас мог пережить маленький ребенок, обнаружив мертвую мать, лежащую на полу, а потом оказавшись с отцом, которому до нее не было никакого дела.
Его сердце мучительно сжалось из-за того, что Эбби пришлось так страдать, потому что ее родители оказались неспособными любить и защищать ее.
Люк нежно прикоснулся ладонью к ее щеке и пристально посмотрел ей в глаза.
— Мне так жаль, что тебе пришлось пережить такие ужасные вещи.
Она улыбнулась в ответ, но в ее глазах светилась печаль.
— Я редко вспоминаю прошлое, и теперь мне кажется, что эта история произошла не со мной, а с кем-то другим.
— Ты ничего не рассказала Элле, потому что переписала ее, чтобы сделать менее болезненной?
— Менее болезненной и не такой позорной. Когда мне исполнилось шесть, отца упекли за решетку. Он чуть не убил кого-то из своих подельников по продаже наркотиков. Я уверена, что это он подсадил мать на героин. Долгое время никто не знал, что отец руководил наркокартелем, и он постарался убедить всех, что проблемы не у него, а у матери, и выставлял себя брошенным мужем с маленьким ребенком на руках. И власти какое-то время верили ему.
— Ты испытывала чувство привязанности к нему, когда он забрал тебя к себе?
— Я ненавидела его, — покачала головой Эбби. — Он отличался ужасным характером и обращался со своей последней подружкой как с рабыней. Отец заставлял ее присматривать за мной, чего ей очень не хотелось, и она вымещала всю свою злобу на мне. Он забрал меня к себе только для того, чтобы обелить свою репутацию в глазах социальных служб, которые навещали нас. Мне было ужасно плохо с ним, и я вечно ревела, когда к нам приходил социальный работник. Отец всегда оправдывался и говорил, что я плачу, потому что не хочу, чтобы меня отнимали у него. А я была слишком напугана, чтобы сказать правду, потому что боялась, что поверят ему, а не мне. Он умел убеждать. И если бы они не поверили мне и я осталась с ним, я знаю, что он наказал бы меня. Я чувствовала себя такой беспомощной.
Люк прижал ее к себе еще крепче, словно хотел компенсировать те ужасы, которые ей пришлось пережить. У него были проблемы с собственным отцом, но его никогда не заставляли мотаться по приютам, как какую-то посылку. Рядом всегда находилась любящая мать, и с ней он чувствовал себя в полной безопасности. А еще у него была сестра, которая тоже прилагала все усилия, чтобы в их семье все было в полном порядке.
Но Эбби страдала почти все свое детство, и Люк поражался, как ей удалось стать таким открытым, дружелюбным и позитивным человеком. Она заслуживала намного больше того, что у нее было. Может, ему следовало что-нибудь придумать и хотя бы немного компенсировать всю ту сердечную боль и отчаяние, которые она пережила?
Он мог бы отвезти ее на тот остров и целую неделю баловать ее и обхаживать как настоящую принцессу. Да и самому Люку не мешало бы отдохнуть, и у него появится прекрасная возможность узнать Эбби еще лучше. Кроме того, ее квартира до сих пор оставалась непригодной для жилья, и такая ситуация могла продлиться еще несколько дней. Так что проблема решалась сама собой.
Люк отключил сигнал тревоги, посылаемый здравым смыслом. Что страшного случится, если они проведут вместе всего одну неделю? Он ведь не обещал ей строить совместное будущее.
Люк накрутил на палец волнистую прядку Эбби и заглянул в ее лучистые карие глаза.
— Было бы обидно не воспользоваться счастливым билетом, который я выиграл.
— Ты серьезно? — просияла она.
— Я не против немного понежиться на солнышке, — улыбнулся Люк. — Мне, конечно, придется отменить несколько деловых встреч, но…
— О, Люк, спасибо, спасибо, спасибо! — Она несколько раз поцеловала его, распаляя еще сильнее. — Будет здорово. Целый остров в нашем с тобой распоряжении.
