– Именно поэтому вы были
сердиты, когда узнали, что я был сыном мистера Тайни, – сказал я
– Ты полагаешь он
нарушил закон?
– Да
Я была не права, но это было
близко к этому.
Я сомневаюсь, был ли даже он
уверен в успехе своего плана.
Когда он порадил Хиберниуса и
меня, мы знали законы и повиновались им.
Если он был неправ насчёт
тебя – если бы он дал тебе больше силы чем он предназначал – ты смог бы тайно
нарушить законы и привести к краху всё что мы знаем и любим.
Она оглянулась на меня и
ухмыльнулась.
– Держу пари что ты
никогда не догадывался что ты был очень важен для мира!
– Нет, – болезненно
сказал я.
– И я никогда не желал
быть.
– Не волнуйся, – сказала
она, её улыбка успокаивала.
– Ты вышел из игры,
когда позволил Стиву убить себя.
– Ты сделал то, что мы с
Хиберниусом считали невозможным – ты изменил то, что казалось неизбежным
будущим.
– Ты хочешь сказать, что
я предотвратил пробуждение Властелина Теней? – спросил я нетерпеливо.
– Это было причиной,
почему я дал ему убить себя.
– Я счел это
единственным способом остановить все.
– Я не хотел быть
монстром.
– Мысль об уничтожении
мира была невыносима.
– Мистер Тайни сказал,
что один из нас должен стать Властелином Теней.
– Но я подумал, что если
мы оба погибнем…
– Ты правильно пподумал,
– сказала Эванна.
– Под влиянием нашего
отца мир подошел к точке, где было только два будущего.
– Когда ты убил Стива и
принес себя в жертву, снова открылось множество вариантов возможного будущего.
– Я не могла совершить
этого – я бы нарушила правила, если бы вмешалась – но ты, будучи человеком,
мог.
– Так что же произошло
после того, как я умер? – спросил я.
– Ты сказала, прошло два
года.
– Вампиры нанесли
поражение вампирцам и выиграли Войну Шрамов?
– Нет, – ответила
Эванна, сжав губы.
– Война все еще бушует.
– Но конец уже близок –
конец, который очень не нравится нашему отцу.
– Лидеры стремятся к
миру, Ванча и Харкат со стороны вампиров, Гэннен Хэрст со стороны вампирцев.
– Они ведут переговоры,
обсуждают руководящие принципы, согласно которым обе стороны могли бы жить как
одна.
– Другие выступают
против них – тех, кто не желает мира, много в обоих кланах – но голос разума
побеждает.
– Значит, сработало! – я
с трудом дышал.
– Если вампиры и вампирцы
заключат перемирие, мир будет спасен!
– Возможно, – промямлила
Эванна.
– Это еще неизвестно.
– Под руководством Стива
вампирцы установили контакты с людьми из полиции и военным руководством.
– Они пообещали им
долгую жизнь и силу в обмен на поддержку.
– Они хотели развязать
ядерную и химическую войну для того, чтобы подчинить себе мир и оставшихся в
живых.
– Это все еще может
произойти.
– Тогда мы должны
остановить их! – закричал я.
– Мы не можем допустить…
– Тише, – успокоила меня
Эванна.
– Мы пытаемся
предотвратить это.
– Это причина, по
которой я здесь.
– Я не могу слишком
сильно соваться в дела человечества, но теперь я могу сделать больше, чем
прежде, и твой поступок убедил меня, что я должна вмешаться.
– Мы с Хиберниусом
всегда держались нейтральной позиции.
– Мы не были вовлечены в
дела смертных.
– Хиберниус хотел этого,
но я переубеждала его, боясь того, что мы нарушим законы и освободим монстров.
Она вздохнула.
– Я была неправа.
– Риск необходим и
сейчас, и в дальнейшем.
– Наш отец рисковал
своей попыткой дать выход хаосу – и я теперь должна рискнуть, пытаясь
установить мир.
– О чем ты говоришь? –
нахмурился я.
– Человечество
эволюционирует, – сказала она.
– Такова его судьба,
развитие чего-либо восхищает, а наш отец намерен это погубить.
– Он использовал
вампиров и вампирцев, чтобы сбить человечество с его пути, сровнять города мира
с землей, отбросить людей назад в темные века, для того, чтобы он снова смог их
контролировать.
– Но его план
провалился.
– Кланы ночи сейчас в
поисках воссоединения и жизни, обособленной от людей, тайной, не причиняющей
вреда, такой, какой они жили в прошлом.
– Из-за того, что они
стали частью настоящего, наш отец не сможет уничтожить их.
– Он может вернуться в
прошлое и изобрести другую причину, из-за которой они будут враждовать, но это
будет сложно и займет много времени.
– Время, на этот раз,
действует против него.
– Если он не сможет
вызвать разногласия в кланах в течение следующего года или около того, то едва
ли он будет в состоянии вызвать крах человеческого рода, как он того желает.
– Он может – и нет
сомнений он это сделает – снова плести интриги в будущем и искать новые пути
разрушить его, но некоторое время мир будет в безопасности.
Эванна замолчала.
Ее руки находились прямо
перед ее лицом, освещая его черты.
Я никогда не видел ее такой
задумчивой.
– Ты помнишь историю о
том, как я была создана? – спросила она.
– Конечно, – ответил я.
– Вампир – Корза Джерн –
хотел, чтобы вампиры могли иметь детей.
– Он преследовал мистера
Тайни до тех пор, пока тот не согласился выполнить его желание, и смешав кровь
Корзы Джерна и беременной волчицы и применив к ней свои магические силы, он
породил тебя и мистера Толла.
– Это не было для него
единственной причиной нашего сотворения, – сказала Эванна, – но все же одной из
важнейших.
– Я могу родить ребенка
вампира или вампирца, и они по очереди смогут иметь своих собственных детей.
– Но дети от меня будут
отличаться от своих отцов.
