Адриана держала на руках малыша, который уже начал успокаиваться. Она легонько покачивала его, все еще красного и недовольного, с потными волосами, прилипшими ко лбу.
— Как ты посмела дотронуться до моего ребенка? — прошипел отец, резко вскочив и опрокинув стул.
Он тяжело дышал, на шее пульсировала вена. Адриана даже не обратила на него внимания. Он подошла к матери и осторожно положила малыша ей на руки.
— У него ручка застряла между прутьями решетки, — объяснила она и показала на красные, уже немного припухшие отметины на маленьком запястье. Она пригладила его волосы и вытерла салфеткой слезы, потом вернулась за стол и села со мной рядом. Адальджиза поцеловала один за другим маленькие пострадавшие пальчики.
Я положила руку на колено сестры и почувствовала, как она напряжена. Она, такая сильная, в тот момент вся дрожала.
Гвидо поднял стул и в изнеможении рухнул на него, безвольно свесил руки. От того сурового мужчины, который грозил пальцем девочке, ничего не осталось. Он бессмысленно уставился на два своих стакана — один с водой, другой с вином. Не знаю, как долго он так сидел, но эта картина по сей день стоит у меня перед глазами.
Никто не проронил ни слова. Только иногда слышались всхлипы постепенно засыпавшего ребенка.
Я притронулась к плечу Адрианы, и этого хватило, чтобы мы поняли друг друга.
— Спасибо за обед, все действительно было очень вкусно. Но нам уже пора уходить: через час у моей сестры автобус, — произнесла я четкой скороговоркой.
Адальджиза бросила на нас беспомощный отчаянный взгляд и едва заметно покачала головой, умоляя нас не уходить. Воскресный обед получился не таким, как она себе представляла.
Я подошла попрощаться с ней и почувствовала запах теплого хлеба, который шел от ее сына. Время от времени он вздрагивал во сне. Я невольно дотронулась до него, одетого в трикотажную хлопковую рубашку, тоненькую и мягкую, возможно, одну из тех, в которые Адальджиза одевала меня. Она держала их в коробке на верхней полке шкафа, как и другие сувениры моего детства. Я машинально сняла волосок с ее голубого платья, как будто хотела, чтобы оно выглядело так же безупречно, как раньше.
— Хотя бы попробуйте десерт, — стала уговаривать она.
— Может, в следующий раз, — ответила Адриана.
— Минутку, — сказал Гвидо и, завернув в бумагу кусок пирога, проводил нас до двери. — Вот улажу дела на работе, и приходите к нам снова. Будем обедать в саду.
Я закрыла за нами калитку, и мы вздохнули свободно.
— Ты была великолепна, — сказала я Адриане.
— Кто-то должен был пойти к ребенку. Им не пришло в голову, что он кричит, потому что ему больно?
Мы пошли по тротуару, огибая сад. На углу мне в голову пришла одна мысль. До автобуса оставалось еще много времени. Я уговорила ее спуститься на пляж. Сезон только начинался, всего несколько зонтиков были открыты. Мы сняли туфли, и она с опаской пошла за мной к воде. Мы оказались почти на том же самом месте, где были когда-то с Винченцо. И теперь молча вспоминали его.
Адриана посмотрела на меня, как на ненормальную, но тоже разделась и бросила одежду на теплом песке, оставив вместе с ней и свой страх. Она доверчиво протянула мне руку, и мы вошли в море как были, в нижнем белье. У наших ног проплыла стайка крошечных рыбок. Потребовалось время, чтобы привыкнуть к холоду. Она осторожно шагала по дну, а я плавала вокруг нее. Я обрызгала ее, а она в отместку толкнула меня, и я с головой ушла под воду.
Мы встали лицом друг к другу, такие одинокие и такие близкие, я по грудь в воде, она — по шею. Моя сестра. Удивительный цветок, выросший на клочке земли, прилепившемся к голой скале. Она научила меня стойкости. Сегодня мы с ней внешне не очень похожи, но одинаково смотрим на смысл существования в этом бесприютном мире. Наша общность стала нашим спасением.
По воде шла мелкая рябь, а мы стояли и смотрели друг на друга, купаясь в отблесках света на воде, в ослепительных солнечных бликах. У нас за спиной был близкий безопасный берег.
Об авторе
ДОНАТЕЛЛА ДИ ПЬЕТРАНТОНИО написала свой первый роман «Моя мать — река» в 2011 году. Он был удостоен премии Тропеа. Второй роман — «Моя красавица» — был издан в 2013 году, номинирован на премию Стрега и отмечен премией Бранкати (2014).
Вышедший в 2017 году третий роман «Арминута» отмечен премией Кампьелло (2017), одной из самых престижных итальянских литературных наград, и издан в 24 странах.
Донателла живет в Пенне, регион Абруццо, где и происходит действие романа.
