Однажды, придя с детьми в гости к маме, Вера предложила: «Мама, у вас такие маленькие комнатки в этом старом, деревянном двухэтажном бараке. Его строили, наверное, еще до войны. Давай объединим наши материнские капиталы, Ваня возьмёт в банке ипотечный заём на недостающую сумму, и вы вступите в строительный кооператив. Через год-другой у вас будет хорошая квартира».
— Верочка, ты умница, — сказала Галя, — это хорошая идея. Придёт Ваня и мы обсудим этот вопрос, а тебе, что — эти деньги самой никуда не нужны?..
— Мама, ну, какие могут быть разговоры, если ты отдала мне свою более просторную квартиру?
Так и сделали. Объединили материнские капиталы, Иван взял кредит и стали они дольщиками жилищно—строительного кооператива.
Прошёл ещё год. Не думали, не гадали, что вляпались в долгострой. Но самое страшное их ожидало впереди. Когда был возведён четвёртый этаж дома, выяснилось, что застройщик имел разрешение от властей города на строительство только трёхэтажного дома, а решил возвести шестиэтажный. Суд первой инстанции постановил разрушить построенное. Переговоры с властями ни к чему пока не привели. Поданная кооперативом апелляция областным судом пока не рассматривалась.
Галя вышла на работу. Теперь Вера всех детей из детсада приводила к себе. Больше всех хлопот ей доставляла маленькая Танечка, но многолетняя работа в детском саду с детьми позволяла ей легко справляться с капризами двухлетней сестры. Что касается своих — Владика и Вали, то они росли очень послушными и ласковыми детьми. Коля — трёхлетний братик, очень похож на своего отца — тоже хлопот ей не доставлял. Приходил Иван после работы за своими детьми. Иногда оставался ужинать. Однажды, вспоминая свой первый совместный обед, между ними завязался интересный разговор.
— Помнишь, тогда был только один Владик, — говорила смеясь Вера, — а теперь детей вон сколько. Ну, ты плодовитый. — Наверное, это ещё не вечер?..
— Нет, твоя мама говорит, что надо пока воздержаться…
А Вера, вспоминая его темперамент, жаркие объятия и поцелуи, очень засомневалась в этом.
— Ой, не верю, Ванечка, маме сорок пять будет в ноябре, а она выглядит моложе меня…
— Да, выглядит не хуже, но до тебя ей далеко, — разоткровенничался Иван, — всю жизнь буду тебя вспоминать.
— А вот и памятка пришла, — весело сказала Вера, взяв на руки Валечку. Тест на ДНК будешь делать, или веришь на слово?
— Вера, обижаешь… Я тогда так старался, что сомнений быть не может. Ты уже более года живёшь одна. Неужели до сих пор никого не встретила?
— Ваня, мои сверстники давно женатые, а среди разведённых нет ни одного подходящего. Работа в женском коллективе не позволяет надеяться на перспективу… Надо менять работу, а куда девать детей?.. Вот и сижу дома. Знакомств по интернету остерегаюсь. Полно мошенников… Мама мне предлагала отдать Валечку вам чтобы легче мне было выйти замуж. Я категорически отказалась. У вас с мамой свои дети, у меня свои… Ты дедушка, надеюсь, любящий?
— Верочка, я вас обеих очень люблю… Ты мне скажи, что слышно о жизни Игоря? Ведь вы с ним уже давно развелись…
— У него всё хорошо. После того, как подруга родила ему ещё сына, он с ней зарегистрировался и теперь живёт припеваючи. Алиментов я с него не требую. Он сам иногда покупает Владику одежду, обувь и игрушки. Общаться с сыном я ему не запрещаю…
Галя после уроков связывалась по телефону с Иваном, и если узнавала, что он у Веры, то спешила к ней. Вере она доверяла, но где-то в глубине души закрадывалась нехорошая мыслишка: «Вдруг вспомнят прошлое? Ведь сердцу не прикажешь». Она всячески старалась не допускать длительных контактов Веры и Ивана.
В канун ноябрьских праздников администрация города выделила детскому саду несколько пригласительных билетов на праздничный концерт. Вера привела своих детей Ивану и Гале, а сама с подругой ушла на концерт. Вернулась домой поздно. Позвонила маме и узнав, что дети уже спят, решила оставить их до утра.
Гале и Ивану было не впервой оставлять на ночёвку детей у себя. В детской комнате мальчикам постелили на полу, а девочек уложили по детским кроваткам. Сами долго не укладывались, обсуждали неудачное вступление в строительный кооператив.
Какой ни была уютной квартира Ивана на втором этаже барака, но всё чаще приходилось ремонтировать крышу, менять трубы водоснабжения и отопления, а электропроводка вообще дышала на ладан. Треть первого этажа дома занимал магазин хозяйственных товаров. Как раз в нём глубокой ночью, в то время, когда квартира Ивана была переполнена детьми, возник пожар.
Пламя быстро охватило деревянное строение. Иван проснулся первым, разбудил Галю. В сплошном дыму стали будить и одевать детей. Иван раскрыл окно, спустил Галю вниз и стал подавать ей детей. Троих подал, а четвёртую, самую маленькую Таню, в дыму найти не мог. Крикнул об этом Гале. Ах, зачем он это сделал!? Всю оставшуюся жизнь он будет корить себя за это. Галя отчаянно бросилась в дверь пылающего первого этажа. Из которого уже не вернулась. А Иван, задыхаясь в дыму, отыскал Танечку под детской кроваткой и выпрыгнул с нею в окно.
Приехавшие пожарные тушили остатки здания, а скорые увозили пострадавших по больницам. Ивана с переломом ноги и руки госпитализировали в больницу скорой медицинской помощи. Семерым жильцам дома, в том числе и Гале, помощь запоздала. В городе был объявлен траур. Похороны погибших взяла на себя администрация города. Сильно обгоревших хоронили в закрытых гробах. На кладбище Вера привезла из больницы Ивана на такси. У свежевырытой могилы они стояли втроём: Вера, Иван и Владик. Младшие дети остались дома под присмотром соседки.
Весь ноябрь Иван пролежал в больнице. Рука зажила быстро, но с ногой дело обстояло сложней. Она срасталось неправильно. Предстояла повторная операция. Но физическая боль была несравнима с душевной. Очень часто слёзы текли по его щекам, и он их не скрывал. Утешение находил в детях, которых по выходным приводила в палату Вера. Ей одной было очень трудно управляться с четырьмя детьми. Самому старшему — Владику было шесть лет, а самой младшей Тане — всего два годика. Поэтому Иван решился сразу после повторной операции на выписку из больницы.
Поскольку для Веры он считался отчимом, для детей — кому отцом, кому дедушкой, то жить он стал в её квартире. Администрация города обещала погорельцев обеспечить жильём, но не спешила выполнять своё обещание. Все они жили у родственников. Поэтому ни у кого не вызывало никаких нареканий проживание здесь Ивана.
Суд высшей инстанции рассмотрел поданную апелляцию дольщиков жилищно-строительного кооператива и удовлетворил её. Строительство дома продолжилось. А Ивану предстояло выплачивать взятый ипотечный кредит в банке. Он вышел на работу. Семён Павлович очень обрадовался напарнику. Они составляли очень слаженный тандем и справлялись с работой любой сложности. Если раньше Иван отказывался от употребления спиртного, то сейчас тоску по жене он начал заглушать водкой. Иногда ему казалось, что после выпитого ему становится легче и он снова увидит её живой, услышит её голос и, действительно, иногда у него случались галлюцинации и Галя являлась ему, как живая.
