Ночь, пещера, странное место. Доверия это не внушало.
– Что там? – пискнул Коба, испуганно прячась позади меня. – Рука, сжимающая дужку фонаря, дрожала, и лучи света как бы приплясывали на склонах.
– А мне бы еще знать. – Я наморщил лоб и попытался определить, что же может ждать меня внутри, но угольная чернота шахты не давала ни единого шанса на успех. – Странное дело творится, – поделился я с дрожащим от холода и страха гномом. – Меня будто подталкивают к чему-то. Создается иногда впечатление, будто бы это не жизнь, а какая-то обучающая миссия. Пойди туда, возьми то. Принес – на тебе новую «плюшку».
– Не о сдобе сейчас думать надо, хозяин. Как бы ты и вовсе не побелел.
Я стоял перед выбором. Можно было плюнуть на эти высшие силы, внутренний зов и прочую некромантскую чушь и отправиться досыпать. Однако мой опыт в прочтении фантастической литературы подсказывал, что проведение просто так не тревожит. Если уж и позвала тебя сила неведомая, значит, ей что-то от тебя надо, и она от тебя не отцепится. Это, кстати, тут же подтвердилось: едва я развернулся и сделал шаг, как буквально уперся в воздух. Я провел рукой перед собой, ожидая преграды, однако рука прошла свободно, не встретив сопротивления, но едва я решил шагнуть еще, как что-то непонятное вновь остановило меня. Местные высшие силы, видимо, имели свое мнение на счет сложившейся ситуации и играли мной, будто марионеткой.
– Ладно, пойду. – Я кивнул гному и шагнул к черному провалу, однако верный Коба почему-то остался на месте.
– Не могу, хозяин, ноги не слушаются, – слезливо-притворно посетовал гном. Похоже, низкорослик просто сдрейфил, что для него было крайне удивительно. Парень, половину жизни проживший под землей, боится под нее же спуститься…
– Дурное там, тленом пахнет. Кладбище, похоже.
– Так я же некромант, – подмигнул я ему. – Мне по статусу положено по могилам бродить, так что не дури и иди следом.
– И правда, – обрадовался Коба. – Должен же кто-то сообщить о нелепой кончине последнего родственника великого Горта, глупо погибшего в земной норе.
– Логично, – согласился я. – Надо проверить. Может, там зверь дикий.
– Или лич вонючий…
– А это что?
– Да нечисть, мерзкая штука. Питаются мертвечиной, живут на кладбищах. Ждут, пока покойничка принесут да зароют. Лич подождет с недельку, когда мяско протухнет и червями покроется, потом выроет лапищами, утащит в свой лаз и лакомится. Вкусно ему. Но это еще не все личи. Другие есть, которых следопытами кличут. Найдется специальный человек, обученный, он таких призовет и на службу поставит. Вот они ему хоть вошь в королевстве отыщут, по особым приметам. Жрут они ментально, в отличие от своих сородичей. Тоской питаются да отчаянием. Дунут в тебя, плюнут, ты руки на себя и наложишь.
– Коба, прекрати!
– А еще, Фата там может жить. Тленом и разложением от нее пахнет. Ей даже в былые времена жертвы приносили. Бывает, придет Фата на погост, руки раскинет, будто просит чего-то, а потом уйдет до следующего утра. Если же не найдет жертвы, то быть беде. Дети болеть начинают, собаки дохнут, коровы пеной исходят.
С каждым словом гнома, с каждым образом, который он ловко рисовал в моей голове, желание соваться внутрь стремительно уменьшалось. Я был фактически загнан в угол. Назад нельзя, вперед боязно. Хоть плачь…
– Волосы у нее редкие, взгляд бешеный, больше на оборванку похожа. Многие путают и за это платят дорого…
– Коба, твою мать!
– Ладно, хозяин, ладно. – Гном криво усмехнулся. – Идти в дыру глупо, однако надо.
