– Это всегда было
образом жизни Дезмонда, – сказала Эванна. – То, что он помогает создать, он же
позже и разрушает. Многие империи – Египет, Персия, Британия – уже поняли это,
поплатившись своим существованием.
– Египет? – я
прищурился.
– Наш отец – большой
поклонник империй, – ответила Эванна. – Пещерные люди, воевавшие друг с другом
с помощью дубинок и костей, очень недолго интересовали его. Он предпочитает
смотреть, как люди убивают друг друга более совершенным оружием, и в больших
количествах. Но человечество не может просто преодолеть варварство, оно также
должно развиваться в других направлениях. Оно должно эволюционировать в
социальной, культурной, духовной, технической, медицинской областях. Только та
нация, которая преуспела в этих аспектах, может развязать великую войну.
– Наш отец приложил руку
к большинству значительных архитектурных, технических или медицинских прорывов
человечества. Он никогда не мог руководить открыто, но он влиял хитростью.
Только в одной области он не имел реальной силы – в литературе. Дезмонд не любит
вымышленного. Реальность для него все. Его не интересуют удивительные
человеческие истории. Писатели всегда были чужды ему – он не читает
произведения художественной литературы и не обращает на них никакого внимания.
– Никогда не подумал бы,
– проворчал я, не смеясь над выбором мистера Тайни читать только факты. –
Расскажи мне еще о его вмешательстве в жизнь людей и путешествиях во времени.
Ты говорила, мистер Тайни перемещается в прошлое, чтобы изменить настоящее и
будущее. Но что насчет временных парадоксов? – я видел множество псевдонаучных
фильмов и телевизионных шоу. Я знал все о проблемах, связанных с теориями
путешествия во времени.
– Нет никаких
парадоксов, – ответила Эванна. – Вселенная сохраняет естественный порядок
вещей. Ключевой момент события в прошлом не может быть изменен – только люди,
вовлеченные в него.
– Что? – сказал я.
– Однажды в настоящем
происходит что-то важное – вселенная для того, чтобы дать высшей силе имя,
решает, что важно, а что нет – это никогда нельзя будет изменить, – пояснила
Эванна. – Но ты можешь поменять людей, вовлеченных в него. Например, теперь это
уже произошло, и ты не сможешь отправиться в прошлое и предотвратить Вторую
Мировую Войну – но ты можешь вернуться и убить Адольфа Гитлера. Вселенная
немедленно создала бы другого человека, который занял бы его место. Этот
человек родился бы как все нормальные люди, рос, потом совершил бы то, что
сделал Гитлер, что привело бы к тому же результату. Имена меняются, но ничего
более.
– Но Гитлер был
монстром, – сказал я. – Он убил миллионы людей. Ты хочешь сказать, что если бы
мистер Тайни вернулся в прошлое и убил бы его, какой-нибудь наивный парень
занял бы его место? И все эти люди все равно бы умерли?
– Да, – ответила Эванна.
– Но в таком случае
получается, что люди не могут выбирать свою судьбу, – нахмурился я. – Они не
отвечают за свои действия.
Эванна фыркнула.
– Вселенная должна была
бы создать ребенка с потенциалом зла – хороший человек не может быть вынужден
делать зло – но как только он сделает, да, тот человек станет жертвой судьбы.
Это происходит не часто. Наш отец только иногда заменяет важные детали
прошлого. Большинство людей имеет добрую волю. Но есть некоторые, которые не
имеют.
– Я – один из них? –
тихо спросил я, боясь ответа.
– Наверняка нет, – улыбнулась
Эванна. – Твое время – настоящее время, и ты – оригинальное создание. Хотя
тобой управлял наш отец, начиная с рождения, путь, которым ты шел, не был
заложен ни в ком до тебя.
Эванна думала в течение
нескольких секунд, затем попыталась объяснить ситуацию таким образом, которым я
мог более легко понять.
– Хотя наш отец не может
изменить события прошлого, он может сделать незначительные изменения, – сказала
она. – Если что-то случается в настоящем, что ему не по душе, он может
вернуться в прошлое и создать цепь событий, направленных на обеспечение решения
того, что беспокоит его. Вот так вампиры стали столь многочисленными и
сильными.
– Мистер Тайни создал
вампиров? – закричал я – был миф, что он сделал нас, но я никогда не верил
этому.
– Нет, – сказала Эванна.
– Вампиры возникли сами по себе. Но их никогда не было много. Они были слабы и
неорганизованны. Тогда, в середине двадцатого века, наш отец решил заняться
путем человечества к миру и единству. Не симпатизируя этому, он отправился в
прошлое и потратил несколько десятилетий, пробуя разные подходы, чтобы
подорвать человечество. В конце концов, он занялся вампирами. Он дал им
дополнительную силу и скорость, власть скользить и делиться своими мыслями –
все сверхъествественные способности, о которых ты знаешь. Он также предоставил
им лидеров, которые приведут их в форму и превратят их в армию.
– Каким бы мощным не
стал клан, наш отец гарантировал, что они не могут быть угрозой людям.
Первоначально вампиры были в состоянии выйти днем – Дезмонд Тайни сделал их
пленниками ночи, и украл их подарок рождаемости. Тщательно скованные и
поддерживаемые этим путем, вампиры должны были жить отдельно от мира людей и
оставаться в тени. Так как они не изменяли ничего важного в истории
человечества, вселенная позволяла им существовать, и они, в конечном счете,
стали частью настоящего – так что когда наш отец был свободен использовать их,
он, тем не менее, не захотел.
– И настоящее было моим
временем? – спросил я.
– Да, – сказала Эванна.
– Время идет с той же самой скоростью, независимо от того, в прошлом наш отец,
настоящем или будущем. Так как он провел почти двадцать лет, застрявшим в
прошлом, пытаясь найти способ свергнуть человечество, был конец двадцатого
века, когда он вернулся к настоящему.
– И так как вампиры были
теперь частью того настоящего, – сказал я, мой мозг болел, когда я старался
идти в ногу со всей этой ошеломляющей информацией, – они имели право влиять на
будущее?
– Правильно, – сказала
Эванна. – Но наш отец тогда видел, что клан не будет начинать атаку на
человечество, если оставить их на произвол судьбы – они были довольны тем,
чтобы оставаться в стороне от дел людей. Поэтому он вернулся снова – только на
несколько месяцев на сей раз – и спроектировал откол вампирцев. К тому времени,
устанавливая легенды о властелине вампирцев, он тянул их к конфликту с
вампирами.
– И это привело к войне
Шрамов, и, в конечном счете, крушению человечества, – проворчал я, с болью о
мысле, об ужасном лукавстве маленького человека.
– Хорошо, – улыбнулась
Эванна, – это был план.
– Вы имеете в виду… –
начал я говорить взволнованно, ощущая надежду в ее улыбке.
– Успокойся, –
остановила меня Эванна. – Я раскрою все в ближайшее время. Но теперь нам пора
двигаться дальше. – Она указала туда, где солнце садилось на горизонте. – Ночи
более холодные в этом времени, чем в твоем. Нам будет безопаснее под землей.
Кроме того, – сказала она, вставая, – у нас назначена встреча.
