— А я так расстроилась… Как только узнала об этом, сразу же к вам и приехала. Хотя, может, вы уже все знали?
— Ничего я не знал. Я все думаю… Она собралась за меня замуж, но совершенно мне не доверяет! Хочет все пережить одна, без меня. Вот и сегодня. Она же была у меня, привезла эту шкатулку, плакала. Посидела у меня на коленях. Знаешь, она была похожа на маленькую девочку… И мне ее было так жалко! У меня просто сердце кровью обливалось. Я говорю ей: оставайся здесь. Хотя бы выспишься. Я знаю, как ее успокоить. Я бы ее укачал, как ребенка. Но она, умываясь слезами и соплями, уехала.
— Не слушайте ее, поезжайте к ней. Мало ли что она говорит? Может, она как раз и ждет какого-то решительного поступка с вашей стороны?
— Ты думаешь?
— Уверена. А где же ваш адвокат?
— Думаю, он уже беседует со Светланой. От Грушина мы отказались. Он совершенно ничего не делал. Все словно чего-то выжидал. Успокаивал, задавал вопросы, которые ей и так до этого задавал Марк Александрович.
— Ах да, вспомнила! Дину-то Плетневу отпустили!
Ларионов посмотрел на нее, как на предательницу, и Мира почему-то пожалела, что приехала сюда.
По дороге домой она позвонила Рите.
— Я сейчас у Марка, думаю, у меня скоро будут хорошие новости, — заинтриговала ее Рита. — Только бы ничего не сорвалось. Только бы не сорвалось!
— Я была у Ларионова, рассказала о том, что против Светланы слишком много улик. Пойми, я не могла его не предупредить, все-таки он друг Димы. Ничего, что я это сделала?
— Теперь это не имеет никакого значения, — скучноватым тоном ответила Рита. — Единственное, что он может сделать для своей будущей падчерицы, — найти хорошего адвоката. Грушин хоть и приятель Марка, но как адвокат он, по-моему, слабоват.
— Да. Он тоже сказал об этом.
— А больше он ничего тебе не рассказал?
— Нет, зато кое-чем удивил.
И Мира рассказала Рите о шкатулке.
Рита помолчала. Вероятно, обдумывала услышанное.
— Ближе к вечеру я сообщу тебе кое-что. Думаю, Светлане не потребуется адвокат.
— Рита! Ну не томи! Расскажи! — взмолилась Мира. — Я понимаю, ты еще злишься на меня. Ну глупая я, глупая! Я хотела как лучше! Хотела предупредить тебя, чтобы ты была повнимательнее к Марку.
— Извини, Мирочка, я сейчас не могу говорить. Марк пришел. Я тебе потом перезвоню.
И Рита отключила телефон.
«Ближе к вечеру я сообщу тебе кое-что. Думаю, Светлане не потребуется адвокат».
Что это значит? Либо Светлана Рысина невиновна, либо никакие адвокаты ей уже вообще не понадобятся.
26
— Куда вы меня везете?
Рита сильно нервничала, увозя из прокуратуры Светлану. Ни Марк, ни она сама Рысиной ничего не объяснили. Просто вывели ее из камеры, посадили в машину Риты и куда-то повезли.
— Вы ничего не должны бояться. Во всяком случае, место, куда я вас везу, получше камеры. У вас будет возможность привести себя в порядок, поесть, отдохнуть, собраться с мыслями.
— Где мой адвокат?
— Как? Разве я вам не сказала? Вам не нужен адвокат.
— Вы что, похитили меня?!
— Мне больше делать нечего? Поверьте, у меня в жизни есть куда более интересные дела, чем похищение из тюрьмы человека, обвиняемого в тяжком преступлении — убийстве.
— Вы прекрасно знаете, что я никого не убивала!
— Нет, я ничего не знаю. Я могу лишь догадываться. А вот вы наверняка знаете.
— И я тоже ничего не знаю.
