— Не хочу я Серегу! — Настя заплакала и убежала.
— Что за молодежь пошла, — проворчала Татьяна, — девке двадцать один год, а она как дитя малое.
После обеда все отправились на реку. Мирослава тоже решила поплавать. Она вышла из дома последней. Мориса уже увел Стив.
В холле Волгина столкнулась с Ниной. Спросила:
— А вы почему не на реке?
— Не хочу, — покачала головой Нина. — Я в прошлый раз так обгорела, что все болит. Посижу пока в саду, а чуть позже мы с Таней за ежевикой пойдем.
— Отличный план, — одобрила Мирослава и отправилась к реке.
Едва она появилась на берегу, как Морис из воды замахал ей рукой.
— Плывите к нам.
Она улыбнулась, сбросила легкие брюки и блузку и подошла к кромке воды. Серо-голубые волны с легким шипеньем накатывали на берег. Ивы, столпившиеся поблизости, с удовольствием позволяли легкому ветру трепать свои длинные зеленые косы.
«Как хорошо», — подумала Мирослава, вошла в воду по пояс и поплыла.
Вечером Мирослава и Морис вновь сидели на балконе. Их настроение сложно было назвать радужным…
— Что будем делать дальше? — спросил Морис, когда в молчании прошло более получаса.
— Хочу попробовать поговорить еще раз с Константином. Может быть, если мы узнаем причину их с дядей ссоры, найдется и ниточка в клубке двух преступлений. Хотя, возможно, ссора не имеет отношения к убийству и покушению.
— Вы думаете, Константин передумал и на этот раз будет с вами откровенен?
— Сомневаюсь, — честно призналась Мирослава.
— Вы не верите в его вину?
— Нет.
— Почему? Все улики против него.
— Интуиция подсказывает мне, что все это подстроено.
— Кем?
— Возможно, тем, кто писал анонимные письма.
— Ну что же, Шерлок, — грустно улыбнулся он. — Продолжим расследование?
— Продолжим, Ватсон.
На следующий день в комнату Мирославы буквально ворвалась Саша. Девушка была чрезвычайно возбуждена, ее глаза лихорадочно блестели.
— Костя вспомнил, куда дел письма? — предположила Мирослава.
Саша покачала головой:
— Нет, он уверен, что выбросил их!
— Как жаль…
— Но это не так! Оказывается, одно из писем лежало в моей сумочке, и я, когда искала ключи, его нашла! Вытряхнула все на стол — и вот оно! — Саша торжествующе протянула письмо Мирославе.
Волгина аккуратно расправила скомканный листок бумаги и прочитала машинописный текст: «Поздравляю, вы остались с носом! Ваш дядя сделал предложение дочери управляющего, и они готовятся к свадьбе. Доброжелатель».
По тексту невозможно было догадаться, кто его написал, но машинка явно было очень старой. Такие когда-то имелись на многих предприятиях, но теперь… Такой раритет вполне может пылиться у кого-то дома. Но у кого?
— Вы можете оставить мне это письмо? — спросила Мирослава.
— Конечно, — ответила Саша.
Ужгородцев не стал препятствовать свиданию Мирославы с Торнавским-младшим, хотя и бормотал себе под нос что-то нелицеприятное о частных детективах, сующих свой нос куда попало, причем без всякой пользы для дела. Мирослава решила не реагировать и, тепло поблагодарив следователя, отправилась в комнату, куда привели и Константина.
Она встала ему навстречу и поздоровалась. Торнавский только угрюмо кивнул в ответ.
— Костя, вы ведь сами наняли меня.
Он кивнул:
— Из-за Саши.
— Очень печально, что вы не хотите рассказать мне о том, что произошло между вами и дядей.
— Это вас не касается.
— Разве вы не понимаете, чем грозит вам ваше молчание, если Олег Павлович не выживет?
Константин упорно молчал.
— Костя, подумайте о Саше, о своем дяде.
— А есть надежда на то, что он выживет?
— Как ни банально, но надежда есть всегда.
— Если бы дядя выжил! — выдохнул он устало.
— Что тогда?
— Я был бы спасен.
— Вы могли бы спастись и самостоятельно.
Он покачал головой.
— Вы не хотите помочь себе даже ради вашей невесты?
Он горько усмехнулся.
— Она любит вас.
— Вы верите в это?
— Верю. И будет лучше, если вы тоже перестанете мучить себя сомнениями.
— Я бы так хотел, чтобы это поскорее закончилось.
— Расскажите мне об анонимных письмах.
— Откуда вы знаете? — удивился он.
Мирослава не ответила.
— Понятно, Саша рассказала.
— Разве это секрет?
— Нет, конечно.
— Так расскажите мне о них.
— Рассказывать особо нечего.
— А вы попробуйте.
Константин пересказал ей то, что уже сообщила Саша, и Мирослава решила пока не говорить Торнавскому, что одно из тех писем находится у нее.
Она уже собралась уходить, когда Костя ее окликнул. Мирослава оглянулась.
— Вы действительно верите, что вытащите меня отсюда?
Она кивнула.
— Да, я в этом убеждена. Но для этого мне нужно найти настоящего преступника.
В его глазах промелькнула искра надежды.
— Спасибо, — прошептал он и отвернулся.
Мирослава подумала, что он хочет скрыть от нее свои увлажнившиеся глаза. Чтобы не смущать мужчину, она быстро попрощалась и вышла.
В коридоре ее перехватил следователь. Остановил, почти втащил в свой кабинет:
— Ну что узнали?
Мирослава посмотрела на его небритый подбородок, набрякшие веки и тихо спросила.
— Вам нездоровится?
— Как, к черту, мне будет здоровиться?! Я вторую ночь не сплю! Пропали два подростка, и никаких зацепок.
— Сочувствую.
Он открыл рот, вероятно желая сказать ей, куда она может засунуть свое сочувствие, но передумал и только махнул рукой. А потом спросил:
— Это правда, что Виктор Романенко ваш брат?
Мирослава удивленно вскинула на него глаза.
— Да, двоюродный, но роднее родного, мы росли вместе. Только откуда вы знаете?
— Да, ладно, — отмахнулся он. — Вы ведь тоже в органах работали, так чего спрашивать.
— А с Витей вы знакомы?
— Лично нет. Но он моего брательника, тоже, кстати, двоюродного, раненого на себе пять километров волок. Если бы не он, брата у меня бы не было.
