Нина посмотрела на часы: странно, обычно в это время Георгий уже у нее. Проверила телефон – ни пропущенного звонка, ни эсэмэски.
Она опустилась на кухонную табуретку, но не выдержала и десяти минут, вскочила, снова проверила телефон, подравняла носки обуви, стоящей в коридоре, протерла краны влажной салфеткой так, что те засияли. Проверила пену для ванн, купленную специально для этого случая в специальном магазине. Все правильно, цветочный аромат, именно такой, как любит Георгий.
Время шло, минуты то тянулись бесконечно, то неслись как угорелые. Нина пыталась отвлечься, открыла интернет и просмотрела множество страниц, прежде чем до нее дошло, что она не понимает ни слова из того, что там написано.
Попыталась смотреть сериал, но тоже мимо.
В девять часов ее начало знобить – Георгий никогда так не опаздывал.
Проще всего было позвонить ему, но Нина никак не могла преодолеть это табу, въевшееся в голову за многолетние отношения с женатым человеком – никогда, ни при каких обстоятельствах не звонить ему первой. Нарушишь запрет хоть один раз, подставишь любимого, и всё! Отношениям конец! Самовольный звонок – это такая комнатка Синей Бороды для любовниц.
Нина убеждала себя, что это смешно и жены давно нет, но не могла перестроиться.
«Если бы что-то случилось, он бы позвонил. А раз не звонит, значит, занят на службе. Проводит важное совещание, а тут я такая: сюси-пуси, дорогой! Вот у нас хирурги иногда до полуночи задерживаются на работе, и жены им не звонят, потому что понимают, что человек оперирует. Я тоже сейчас выдержу характер, и он поймет, что на меня реально можно положиться, ради дела я могу и понервничать и потерпеть».
Заметив, что вспотела от волнения, Нина стянула платье и побежала в душ. Стоя под струями воды, она надеялась, что Георгий позвонит в дверь именно сейчас, и она выбежит ему навстречу вся в воде, завернутая в полотенце, оставляя на полу мокрые следы босых ног, и кинется ему на шею, а он скажет какую-нибудь глупость и растопырит руки, мол, я с улицы, подожди, разденусь, и они пойдут сразу в постель, и бог с ним, с этим праздником, она расскажет о повышении в следующий раз…
Но он не пришел ни пока она была в душе, ни после, когда снова зачем-то надела платье. И когда, отчаявшись, легла спать, тоже не пришел, и телефон молчал.
Нина свернулась калачиком, обхватила коленки и крепко прижала к себе, чтобы унять дрожь.
«Завтра, – сказала она, – завтра ты ему позвонишь и узнаешь, что все в порядке. А теперь спи».
Первый раз открыв своим ключом свой кабинет, Нина приказала себе не думать о Георгии. Сейчас ей есть чем заняться, кроме как ежеминутно проверять телефон. Надо сверить наличие лекарств, срок годности, выписать требования в аптеку – работа кропотливая и ответственная, и будет очень неприятно, если новая старшая сестра с высшим образованием накосячит в первый же день.
Только разобравшись с основными делами, она взяла телефон и удивилась, как трясутся руки.
Несколько сообщений ВКонтакте, как обычно, много лайков ее вчерашней фоточке в инстаграме (она все-таки выложила селфи, прежде чем начала психовать), а от Георгия – ничего. Если бы он хоть пользовался соцсетями, как все нормальные люди, можно было бы стикер ему послать, а так придется звонить.
Нина набрала номер, как в воду нырнула.
– Привет, – сказал Георгий, – ты чего?
– Я волнуюсь.
– В смысле?
– Ты вчера не пришел…
– Ах да, вчера же среда была! Забыл, извини.
– Просто забыл?
Нина вдруг подумала, что никогда раньше не слышала у него такого расслабленного голоса.
– Да, Ниночка, прости, столько всего навалилось… А что?
– Просто я беспокоилась о тебе.
– А…
Повисла долгая пауза. Нина слышала в трубке какое-то шуршание, наверное, Георгий прижимал телефон плечом и перебирал бумаги на рабочем столе.
– Да, пожалуй, нам надо увидеться, – сказал он наконец, – я заеду вечером.
Накануне Георгий поехал к Ане ужинать, и все случилось: восхитительный секс, как бывает только в юности.
Он нервничал, боялся, что получится не так, или так, но потом между ними появится неловкость, которая все испортит, и твердо решил, что ничего не будет, но Аня улыбнулась и осторожно провела по его щеке кончиками пальцев, и Георгий прекратил думать о будущем.
И все же будущее прорвалось к нему надеждой на счастье.
А потом было так хорошо лежать рядом с Аней, изредка перебрасываться словами и понимать, что они думают об одном и том же, гладить ее узкую длинную ладонь и чувствовать, что время не утекает, а наполняет его счастьем и покоем…
Анино лицо смягчилось, взгляд полуприкрытых глаз стал тягучим, медовым, и Георгий понял, что ей тоже хорошо, и она рада, что он рядом, и больше всего он хотел остаться, но пора было бежать.
Сын почти взрослый, справится один в квартире, но все же лучше не подавать ему пример ночевок на стороне.
Наутро Георгий проснулся в состоянии такой безмятежности, что удивился. Чудесное ощущение прикосновения к вечности не покинуло его, и он с большим трудом мог сосредоточиться на служебных делах. Доклады, записки, рапорты – все проносилось мимо, не задевая его сознания. Он снова и снова переживал вчерашний вечер и жмурился от удовольствия.
Георгий давно понял, что влюблен в Аню, но счастье с ней представлялось ему в далекой перспективе, а вдруг оказалось, что оно началось уже сегодня, и не надо ничего ждать, откладывать и добиваться.
Сосредоточиться на работе так и не удалось, и Георгий, откинувшись на спинку офисного кресла, прикрыл глаза и наслаждался эйфорией – чувством, которое он не переживал с юности.
Как вдруг звонок от Нины, о существовании которой он совершенно забыл.
Что ж, глупо надеяться, что у любовницы хватит такта молча исчезнуть с его горизонта. Сам-то он ей, наверное, не особенно-то и нужен, но платежи по ипотеке – такая штука, что за нее стоит побороться!
Очень не хочется, но придется ехать и разговаривать, хотя бы из уважения к Ане. Раз они теперь вместе, долг требует официально порвать все прежние отношения, даже такие несерьезные, как были у них с Нинкой.
* * *
Сделка состоялась, но Фриду с детьми пока было рано перевозить. Зиганшин в ударном темпе делал ремонт, а вечером показывал плоды своих трудов жене по скайпу. Нужно было спешить, потому что не позже чем через месяц следовало освободить проданные квартиры.
Они с Максом довольно сносно побелили потолки и поклеили обои в четырех комнатах из шести, но главная проблема, как всегда, заключалась в кухне и сантехнике.
Если в ванной можно было еще покрасить стены, нанести на огромную чугунную ванну с изъеденной эмалью покрытие, а старую плитку списать на винтаж, а в кухне развесить шкафчики из маминой квартиры, то туалет облагородить подручными средствами оказалось невозможно.