— Давайте оставим этот бессмысленный разговор. Вы с самого начала водили следователя за нос, постоянно обманывали его, что-то недоговаривали, так что доверия вы уже лишились.
— Но меня же отпустили? Отпустили?! Или…
— Вот именно: или. Просто я уговорила Марка выпустить вас на сутки, чтобы вы немного пришли в себя. Кроме того, я обещала вашей матери, Валентине, сделать все возможное, чтобы вас отпустили. Пока что это — неофициально. То есть Марк, мой муж, сильно рисковал.
— Я ничего не понимаю…
— А вам пока и не надо ничего понимать. Просто доверьтесь мне и попытайтесь понять, что это делается просто из человеколюбия.
— Тем более. Ничего не понимаю!
— Да что тут непонятно? Я была у вас дома, разговаривала с вашей матерью. Сразу скажу — она в тяжелом психологическом состоянии. Не хочет никого видеть. Почти ничего не ест. Вот я и решила помочь ей. Если мать увидит вас такой, она придет в ужас. Отдохнете, примете божеский вид — тогда я и устрою вам встречу.
— А что попросите взамен?
— Там видно будет, — коротко ответила Рита.
Машина свернула во внутренний двор ее дома и остановилась возле подъезда.
— Выходите, поднимайтесь на второй этаж, — приказала Рита. — И постарайтесь сделать это быстро, чтобы вас, по возможности, никто не увидел. Поймите наконец, что Марк и я — мы оба сильно рискуем, поступая таким образом.
— Хорошо, я сделаю, как вы говорите.
Светлана вылезла из машины и вошла в подъезд. Рита, заперев машину, последовала за ней. Через пару минут они уже входили в квартиру.
— Как у вас красиво! — услышала Рита восхищенный возглас Рысиной.
— Самое красивое место для тебя, — она намеренно перешла на «ты», чтобы дать понять своей гостье, что она не собирается с ней церемониться, — это ванная комната. Думаю, сначала тебе надо сюда, я угадала?
— Да… Спасибо.
Рита провела ее в ванную, показала, где лежат полотенца, принесла махровый халат, домашние тапочки.
— Все, что понадобится, на полках. Бери, не стесняйся. И для волос есть бальзамы, а то у тебя вместо них — пакля какая-то. Можешь сидеть здесь хоть до утра. Главное — прими нормальный вид.
Рысину не надо было долго упрашивать. Она исчезла в ванной комнате, а Рита, заперев квартиру на все замки и спрятав ключи в надежном месте (чтобы гостья не вздумала сбежать), отправилась в кухню готовить ужин. Она разогрела куриный суп, приготовила бутерброды с икрой, заварила успокаивающий чай. Для начала, решила она, этого вполне хватит, если учесть, чем Светлану кормили в камере. У нее наверняка проблемы с желудком, есть ей следует понемногу, но калорийно, питательно.
Постель Рита постелила в детской, на удобной мягкой софе. Чтобы было тепло, принесла пуховое одеяло. Теперь маленькая преступница, хорошо поев и отоспавшись, да и просто из элементарного чувства благодарности не сможет не признаться в том, что знает. Побывав в раю, она не захочет вернуться в ад и сделает все, чтобы с нее сняли обвинение.
Рита поджидала Светлану, но мысли ее были о Марке. Как он, такой ответственный человек, мог согласиться с ее безумным планом и отпустить с ней Рысину? Причем в тот самый момент, когда в деле всплыла эта золотая цепочка! Последняя, убийственная улика. Марк… Он сделал это исключительно для нее. Из страха потерять жену. Он сделал то, на что при других обстоятельствах никогда бы не решился. И этим самым лишь признался в своей вине. Значит, он изменил ей — переспал с Валентиной Рысиной. И, поступив таким образом, не нашел в себе силы и ума скрыть это — повел себя, как самый настоящий преступник. Где же его профессионализм? И чего ему стоило отказать Рите в ее просьбе отпустить на сутки Светлану? Он виноват, он изменил. Он виноват, он — изменил!
