– Тебе не обязательно меня провожать, – произнесла она. – Я бы предпочла, чтобы ты закончил встречу и пришел спать.
Амира видела нежелание Адира, но как только он собирался заговорить, они свернули в сверкающий коридор с фотографиями в полный рост с каждой стороны. В другом конце коридора находился лифт.
На обеих стенах были изображения датированных историй и грандиозных событий. Амира даже не поняла, что Адир отстал от нее, пока не покачнулась и не осознала, что он ее не поддерживает.
Она повернулась к нему лицом, и все, о чем она собиралась ему сказать, вылетело у нее из головы.
Адир сильно побледнел и молчал. Казалось, он стоит в пространстве, отделенном от всего вокруг. Амире стало по-настоящему страшно при мысли о том, что она больше никогда не сможет к нему приблизиться.
Она рассматривала Адира, и ее сердце колотилось как сумасшедшее.
– Адир?
Он даже не пошевелился.
От страха у нее сдавило горло, она повернулась к тому, что его так сильно ошеломило.
Это была фотография в полный рост. На ней были двое мужчин – старый и помоложе, явно отец и сын. На фотографии был покойный король Зирии, Джамиль Авари, и его сын, нынешний король – шейх Карим.
Человек, с которым Адир ждал встречи. На картине Карим был еще юношей, но его сходство с Адиром было безошибочным.
Амира изумленно посмотрела на следующую фотографию – на ней был шейх Карим, снятый недавно. Она уставилась на Адира, а потом на фотографию, словно загипнотизированная.
Они были не просто похожи. У них были даже одинаковые манеры. Тот же наклон головы. Тот же высокомерно вздернутый подбородок. Тот же проницательный взгляд.
Любой, кто увидел бы Адира и Карима, сразу сказал бы об их родстве.
Старый король… Должно быть, именно он был любовником королевы Намани. Покойный король Джамиль – отец Адира. Шейх Карим – его сводный брат. Еще один родственник, о котором не знал Адир.
Еще один член семьи, с которым он не общался.
Неужели король Джамиль не знал, что королева Намани родила сына?
Какая извращенная, душераздирающая история! И ото всего этого пострадал Адир. Его бросили и мать, и отец.
Рожденный от короля и королевы, он был лидером по натуре. Брошенный на произвол судьбы в пустыню, он стал вождем, который сделал немыслимое.
Амира поборола охватившую ее ярость.
Адира так часто обманывали. На этот раз она испугалась не на шутку.
Что будет с Адиром?
Что станет с ними? С их браком?
Амира запаниковала, ей стало трудно дышать.
– Адир! Адир!
Крик Амиры вырвал Адира из состояния крайнего шока, в котором он пребывал. Он поймал ее за несколько секунд до того, как она упала на мраморный пол.
Ее золотистая кожа была такой бледной, что его душа ушла в пятки. По его спине пробежал холодок, когда Адир подхватил Амиру на руки.
Если с ней что-нибудь случится из-за его невнимательности…
Он приказал ближайшему охраннику передать сообщение ожидающему его шейху. Через несколько минут Адир уложил Амиру на кровать.
Но эта упрямая женщина отказывалась лежать. Она поднялась и выпила воду, которую он принес ей.
Адир сидел на краю кровати, ничего не замечая вокруг. В его ушах слышался оглушительный гром. Последний фрагмент головоломки. Незаконнорожденный сын короля и королевы – позорное пятно, изгнанное в пустыню. Принц Зуфар не догадывался, насколько он близок к истине.
У Адира должно было быть все: мать, отец, братья и сестра. Однако у него не было никого.
А теперь выясняется, что у него есть еще один брат! Человек, ожидающий с ним встречи в своем кабинете. Их разделяет всего несколько этажей. Пара минут. У этого человека имеется вся необходимая информация об отце Адира. Информация, которую он ждал всю свою жизнь.
– Адир?
Паника в голосе Амиры вернула его в настоящее.
– Ты… Ты поранилась? – спросил он. – Я вызову врача.
Амира прижала пальцы к животу, хотя не испытывала боли.
– Нет. Все в порядке. Я просто задохнулась. – По ее щекам покатились слезы. Она взяла Адира за руку, желая, чтобы он опирался на нее. Она побуждала его рассказать о том, что видела в его взгляде. – Мне очень жаль, Адир.
Он провел пальцами сквозь волосы – жест явного разочарования и смятения.
– Значит, я не единственный, кто это заметил? – спросил он. – Кто увидел связь?
– Нет. У вас обоих слишком много общего, чтобы этого не заметить. Ты никогда с ним не встречался?
– Нет. – Он встал с кровати. Амира вытянула руку, понимая, что теряет его. – Мне надо выйти. С тобой все будет хорошо?
– Ты справишься с ним?
– Да. Может быть. Я должен хотя бы поговорить с ним. Я должен сделать это ради себя.
– Адир, послушай. Все, что ты сделаешь, спровоцирует у тебя еще больше страданий. И я не смогу этого вынести. Я не могу смотреть, как ты с этим справляешься. Не ходи к нему, Адир. Забудь о прошлом. Дай шанс нашему будущему.
Из его рта вырвалось рычание. По щекам Амиры, как ручейки, текли слезы. В уголках губ Адира залегли резки морщины.
– Я не могу, Амира. Я не могу.
Страх уступил место ярости, и Амира встала с кровати.
– А чего ты добился? – спросила она. – Кроме уменьшения значимости того, чем ты обладаешь. Ты просто задаешься вопросом о том, что было бы, хотя ты уже уважаемый лидер и прекрасный муж. Королеве Намани следовало оставить тебя в покое, – продолжала она. – Позволить тебе поверить, что ты брошен всеми. Чтобы ты считал себя настоящей сиротой. Но она превратила твою жизнь в настоящее чистилище.
– Как ты смеешь так говорить? Она любила меня. Как бы ты себя чувствовала, если бы вынужденно отказалась от нашего ребенка?
– Я бы ни за что не отказалась от нашего ребенка. Ты меня слышишь? Мне жаль ее, искренне жаль. Она влюбилась в недостойного человека, отказалась от собственного ребенка, чтобы защитить свою репутацию и других своих детей. Ее душа наполнилась такой обидой и презрением, что королева ненавидела всех вокруг себя. Мне жаль ее. Я никогда не соглашусь с твоим заявлением о том, что она была отличной матерью, – сказала Амира. – Она такой не была. Когда она ежегодно писала тебе эти письма, разве она действительно думала о тебе, Адир? Она не отважилась увидеться с тобой, однако изливала тебе все, что чувствовала, в своих письмах к тебе. Или это была ее собственная глупая борьба с обстоятельствами, которые она сама себе создала? Она была слабой, эгоистичной женщиной.
В глазах Адира вспыхнула ярость, но, в отличие от отца Амиры, он вовремя сдержался и только резко произнес:
