Как выяснилось вскоре, она жестоко ошибалась. Он продался мгновенно, как только предложили, как только поманила его та богатая баба красивой жизнью. Анна тогда просто потеряла голову, она никак не могла понять, как это можно так, вдруг, зачеркнуть все, что у них было? Ведь и правда бывали минуты, когда, как ей казалось, он был с ней счастлив!
Она понимала, что он молодой и легкомысленный, она вовсе не вешалась ему на шею, не держала его на коротком поводке, не мучила постоянной ревностью. Ну, проводит он время на тусовках, может и переспать с какой-нибудь девчонкой. В конце концов, то, что было у них, – важнее.
Но в этом случае… Он отбросил ее, просто поддал ногой, как апельсиновую кожуру на дороге, как пустую консервную банку! Неужели она не заслужила хотя бы объяснения?
Она все звонила ему и слала эсэмэски, она думала, что если они поговорят в спокойной обстановке, если она объяснит ему… в общем, это привело только к тому, что его баба прислала каких-то отморозков с ней разобраться.
Анна наглоталась таблеток в ту ночь и спала тяжелым сном. И не слышала, как они вскрыли замок и вошли в ее квартиру. У них все было рассчитано – ночью, спросонья она плохо соображала, она ужасно испугалась, когда какие-то люди сдернули с нее одеяло и приставили нож к горлу.
Их было трое, в комнате было темно, и она плохо видела их лица. Зато отлично слышала голоса. Особенно у одного голос был страшный – низкий, гудящий, слова он выговаривал с трудом, как будто им было тяжело выдавливаться через гортань. Она отметила все это машинально, ведь она была актрисой и разбиралась в голосах.
– Ты, – он добавил неприличное слово, – чтобы забыла тот телефон, по которому ты звонишь. Выброси парня из головы, он не про тебя. Серьезных людей не беспокой, а не то… – Он слегка нажал на нож, и Анна вскрикнула, ощутив, как по шее поползла теплая струйка крови.
Они сорвали с нее пижаму и изрезали ее в мелкие клочки. Затем привязали ее к кровати. Она дрожала в ужасе перед тем, что сейчас будет.
– Не боись, – сказал второй бандит, – не нужна нам такая старая кошелка, как ты, у нас телки помоложе будут.
У этого голос был высокий, иногда он срывался и пускал петуха. Напоследок он больно дернул ее за волосы, да еще и плюнул на нее, а потом они ушли, оставив ее, привязанной к кровати, в крови и чужих плевках.
Они испугали ее до колик, а главное – унизили. После их ухода Анна долго лежала, не в силах пошевелиться. С трудом ей удалось освободить руку, она нашла в тумбочке возле кровати маникюрные ножницы и перерезала остальные веревки. Затем нашла на кухне в буфете початую бутылку коньяка и выпила прямо из горлышка, потом пошла в душ.
С тех пор она стала пить. Она ничего не могла с собой поделать, как только вспоминала, как лежала голая, ощущала их липкие взгляды на себе и слышала низкий, рокочущий голос, так ее начинало трясти, и успокоиться можно было только с помощью хорошей порции коньяка. Она чувствовала, что скатывается в пропасть, понимала это по взглядам коллег, по перешептываниям за спиной, по фальшивому воркованию этой ведьмы Надежды Константиновны – ах, милая, как же вы похудели, это уже не очень хо- рошо…
Жизнь казалась беспросветной. В театре играла она на автомате, выезжала на мастерстве, так и то Главный посматривал уже косо. И вот, когда она всерьез подумала, не проглотить ли упаковку таблеток снотворного, ей позвонил Лаврентий.
Он предложил ей необычную роль. Ей нужно было сыграть двойника жены очень богатого человека. Ты сможешь, сказал Лаврентий, ты способная. А за это он очень хорошо заплатит. Денег будет много.
И она согласилась, даже не узнав, какой будет сумма. А когда узнала, то подумала, что эта работа послана ей судьбой за все страдания и метания, что, получив такие большие деньги, она сможет изменить свою жизнь. Главное – ей велели держать все в глубокой тайне. Она прекрасно подготовилась, научилась копировать походку и жесты жены Федорина, для этого ей дали видео. Она даже вызвала из Горска двоюродную племянницу Шурку, чтобы ты заменила ее в спектакле. Хорошо, что режиссерский зуд Главного подсказал ему идею с масками. Шурка была рада уехать в большой город, Анна обещала пристроить ее потом куда-нибудь. Они долго репетировали, и наконец настал тот день.
По глазам Федорина она поняла, что выглядит очень похоже на его жену. Она решила блеснуть. Если все пройдет нормально, потом такая работа ей обеспечена. Банкет близился к концу, она пошла в туалет, чтобы освежиться, и вот тут-то напали на нее двое и потащили в машину, она даже не успела крикнуть. И как назло, никого не было рядом – ни охраны, ни официантов. В первый момент она растерялась, а на выходе они кольнули ее чем-то, и Анна потеряла со- знание.
И очнулась вот тут, в этом холодном каменном мешке. Она лежала на голом ватном матрасе, было очень холодно, в горле першило, губы потрескались, все тело болело. Рядом с ней стояли двое, на них были надеты детские маски: на одном – кролика, на другом – лисы.
– Где я? – прохрипела Анна. – Что со мной?
– Спокойно, – глухо сказал один, тот, что был в «кролике», – веди себя тихо, и ничего с тобой не случится. Твой муженек сделает ради тебя все, что мы скажем, тогда тебя отпустят. А пока… – Он подхватил шарф, что был на Анне, и ушел.
– Но я… – Она хотела сказать, что она вовсе не Мария Федорина, но тут же сообразила, что, во-первых, эти двое ей не поверят, а когда поверят, то сразу же убьют. Зачем она им? Не станут они с ней возиться. Так что она жива, пока эти бандиты думают, что она – жена богатого человека и он заплатит за нее большой выкуп.
Второй бандит тоже ушел, оставив ей бутылку воды и ведро. Анна поднялась и обошла помещение. Стены были из старого, когда-то красного кирпича, потолок высокий. Пол каменный, но под ее матрасом лежали доски. Окон в помещении не было, точнее, было одно – маленькое и круглое, но располагалось оно так высоко, что не было возможности в него заглянуть. В помещении было холодно и полутемно, под потолком висела тусклая лампочка в проволочном наморднике.
С тех пор прошло… сколько же времени прошло? Кажется, три дня. Или три ночи, у Анны все смешалось. Бандиты приходили регулярно, два раза в день. После второго посещения Анна стала процарапывать черенком ложки зарубки на старых кирпичах. Двое в масках приносили еду, похоже, что из ближайшего «Макдоналдса», во всяком случае, гамбургеры были оттуда. И стаканы с ледяной колой, от которой у Анны ужасно болел желудок. Однако она ждала их появления почти с радостью, потому что они приносили с собой электрический обогреватель, и в комнате на некоторое время становилось тепло.
Они не разговаривали с ней, только скупо отвечали на вопросы – дескать, сиди тихо, жди, вот выполнит твой муженек все, что мы требуем, и получит тебя в целости и сохранности. Ей удалось совладать со своим лицом, все же она была актрисой, и эти уроды ничего не заметили. После их ухода она легла на матрас, с головой укрывшись серым вонючим одеялом. Ей было страшно, потому что она-то знала, что Федорин ничего не станет делать ради нее. Кто она ему? Да никто, не станет он рисковать своими деньгами из-за какой-то малоизвестной актрисы. Но все же она решила молчать и ждать, а что еще оставалось?
