– С вами все в порядке? – на всякий случай поинтересовался Арский у матери, прежде чем продолжить допрос, который он мягко называл разговором.
– Да, да, со мной все хорошо, – отдышавшись, проговорила мать после нескольких затяжных глотков. – Продолжайте.
– Так вот, у нас есть предположение, что ваш сын Влад знаком с девушкой, которую мы подозреваем в совершении тяжкого преступления.
Три пары глаз уставились на него. Он за столом больше не сидел, стоял возле окна. Нарочно так встал, чтобы яркий свет, бьющий в стекла, мешал рассмотреть его лицо. Руки заложил за спину, нервно комкая пальцами тонкую тюлевую шторку.
– Что скажешь, Владислав? – С уст Арского сползла очередная фальшивая улыбка.
– А ничего. – Влад переступил с ноги на ногу, вызывающе глянул. – Мне сказать нечего.
– Ты знаком с девушкой, которая, по нашим подозрениям, привела в действие взрывное устройство в зале заседаний? – закинул еще одну сеть Арский.
– Я ничего не знаю ни о какой девушке – раз. И девушек разных я много знаю – два.
Влад сместил взгляд на отца. И по еле заметному его кивку понял – он отвечает правильно.
– Вас какая девушка конкретно интересует?
Тут последовала еще одна уловка со стороны капитана. Он полез в карман теплой джинсовой рубашки, вытащил листок бумаги. Кажется, вырванный из блокнота. Развернул его и зачитал, будто имя подозреваемой не знал наизусть! Умора вообще!
– Инна Владимировна Комарова? – повторил изумленный Влад и совершенно чистосердечно выпалил: – Я не знаю такой!
– А кто она?
Мать, кажется, тоже немного успокоилась. Таких девушек в окружении сына она не знала.
– Сколько ей лет? – добавила она вопрос, недоуменно переглянувшись с отцом.
– Двадцать семь, – ответил Арский.
Было видно, что он разочарован облегчением, испытанным семьей Киселевых.
– Ого! – Влад рассмеялся. – Таких старух в моем окружении не водится.
– Тогда как ты объяснишь факт своего общения с ней в день, когда выносили приговор твоему отцу?
– Приговор? Отцу?
Влад взъерошил волосы, задрал подбородок. Попытался вспомнить тот день. Но ничего, кроме жгучей обиды на отца, не вспоминалось. Он ведь в тот день едва не разревелся, как баба, когда, взяв последнее слово, отец начал говорить о раскаянии и просить прощения. Не помнил он никакой двадцатисемилетней девушки, с которой общался.
– Хоть убейте, не помню!
– Хорошо. Пусть так, – не стал спорить Арский и снова полез в карман рубашки.
Просто не карманы, а какой-то цилиндр волшебника, из которого таскают чудеса. Осталось Арскому кролика за уши вытянуть из кармана своей теплой джинсовой рубашки.
Кролика не случилось. Случилась флеш-карта.
– Есть на чем посмотреть? – спросил он, помотав ею в воздухе.
Отец незаметно подал Владу знак, и тот через минуту принес в кухню свой компьютер. По пути, конечно, лезли мысли в голову, что эта флешка может содержать какую-нибудь программу, способную считать всю информацию с его жесткого диска, и что Арскому как раз это и нужно. Но он тут же эти мысли прогнал прочь. Пусть считывает! Ничего опасного, что дало бы пищу для подозрений в его соучастии в преступлении, там нет. Есть, конечно, парочка запретных файлов с приватным видео, но за это не сажают.
– Прошу, – распахнул он перед капитаном ноутбук.
Тот вставил флешку, дождался, пока на рабочем столе высветится значок, щелкнул по нему и запустил видео.
Ролик был непродолжительным. Сначала Влад увидел себя, выскочившим из зала суда с лицом обиженного мальчишки. Потом потянулись еще люди. Далее запись сместилась на лестницу. Там он уже стоял возле окна и говорил с какой-то девушкой, которая медленно, с удовольствием затягивалась сигаретой и загадочно улыбалась.
– Я ничего не перепутал? Это ведь ты, Владислав?
– Я. – Отрицать было глупо.
– А это кто? – Арский ткнул пальцем в лицо девушки, казавшееся смазанным на стоп-кадре.
– А я-то почем знаю! – фыркнул он. – Я выбежал после того, как отец начал просить прощения. Просто психанул. Укрылся на лестнице, потому что там никого не было. Она подошла, закурила.
– Но вы ведь о чем-то говорили, разве нет? Здесь же ясно видно, что у вас диалог, – нервно дергал пальцем Арский, попеременно тыча им то в изображение Влада, то в расплывчато запечатленное лицо девушки. – Разве нет?
– Да какой там диалог? Чушь какую-то она несла, я даже не запомнил толком, что именно она говорила.
Он мог врать сколько угодно. Ни один лингвист не распознает их речь на записи, потому что они стояли спинами к камере, когда говорили. У Влада это вышло как-то само собой. Он честно не видел ни одной камеры, когда вышел на лестницу отдышаться. Что двигало девушкой, он не знал.
– Что она говорила, Владислав? – Голос Арского сделался неприятно жестким. – До слова!
– Да не помню я! – отозвался он возмущенно. – Что-то про то, что вообще-то не курит. А в тот момент с сигаретой стояла просто так. Мне предложила сигарету. Я отказался. Я не курю.
– Что еще?
– Чтобы я на отца не обижался. – Влад пожал плечами, вывернул нижнюю губу, помотал головой. – Все.
– Все?
– Да, точно все. И не знаю я ее. И не видел ни разу прежде и ни разу после. Я, если честно, ее даже не запомнил. Лицо у нее какое-то… – Влад заглянул в монитор через плечо Арского. – Смазанное какое-то.
– Это просто неудачный кадр, – неуверенно отозвался капитан.
– Нет, не в кадре дело, – возразил Влад и помотал головой. – Лицо у нее незапоминающееся. Вот пройди она мимо меня десять раз, не запомнил бы точно.
– Хорошо, я понял.
Капитан Арский свернул изображение. Вытащил флешку, убрал ее в карман теплой джинсовой рубашки. Будто с неохотой полез из-за обеденного стола Киселевых.
– И все же мне непонятно, – приложил он указательный палец к виску, уже стоя у выхода и успев обуть замшевые мокасины. – Мне непонятно, что она от тебя хотела?
– От меня – ничего, – криво ухмыльнулся Влад. – Мне кажется, она просто хотела покурить. И случайно наткнулась на меня.
– Ладно, я понял. – Арский выдавил очередную неискреннюю улыбку. – Мне хотелось бы, чтобы ты с родителями приехал к нам в отдел для того, чтобы запротоколировать показания.
– Приедем, – ответил за всех отец и с облегчением вздохнул, когда за капитаном захлопнулась дверь. – Ну, наконец-то!
Они снова вернулись в кухню, снова расселись за столом. Влад, не выдержав их молчаливых вопросов, воскликнул:
– Даже не думайте! Я ее не знаю!
