Амира бывала во дворце бесчисленное количество раз и все же никогда не видела этого уютного места посреди лабиринта. Повсюду царила интимная атмосфера, которая усиливалась осознанием того, что король Тарик построил лабиринт, чтобы порадовать свою жену – королеву Намани.
Галила ни разу не говорила, что ее матери понравился или не понравился этот лабиринт.
Стояла красивая, волшебная ночь, словно сама Вселенная дарила Амире все, что та хотела.
Казалось, центр лабиринта предназначен для нее и Адира. Высокие изгороди обеспечивали уединение, а вода в замысловатом фонтане создавала звонкий фон, заглушающий все остальные звуки.
Амира остро ощущала близость Адира, который держал ее за руку.
– Почему ты стала медсестрой? – спросил он.
У нее потеплело на душе.
– Когда я была маленькой, моя мама часто говорила о том, как она мечтала изучать медицину. Она купила мне игрушечный набор доктора, и мы с ней играли… Она была пациентом, а я врачом. По-моему, ей нравилось играть так же, как и мне. Потом она внезапно заболела. Я сидела рядом с ней и делала уроки. А потом она… умерла. Я всегда была отличницей. Но когда я заговорила с отцом на тему изучения медицины, он был категорически против. Он сказал, что у меня более почетное предназначение.
Вскоре мы с Зуфаром сыграли официальную помолвку, а потом на каком-то королевском ужине я сказала ему, что хочу учиться на медсестру. Это поможет мне работать с различными детскими благотворительными организациями в будущем. Но мне придется получить его разрешение. Если бы тогда Зуфар дал мне свое согласие, я бы никогда ничего не просила у него до конца своей жизни. По-моему, именно тогда он один-единственный раз внимательно посмотрел на меня.
– И что он тебе сказал?
В голосе Адира слышалась странная напряженность, и улыбка Амиры померкла.
– Что он предпочтет жену, которая будет заниматься любимым делом, а не разрушать судьбы окружающих ее людей. Он сказал моему отцу, что он, как будущий муж, будет определять мое будущее. Я была готова его расцеловать.
– Ты его поцеловала?
Она покачала головой, пытаясь вернуть непринужденность в их разговор. При упоминании Зуфара Адир ожесточался.
– Даже если бы я это сделала, это было бы обычной благодарностью. Ничего похожего на то, что было у нас с тобой. – Она не представляла себе, что когда-нибудь будет также страстно целоваться с Зуфаром. Между ним и Амирой было просто чувство партнерства.
Адир повернул ее к себе, выражение его лица стало мрачным.
– Ты довольно хитрая для женщины, которая кажется такой невинной и учитывает каждый несущественный факт так, словно от него зависит ее жизнь.
– По-твоему, я порочная?
Он рассмеялся:
– Ты смирилась с ситуацией и обратила ее в свою пользу, чтобы реализовать мечту. Это комплимент, Амира.
Услышав искренность в его словах, она поднялась на цыпочки и поцеловала его в губы. Она хотела слышать его смех и комплименты. И она желала почувствовать тепло и твердость его тела. Узнать, что испытывает женщина, которая страстно хочет мужчину.
Амира открылась Адиру как подсолнух, повернувшийся к солнцу, и позволила ему отвести ее туда, куда он хотел. На этот раз, когда он целовал ее так откровенно, она была готова ко всему.
Она прижалась к нему, и он, запустив пальцы в ее волосы, заставил Амиру посмотреть ему в лицо.
– Хотелось бы мне дожить до того дня, когда Амира Галиб решит быть по-настоящему порочной, – сказал он.
Она обвела его губы большим пальцем и почувствовала, как к ее животу прижимается его возбужденная плоть.
– Я хочу быть порочной с тобой, Адир.
В его глазах цвета янтаря вспыхнула страсть.
– Со мной? Здесь?
Он снял пиджак с ее плеч и положил его на густую травянистую лужайку. Сердце Амиры забилось чаще. Потом он повернул ее к себе спиной и расстегнул молнию на длинном платье. Спустив платье с ее плеч, он целовал ее спину и поясницу, и Амире казалось, что она сгорит от вожделения.
Потом она повернулась к нему лицом, и он, опустившись на колени, уткнулся лицом в ее плоский живот, обхватил руками ее бедра и глубоко вздохнул.
Амира легла на траву. Она никогда не забудет звуки, запахи и события этой ночи. Она смотрела на звезды, мерцающие у нее над головой, когда он обхватил губами ее сосок. Она постанывала и думала, что сойдет с ума от его ласк.
А потом она почувствовала резкую боль и подавляющую наполненность, когда Адир вошел в нее. Она поняла, что не испытает ничего подобного с другим мужчиной. Ей хотелось утонуть в удовольствии, рождаемом их телами. Ей хотелось забыть обо всем и насладиться моментом.
Но сильнее всего ей хотелось посмотреть в лицо Адира. Увидев желание в его глазах, Амира приподнялась на локтях и поцеловала его.
– Ты этого хочешь? – прошептал он, и Амира кивнула.
– Я хочу прикоснуться к тебе.
Он кивнул.
Амира запустила пальцы под его застегнутую рубашку, ощущая его теплую и бархатистую кожу. Она чувствовала его сердцебиение. Она провела руками по его мускулистому животу и паху. Когда она отдернула руки, он улыбнулся. И поцеловал в губы.
– Тебе нравится? – спросила она, когда он снова вошел в нее.
Он слегка пошевелил бедрами, и Амира округлила глаза.
– Ты все еще сомневаешься, дорогая?
Под напором удовольствия она закрыла глаза и громко простонала.
– Ты самое красивое существо, которое я знаю, – хрипло произнес Адир, когда глаза Амиры распахнулись.
А потом он задвигался быстрее и резче, настойчиво целуя Амиру в губы. Он смотрел ей в глаза и шептал ее имя, когда его накрыло неописуемым наслаждением. И в этот момент Амира поняла, что сделала правильный выбор, придя в королевские сады с Адиром.
Глава 3
Четыре месяца спустя
Амира встала боком и посмотрелась в позолоченное овальное зеркало во весь ее рост. Повсюду была позолоченная мебель и бесценные ковры. Она оказалась в золотой клетке, из которой ей было не выбраться. Здесь никто не знает, что она недавно натворила.
Она прикоснулась руками к своему слегка округ лившемуся животу, совершенно незаметному в объемных складках дорогого свадебного платья.
Скоро она выйдет замуж, будучи беременной от другого человека.
Галила и горничная странно посмотрели на Амиру, когда та настояла на том, чтобы самостоятельно надеть очень тяжелое платье, расшитое драгоценностями. Но она не должна позволить им увидеть доказательства своей единственной ночи свободы. Хотя, возможно, было бы лучше, если бы платье показало ее растущий живот.
Ярость отца, которому она все рассказала, не знала границ. До этого момента она не понимала, насколько важен для отца ее статус королевы. До того вечера, когда он грубо толкнул ее и запер в своей комнате, она постоянно оправдывала его жестокость.
