Лиза подумала немного и решилась.
– Эта женщина? – оглянувшись на дверь, спросила она и показала фотографию, которую нашла в тайнике у Анны.
– Она, – тетя Клава поднесла снимок к глазам, – точно, она самая. Слушай-ка, а у тебя она откуда? Ты вообще кто такая будешь? Ты чего это тут выспрашиваешь, чего это вынюхиваешь? Пришла вся такая бедная, в доверие влезла, все выпытала. Посудомойкой она устроиться хочет, видали мы таких!
– Не ори! – рявкнула Лиза и толкнула тетку обратно на ведро. – Я из полиции! – И бросила на тетю Клаву кинжальный взгляд майора Акуловой. Может, и не очень хорошо получилось, но на тетку подействовало, она сразу притихла.
– Парней тех описать можешь? – спросила Лиза.
– Парни как парни, одеты в костюмы черные, рожи наглые. – Тетя Клава пожала плечами.
– А эти, – не отставала Лиза, – эти, что тебя пытались в машину запихнуть, на них похожи?
– А все они на одну рожу! Где мне их упомнить! – Тетя Клава отвернулась.
– А потом что было, женщину ту хватились?
– Хватились, только я от страха тут заперлась, да и заснула, так что больше ничего не помню.
– Полечилась, значит…
– Не твое дело! – неожиданно остервенилась тетя Клава. – На свои пью, у тебя не занимаю!
– Да ладно, мне-то что, это и впрямь не мое дело. А только чего же эти, которые ту женщину похитили, до тебя только сегодня добрались? Чего так долго ждали-то?
– А у меня смена два через два! – торжествующе сказала тетя Клава. – Я как утром проснулась, так сразу домой и ушла. Управляющий еще очень ругался, у него неприятности большие были, боялся, что на своем месте не усидит.
– Усидел?
– Да вроде бы. Только метрдотеля сменили, хотя он-то при чем? Теперь вместо него этот дурак Артур. И еще один парень из охраны на работу не вышел, просто пропал, и все.
– Угу, я в курсе. А только с чего они к вам прицепились? Может, тетя Клава, вы еще что видели?
И снова Лиза посмотрела на нее взглядом майора Акуловой. На этот раз получилось лучше, Лиза вошла в образ, так что тетя Клава заерзала и нахмурилась.
– Ты чего на меня смотришь, чего ты так смотришь глазами своими, как будто посадить хочешь? Ничего я не видела… хотя… глаза… вот как раз глаза…
– Ну? – Лизе захотелось тряхнуть тетку как следует, чтобы ее мозги встали на место.
Тетя Клава взволнованно запыхтела, пошарила в кармане красного пуховика и выложила Лизе в руку миндалевидный гладкий кусочек голубого пластика.
– Что это? – Лиза перевернула предмет и увидела внутри прозрачного пластика нарисованный глаз.
С другой стороны торчала цепочка с порванным колечком.
– Похоже на брелок от ключей.
– Ну да, я эту штуку нашла в коридоре возле туалета, – сказала тетя Клава, – похоже, кто-то из парней потерял, потому что у женщины-то той ключей никаких быть не могло, ее на шикарной машине привезли, с водителем, зачем ей ключи…
– Клава! – раздался из коридора зычный мужской голос. – Клавдия, где тебя черти носят?
– Ладно, пойду я, с начальством вашим другие встречаться будут, – спохватилась Лиза.
Тетя Клава выпустила ее через служебный вход. Во дворе, разумеется, не было никакой черной машины. Понадеявшись, что если за рестораном следят, то ее никак не узнают в скромной одежде, Лиза села в маршрутку и задумалась.
Стало быть, Анну похитили, поэтому она и пропала, и больше никто после того вечера ее не видел, ни в театре, ни дома. Федорин выдавал ее за свою жену, и ее похитили не как Анну Коготкову, которая никому напрочь не нужна. А нужна была им, тем людям, Мария Федорина, жена крупного бизнесмена.
Для чего? Для воздействия на мужа, самого Федорина. Им, похитителям, наверняка нужно, чтобы он что-то сделал или, наоборот, чего-то не сделал, в противном случае они убьют его жену. А ведь даже в светских журналах пишут, как Федорин привязан к своей жене, что они – очень хорошая пара.
Да, но похитили-то не ее, а Анну! И теперь, если Федорину пришлют, допустим, ее отрезанный палец, как это бывает в триллерах, на него это произведет небольшое впечатление. Да что там, даже если целую руку пришлют, ему по барабану будет.
И если у Анны не хватило ума промолчать, что она – не настоящая Мария Федорина, то ее уж и в живых нету. Никому не нужна неизвестная актриса – ни тем, ни этим.
Но нет, очевидно, Анна сообразила, что нужно молчать, в противном случае не явились бы те двое по тети-Клавину душу. Очевидно, один из них хватился брелока и понял, что полупьяная тетка видела его лицо. И может опознать.
Ну, тетя Клава – тетка тертая, сумеет от этих уйти, как Колобок от волка и медведя. А вот Анна…
Лизино сердце сжало нехорошее предчувствие.
Вернувшись домой, она включила компьютер и задала поиск информации о Николае Федорине.
Кроме того, что она уже знала об этом бизнесмене, появилось несколько новых заметок и статей, в которых сообщалось, что Николай Федорин ведет переговоры о продаже своего главного актива – концерна «Севзапмагний», главного производителя магния в регионе и одного из крупнейших в Европе.
Лиза прежде никогда не читала статьи по экономическим и финансовым вопросам, и многие термины в этих статьях были ей непонятны. Ей казалось, что эти статьи были написаны на каком-то неизвестном ей языке – гэп, интрадэйн, короткие опционы, маржин-колл, игра от шорта…
Кое-как пробившись через эту загадочную терминологию, она с трудом поняла общий смысл заметок: все участники экономического рынка были удивлены продажей контрольного пакета «Севзапмагния», еще несколько дней назад ничто ее не предвещало, и для нее не было никаких логических причин.
Среди прочего Лиза наткнулась на видеоинтервью с каким-то молодым биржевым дельцом, который, изъясняясь на совсем уже невообразимом жаргоне, сообщил корреспонденту:
– Все серьезные трейдеры в шоке. Корнеры – и те застучали костями, уходят в синеву. Торговля по шорту трещит. Кабаны визжат, быки пыхтят, одни медведи в кайфе. Еще на той неделе ни у кого и просвета не было, что Федор подкинет такую шару…
– Федор – это Николай Федорин? – уточнил корреспондент. Очевидно, остальные термины не вызывали у него вопросов.
– Ну, ясен пень, – биржевик пожал плечами. – А кто же еще? Я же говорю – даже у меня на эту тему просвета не было! Да не только я – до четверга никто в эту сторону мозги не морщил! И вот что я вам еще скажу… – Он понизил голос, как будто боялся, что его кто-то подслушает. – У меня такой просвет, что у Федора просто крыша поехала. Или на него серьезный блок уронили. Но это вряд ли, Федор – мужик серьезный. Но тогда я просто в расходе. Продавать такую крепкую фишку на мустангах, да еще на всю мазуту – да это полный маринад! Он же не овца, верно? Такие люди, как он, до маскарада не опускаются. Не то плечо, чтобы ронять свечи! От такого полета его альбом вдвое похудеет! Так что точно говорю – не иначе у него крыша поехала!
