– Почему это? – пробормотала хозяйка, слегка опешив от такого преображения гостьи, но еще не сдаваясь.
– А потому, – продолжила Лиза голосом холодным и непреклонным, как снегоуборочная машина, – потому, что прежние жильцы свои вещи еще не вывезли, значит, жилплощадь не освободили. И эти вещи являются их неотъемлемой собственностью. И наверняка еще оплаченный срок не закончился, а вы уже хотите квартиру снова сдать, а это нарушение жилищного кодекса.
– Какого кодекса? – переспросила хозяйка, уже полностью сломленная Лизиным напором.
– Жилищного! – отчеканила Лиза.
– Так она как тогда уехала, так больше и не появлялась… – Теперь хозяйка уже только оборонялась, забыв о своих претензиях к Лизе. – Я и думаю, что же квартирка пустует… а что вещички ее остались – так я их в коробку сложу и у себя положу… на хранение, а если она появится, так я ей сразу отдам.
– Вот то-то, что на хранение! – проговорила Лиза, не снижая напор. – И не на какое-нибудь, а на ответственное! А ответственное хранение подразумевает что?
– Что? – испуганно переспросила хозяйка.
– Ответственность! Причем по всей строгости закона!
– Это само собой… – бормотала окончательно деморализованная хозяйка. – Так как вам, понравилась наша квартирка? Решили? Будете снимать?
– Я рассмотрю ваше предложение, обдумаю его и приму решение! – ответила Лиза тем же судейским голосом. Она никак не могла выйти из выбранной роли.
– Да, примите… и позвоните мне…
– Непременно позвоню!
Лиза уже хотела выйти из комнаты, как вдруг ее взгляд снова остановился на газете, которая лежала посреди круглого стола.
Газета и шариковая ручка рядом с ней…
В Лизиной голове снова возникла прежняя мысль, но на этот раз она задержалась. Лиза взяла газету, развернула ее, перевернула несколько страниц.
На последней странице было несколько рекламных объявлений, и одно из них было обведено синим. Видимо, той самой шариковой ручкой, что лежала на столе.
Это была реклама ресторана.
«Ресторан «Деликатесы» предлагает вам подлинно домашний уют и самую изысканную авторскую кухню. У нас вы можете провести юбилей, корпоратив и просто семейный ужин».
Дальше шли адрес и телефон для заказа столиков.
– Я газету возьму! – заявила Лиза все тем же безапелляционным голосом.
Хозяйка лишь испуганно кивнула.
Только выйдя из подъезда, Лиза перевела дух.
Грозная судья из пьесы Володина осталась где-то между четвертым и третьим этажами, и теперь на улице стояла обычная молодая женщина, одетая прилично, но не шикарно. И сумка не то чтобы дорогая, а так, подделка.
Отойдя в сторону, чтобы не было видно ее из окон дома, Лиза достала из кармана мобильный телефон, что нашла в пальто Анны по писку эсэмэски.
Телефон был самый простой, недорогой. Не было в нем ни телефонной книги с именами контактов, ни журнала звонков, похоже, что Анна вообще никуда с этого телефона не звонила.
Зато было несколько эсэмэсок. Исходящая, очевидно, на номер Витьки из агентства Лаврентия, там Анна вызывала машину к театру. Ну да, как раз третьего дня, в четверг. Затем ответная от Витьки – машина подана, потом входящая с другого номера, всего в одно слово «Готова?». И Анна тут же ответила также одним словом – «Готова». И последняя эсэмэска была командой выходить.
Стало быть, она приехала в эту квартиру с Витькой, потом загримировалась, переоделась и уехала уже на другой машине. Тоже с водителем.
Больше эсэмэсок в телефоне не было. Телефон остался в съемной квартире, и туда Анна больше не вернулась. Ни туда, ни в свою собственную квартиру.
Лиза почувствовала, как неприятно сжалось ее сердце. Не к добру это все!
Она остановилась на переходе, ожидая зеленого светофора, и только было шагнула на мостовую, как из стоявшей рядом неприметной серой машины высунулись чьи-то сильные руки и мигом втянули ее в салон.
Лиза затрепыхалась, наугад ткнула куда-то кулаком и открыла рот, чтобы закричать, как вдруг чей-то удивительно знакомый голос сказал тихо и повелительно:
– Не ори. Все равно никто не услышит.
Лиза опомнилась и увидела, что рядом на заднем сиденье сидит Лаврентий. Водитель даже не оглянулся.
– Не бойся, – сказал он, – меня тебе бояться не надо.
«Ага, как же, так я и поверила, – подумала Лиза. – Неужели Ленка меня сдала? Она, больше некому. Ну, спасибо, подружка! Никогда тебе этого не забуду!»
– Поговорим? – спросил Лаврентий, было похоже, что он прочитал ее мысли.
Водитель включил радио.
– Вы зачем в театр приходили? – произнесла Лиза. Она решила перехватить инициативу.
– Ты и это углядела? Глазастая очень ты, Лиза. Не нужно тебе в эту историю влезать, расследованием заниматься. Каждый должен заниматься своим собственным делом. Так что расследование оставь полиции.
– Ага, а там, в полиции, меня, между прочим, подозревают, такая майорша загорелая!
– Дура она или на пушку тебя берет. Не волнуйся, этот вопрос мы уладим.
– А вы-то тут каким боком? – осмелилась спросить Лиза.
– Что ж, видно, придется рассказать, – вздохнул Лаврентий. – Где-то примерно месяц назад обратился ко мне один очень богатый и влиятельный человек.
– Федорин…
– Да что такое! – Лаврентий даже подпрыгнул на сиденье. – Уже и это выяснить успела? Ты что – мозги совсем потеряла? Это имя даже про себя произносить нельзя, не то что вслух. Это такой человек… такой человек… Если что не так, он не то что тебя, он весь ваш театр с лица земли стереть может!
– А что делать-то? Ведь человека убили прямо на сцене! Это просто так не зачеркнешь! И Анна пропала…
– Анна пропала… – Лаврентий опустил голову. – В общем, обратился ко мне человек от Федорина с просьбой найти актрису, похожую на его жену. Обратился сугубо конфиденциально, но все же я спросил, для чего это надо. Он наплел там что-то, уклончиво так ответил. Никакой конкретики. Но я понял так, что жена Федорина в клинике лечится – не то пластику делает, не то от алкоголизма. А он человек публичный, заметный, ему никак нельзя, чтобы про это узнали. Вот и требуется на некоторое время двойник жены.
Ну, надо – значит надо. Нашел я Анну Коготкову, она внешне на нее чуть похожа, к тому же актриса хорошая, сумеет жесты и походку скопировать. Свел их вместе, она согласилась, а дальше они уже сами без меня общались. Девчонку эту, себе на замену, она сама где-то выкопала, скорей всего, родственница ее, они малость похожи. Не хотела, видно, спектакль бросать.
– Главный ее за это убил бы! Ой!
– Вот то-то. А в пятницу узнаю я, что у вас Дездемону зарезали прямо на сцене. Думал, Анну, а оказалось – девчонку ту. А сама Анна пропала. И вот теперь думаю, в какое это дерьмо я влез? Сам ведь им Анну рекомендовал.
