Случаи, подобные происшедшему в Тухоли, были и в других лагерях. Это признавали сами поляки. Так, в ноябрьском (1920 г.) рапорте командования Познанского генерального округа в Минвоендел сообщается, что условия, в которых находятся пленные в лагере в Стшалково, плохие и трудно переносимые. Гигиенические условия неудовлетворительные. «Имеются случаи смерти после купания», т. к. после купания пленный «надевает влажную одежду и белье и возвращается в нетопленый барак» (Красноармейцы… С 404).
Как рассказывал, уже упомянутый М.Батурицкий, в лагере в Белостоке накануне освобождения в марте 1921 г.: «освобождаемым устроили санобработку: раздели в одном бараке, нагишом по снегу прогнали в другой барак, где окатили ледяной водой и по снегу обратно погнали одеваться» (http// katyn.ru/forums/viewtopic/php?id=79800).
О фактах использования в польских лагерях «мытья в бане», как эффективного средства сокращения численности пленных красноармейцев, писал и упомянутый Главный маршал артиллерии Николай Воронов. «Раз в неделю пленных гоняли в лагерную польскую «лазню» (баню), которой все страшно боялись. Прямо на улице нас заставляли раздеваться, отбирали одежду и направляли ее в парилку. А мы стояли под пронизывающим ветром, скорчившиеся, посиневшие.
Наконец пленных начинали впускать в баню по одному. Польский фельдшер не спеша брызгал каждому на голову несколько капель зеленого мыла. В моечном зале сначала лилась абсолютно холодная вода. Бежать было некуда, люди стояли вплотную друг к другу и только стонали и ругались. Внезапно холодный душ сменялся нестерпимо горячим. Все вокруг окутывалось паром. В это время раскрывались двери и нас опять выгоняли на мороз. Десятки минут мы раздетые ждали выдачи одежды. После каждой такой «бани» многие заболевали и уже больше не могли подняться» (На службе военной. С. 46) .
После такой бани и Воронов свалился с воспалением легких. Потом у него началось рожистое воспаление лица. Дважды он перенес тиф. Чудом избежал эпидемии холера, вспыхнувшей в бараке. Вопреки утверждениям поляков, Воронов писал, что «Никакого лечения не было. Военнопленные врачи и фельдшер вовсе не получали медикаментов». Поэтому выжить в условиях польского плена было чудом.
О том, что заявлениям польским комиссиям и инспекциям тех лет следует доверять с определенным «коэффициентом» поправки, свидетельствует выступление представителя Минвоенотдела Польши 06 ноября 1919 г. на заседании комиссии Сейма. Военный представитель «доложил» представителям верховного органа Польши о том, что: «Лагерь в Стшалково в окрестностях Слупцы – самый большой, рассчитан на 25.000 мест, очень хорошо оборудован» (Красноармейцы. С. 96). Это была явная ложь.
Еще в июне 1919 г. капитан медслужбы доктор Игнаци Копыстиньский докладывал в Минвоендел Польши об эпидемии сыпного тифа в Стшалково и, что бараки для большевистских пленных «не имеют даже нар для сна… Заметно общее отсутствие белья» (Красноармейцы. С. 115). 6 декабря 1919 г. референт по делам пленных З.Панович, после посещения лагеря в Стшалково, сообщает в Минвоендел Польши: «Мы увидели залитые водой бараки, крыши протекали так, что для избежания несчастья нужно периодически вычерпывать воду ведрами. Общее отсутствие белья, одежды, одеял, и хуже всего-обуви. У пленных нет даже башмаков на деревянной подошве, они ходят босиком, в лохмотьях, обвязанных шнурками, чтобы не распадались. .. Из-за нехватки топлива …еда готовится только раз в день, причем около 12-ти, непосредственно кофе… Пленные … признавали, что по сравнению с прошлыми временами под руководством г. Вагнера сейчас неплохо» (Красноармейцы… С. 110). О «заслугах» капитана Вагнера мы писали выше.