Схватив с земли камень, низкорослик метнул его в черноту провала, и тот, не встретив сопротивления, исчез во тьме. Наступило томительное ожидание. Если и было что-то там, по крайней мере живое, то оно обязано было заинтересоваться тем, кто проявил столько неуважения.
– Никого, хозяин. Но я все равно не пойду. Я тебя тут ждать буду.
Уговаривать Кобу я не собирался. Пришлось просто смириться, отнять у гнома фонарь и осторожно двинуться вперед. Чем ближе я подходил к провалу, тем более явственным становился запах мертвечины, и вскоре стало невозможно нормально дышать. Я, как мог, заткнул нос, но запах умудрялся пробиваться. Рвотные позывы начали намекать, что идея посещения этого места была не совсем удачной, однако ничего страшного пока не произошло. Крохотный гномий фонарь в полной темноте оказался весьма эффективным. Света от него хватало, чтобы спокойно рассмотреть все в радиусе нескольких метров.
Пещера оказалась могильником. В стене были вырыты ниши, в которых были аккуратно помещены мертвецы. Судя по степени разложения и копошащимся в разлагающихся тканях нелицеприятным существам, о мумификации тут не слышали. Зрелище, доложу я вам, не из приятных. Чтобы хоть как-то меня понять, возьмите кусок мяса и, завернув его в пакет, положите на пару дней под солнце, а затем откройте и принюхайтесь. Вот, а теперь умножьте полученное впечатление на десять.
Неведомая сила привела меня в могильник посреди леса, однако это место было часто посещаемо. Около нескольких ниш имелись цветы и подношения, завернутые в тряпицы. Несколько отсеков оказались свежевырытыми и пустыми. Кто-то заранее позаботился о месте на кладбище.
Что-то рядом со мной зашевелилось, и все внутри меня похолодело, однако это оказался Коба. Гном не смог усидеть на месте и последовал за мной, хоть все естество его и протестовало.
– Плохое место, – просипел он сквозь ладонь. Смрад гниения, похоже, тоже доставлял ему массу хлопот. – Тут тролли своих хоронят.
Я удивленно обернулся, и вдруг все встало на свои места. Странные позы и искаженные лица, показавшиеся мне просто предсмертными масками, действительно не принадлежали человеку. Тяжелые нижние челюсти многих были оснащены впечатляющего вида клыками, а глубокие миндалевидные глазницы могли вместить в себя поистине гигантские глазные яблоки. Подойдя к относительно «свежему» трупу, я с удивлением обнаружил, что у тролля имеется хвост, а плечи, спина и живот покрыты жесткой кудрявой шерстью.
– Странный способ захоронения, – произнес я. – Почему они оставляют усопших на виду. Не проще ли закопать или сжечь, нежели разводить такую антисанитарию.
– А кто их, дурных, разберет. – Гном закашлялся и, не сдержавшись, оставил на полу остатки ужина. Вытерев рот тыльной стороной ладони, он вдруг охнул и в страхе попятился. – Там, там, хозяин! – Палец Кобы указывал в темноту. Я присмотрелся, однако ничего различить не смог, но, подняв фонарь повыше, попятился в ужасе.
Это могло показаться галлюцинацией, однако все, что произошло дальше, было более чем материально. В свет фонаря шагнул труп. Высоченный, на голову, а то и на полторы выше меня, с пустыми глазницами и оскаленными клыками, мертвец повел головой. Все было натурально до ужаса. Через прогнившие ребра даже угадывалось движение болтающихся внутри скелета внутренних органов. Плоть, отстав от остова, будто оплывала слоями, а руки чудища были выставлены вперед. Второй его шаг, и снова я попятился, а Коба, похоже, готов был потерять сознание от страха. Чтобы гном не упал, я подхватил его под локоть. Крохотные холодные ручки впились в меня мертвой хваткой, и я явственно ощутил панику низкорослика.
