26
Адам
– От Джулиана ничего не слышно? – спрашивает доктор Уитлок, стоит мне переступить порог ее кабинета в среду.
– Нет. Но у него ни телефона, ни компьютера, так что у меня нет с ним связи.
– Он сегодня снова не пришел. – Она хмурится, явно обеспокоена. Я не говорю ей, что он, наверное, просто решил прогулять. В смысле, доктор что, забыла, как Джулиан от нее прятался на первых порах? – Уже третий день подряд. Я позвонила им на домашний, но никто не ответил.
Да, три дня странновато, даже для него.
– Я могу сходить к ним домой.
– Правда? Было бы очень кстати.
– Да хоть сейчас, если хотите. – Все лучше, чем пинать воздух в кабинете. Доктор уже хочет отказаться, и я поспешно добавляю: – Дальше у меня обед, так что я не опоздаю на уроки.
– Хорошо. Иди. – Она оглядывается по сторонам и шепчет, будто кабинет прослушивается: – Но никому не говори, что я отпустила.
– Без проблем, доктор Уитлок.
И чего все так переживают?
* * *
Джулиан
Звонят в дверь, но я не обращаю внимания. Наверное, опять почтальон или торговец, а я никого не хочу видеть. Снова звонят, уже более настойчиво. Я медленно вылезаю из кровати, морщусь, осторожно крадусь к двери и смотрю в глазок.
– Что ты здесь делаешь? – спрашиваю я, открыв дверь.
– Джулиан, что за манеры. – Адам хмурится и проскакивает в дом. – А неплохо тут у вас. – Затем прищуривается и смотрит на меня. – Что с тобой?
Я немного отступаю, боюсь, как бы он не решил тронуть меня за плечо.
– Ничего.
Жутко выглядишь.
Боль уже затихла до относительно приемлемого уровня, но у меня перегруз и раскалывается голова. Такое часто бывает после наказания. Стоит отметинам начать бледнеть, и я заболеваю.
– Это простуда. Или насморк.
– К доктору ходил?
– Нет.
– А что ел?
– Эм… арахисовое масло и джем.
Адам разочарованно качает головой и снова оглядывает дом.
– Твой дядя что, противник технологий?
– А что?
– Ни компьютера, ни телевизора. Что ты делаешь целыми днями, когда болеешь?
– Ничего.
– Отстой, – сочувствует он.
А потом начинает кружить по дому, как по школьному двору. Я боюсь, как бы Адам чего не сломал или, хуже того, как бы Рассел не вернулся. Дядя может не появиться еще два дня, а может приехать прямо сейчас.
– Где твоя комната?
– В конце коридора. Но я…
Адам трусит в противоположном направлении и останавливается у застекленного шкафа.
– А тут что?
– Это нельзя трогать!
Но он уже открыл дверцу и рассматривает содержимое полок: пять старых камер, дюжины антикварных книг, хрупкую посуду и старый инкрустированный серебром пистолет.
– Странно, – замечает Адам. – Кто мешает оружие с фарфором?
– Не знаю. Дядя не любит, когда кто-то это все трогает. Вообще не любит в доме чужих.
Когда Адам ставит вещи на место и аккуратно закрывает шкаф, я облегченно выдыхаю.
Но тут он несется на кухню и распахивает холодильник.
– И это вся твоя еда?
Я киваю.
Адам хмуро изучает банку.
– Если бы это было хотя бы приличное желе, то ладно, но оно же переработанное. – Он произносит последнее слово так, будто это ругательство. – Куча сахара и консервантов. – И это тоже ругательства.
– Мне намного лучше. Наверное, я уже завтра вернусь в школу.
– Можно мне остаться?
– Нет, – поспешно отвечаю я, прислушиваясь, не зашуршит ли машина Рассела. – Дяде очень не нравятся посторонние в доме.
– Но ты болен. Он же не заставит тебя сидеть одному, раз тебе плохо.
– Причина не имеет значения.
Адам смотрит на меня так пристально, что напоминает доктора Уитлок, мистера Пирса и всех прочих, кто пытается прочесть мои мысли.
– Ладно, – все еще неуверенно говорит Адам. – Тогда я пошел.
27
Джулиан
Когда во вторник я прихожу на первый урок, дверь класса закрыта. Лишь секунду спустя я замечаю записку: «Урок в лаборатории 202». К тому времени, когда я успеваю туда добраться, уже слишком поздно, но, похоже, опоздали почти все.
– Вчера я предупредила класс, куда идти, – говорит мисс Уэст при моем появлении. – Неужели так трудно запомнить?
– Извините. Меня вчера не было.
– С тобой вечно что-то не так, да?
Я сажусь за пустой стол в конце класса и роняю голову на руки. Минуту спустя рядом кто-то откашливается. Я открываю глаза и обнаруживаю, что надо мной стоят Кристин, Алекс и Вайолет.
– Ничего, если мы займем этот стол, раз за ним могут поместиться трое? – спрашивает Вайолет. У нее большие темные и добрые глаза.
– Хорошо.
Я беру рюкзак, и тут Кристин добавляет:
– Если ты не ждешь друзей.
– Нет… я никого не жду.
Они трое переглядываются, и Кристин ухмыляется:
– Да, Джулиан. Мы знаем.
* * *
– Джулиан! – доносится из класса голос Адама. Я замираю и вижу, как он улыбается мне из-за стола. – Иди сюда! – В его классе стоит жуткий гомон, и я продолжаю торчать в коридоре. – Заходи.
Я осторожно переступаю порог.
У платформы стоят Элисон и еще одна девочка, не помню, как ее зовут. Парты стоят не рядами, а как попало. Кто-то из ребят сидит, кто-то стоит или бродит.
Адам хлопает по свободному столу рядом с собой, я сажусь и спрашиваю:
– Что это за урок?
– Театрального мастерства. Ты что делал?
Я пожимаю плечами.
– Прогуливал?
Снова пожимаю.
– Когда-нибудь тебя поймают.
Он прав, и это меня пугает. Но мне пришлось уйти. На «Детской психологии» мисс Карлайл решила, что мы будем работать в группах.
– Я сказал учительнице, что хочу стать няней.
– Ты еще болеешь?
– Нет.
– Так ты симулировал?
– Ну…
– Вот из-за кого Мрачная Сестра всех подозревает! – обвиняет меня Адам.
– Я лучше пойду, пока твоя учительница не вернулась.