Представляют интерес выводы специальной судебной комиссия, присланной в ноябре 1920 г. в лагерь в Стшалково для оценки причин бедственного положения военнопленных. В то время в стшалковском госпитале, рассчитанном на 1000 больных, содержалось 3860 человек. За 7 дней ноября 1920 г. (с 16 по 22) умерло 491 человек, в т.ч. от холеры – 168. 21 ноября умер 91 пленный. В рапорте командования Познанского генерального округа констатируется: «Средняя дневная смертность составляет 70 случаев, т. е. 3,5% общего числа пленных в лагере. В последние дни заметно снижение смертности от холеры…однако следует отметить, что общая смертность не сокращается» (Красноармейцы… С. 405).
Также отмечалось, что в лагерь: «…присланы транспорты с техническими и дезинфекционными средствами, увеличено число транспортных средств. Кроме того, отдан приказ как можно шире пользоваться таблицей «С» для истощенных пленных» (Красноармейцы… С. 406). Тем не менее, через три недели после этих мер, 15 декабря 1920 г., согласно отчетам командира лагеря полковника Кевнарского и начальника госпиталя капитана Габлера, в госпитале лагеря Стшалково находилось уже 4800 больных , т. е. на 1000 больше, чем в ноябре . На день отчета в лагере умерло 69 человек (Красноармейцы… С. 451).
Для подтверждения того, что администрация лагеря в Стшалково, якобы, сделала все возможное для улучшения положения пленных, в рапорте следует ссылка на выводы специальной судебной комиссии, присланной в лагерь, которая: «констатировала, что состояние здоровой части лагеря очень даже ХОРОШЕЕ, что ВИНОВНЫХ НЕТ, что ПРИЧИНОЙ, безусловно, является ЦЕЛЫЙ РЯД МАТЕРИАЛЬНЫХ НЕДОСТАТКОВ». (Красноармейцы… С. 406. Выделено В.Ш.).
Судебную комиссию не смутил тот факт, что осенью 1920 г. количество заболевших в лагере ежемесячно увеличивалось более чем на тысячу человек, смертность только за ноябрь увеличилась в 1,5 раза с 50 до 70, т. е. достигла 2 000 человек в месяц. Абсолютно ясно, что эпидемия в лагере продолжала расширяться. Но судебную комиссию это не волновало. Свое дело она сделала. Положительную оценку работе администрации лагеря дала. Неясно только, откуда в лагере брались новые тысячи заболевших пленных?
Все это свидетельствует о том, для высших польских властей ситуация в лагерях для пленных была предельно проста. Администрация лагерей проявляла « необыкновенную заботу» о «большевистских пленных » и в бедственном их положении были виноваты лишь «материальные недостатки». Такая позиция польских властей говорила, прежде всего, о нежелании менять ситуацию в лагерях. А это прямое свидетельство о целенаправленной политике по созданию и сохранению невыносимых для жизни красноармейцев условий.
Благими пожеланиями…
Следует признать, что польское военное руководство в 1920 и 1921 г. издало немало нормативных документов, которые, казалось бы, должны были радикально улучшить положение пленных красноармейцев в польских лагерях. Сборник «Красноармейцы в польском плену…» содержит более трех десятков таких инструкций, приказов, директив, распоряжений Верховного командования Войска Польского и Министерства военных дел Польши.
Помимо этого, 20 декабря 1919 г. на совещании в Верховном командовании Войска Польского (ВК ВП), был учрежден инспекторат по контролю за «исполнением изданных Верховным командованием инструкций по делам пленных» (Красноармейцы. С. 134). 9 апреля 1920 г. приказом ВК ВП для проверки состояния заведений для военнопленных, подведомственных армии, были созданы специальные инспекционные комиссии в армиях Войска Польского. В приказе об их создании, в частности, говорилось : «Отношение к пленным является не только гуманитарной, но и политической проблемой… Зло необходимо решительно искоренять» (Красноармейцы… С. 183). Однако, работа этих инспекций, мягко говоря, оставляла желать лучшего.
