Англичанин поглядел на него с недоумением, так как не мог решить, говорил ли Коркоран серьезно, или только насмехался над ним. Наконец он спросил:
— Конечно, у вас есть документы, удостоверяющие вашу личность?
— Знакома ли вам эта печать? — спросил Коркоран.
— Нет!
— Это печать сэра Вильяма Баровлинсона, директора Индийской компании и Президента Географического, колониального, орографического и фотографического общества, которого, без сомнения, вы должны знать.
— Еще бы мне его не знать! Благодаря ему я получил звание поручика в Индийской армии.
— Так вот это рекомендательное письмо, которое этот джентльмен…
— Этот баронет, хотели вы сказать! — прервал его офицер.
— Ну, баронет, если это вам более нравится. Он дал мне это письмо к генерал-губернатору в Калькутте.
— Хорошо! — сказал офицер. — Но теперь откуда вы приехали?
— Из Бхагавапура.
— А! Так вы видели бунтовщика Голькара! Ну, что же, готов он подчиниться или готов сражаться?
— Милостивый государь, вы об этом лучше будете знать, когда подойдете к Бхагавапуру.
— Но, по крайней мере, есть ли у него многочисленная и хорошо дисциплинированная армия?
— Сударь! Я в этих вещах ничего не понимаю… А теперь, милостивый государь, позвольте вас просить не мешать мне продолжать мое путешествие?
— Терпение, сударь! — сказал офицер. — Кто нам поручится, что вы не шпион Голькара?
Коркоран, пристальным и ледяным взором поглядев на англичанина, сказал:
— Милостивый государь, если бы мы были здесь одни, полагаю, вы умели бы быть вежливее.
— Сударь! Мне нет дела до вежливости, но я обязан исполнять долг службы. Следуйте за мною в лагерь.
— Я сам хотел просить вас указать мне путь туда.
И действительно, в этот момент он сообразил, что лучшим способом узнать, где находится Сита, будет отправиться в штаб-квартиру английской армии, где Рао несомненно нашел нужным искать убежище.
— Но, — добавил Коркоран, — вы, наверное, дозволите мне взять с собою мою подругу.
— Конечно, сударь! Можете взять с собою каких угодно друзей.
Коркоран свистнул, и в ту же секунду к нему подскочила Луизон. Лошади эскадрона, охваченные невыразимым страхом, порывались убежать, так что всадникам пришлось делать страшные усилия, чтобы удержать их на месте.
Однако они вели себя с достоинством и особенного испуга не выказали. Офицер сказал:
— Милостивый государь, эта шутка немного опасная… Где вы подыскали себе такого друга?
— Изумляюсь вашему удивлению. Вы, господа англичане, полагающие, что вам известны все роды спорта, вы увлекаетесь лошадьми, собаками, лисицами, петухами и всеми другими тварями природы… Что касается меня, я предпочитаю тигров… у каждого свои вкусы… Неужели вы боитесь подобного спутника?
— Сударь! — гневно ответил англичанин. — Английский джентльмен ничего на свете не боится, но я спрашиваю себя, насколько общество тигра прилично джентльмену?
— Весьма возможно, что Луизон в этот момент задает себе такой же точно вопрос и спрашивает себя, насколько общество английского джентльмена будет приличным для нее. Но, наконец, будем вести себя корректно. Господин поручик, позвольте узнать ваше имя и фамилию?
— Зовут меня, сударь, Джон Робартс! — ответил англичанин надменно и сухо.
— Прекрасно! Будь внимательна, Луизон! Представляю вам высокопочтенного Джона Робартса, поручика 25-го гусарского полка ее величества королевы… понимаете? Потрудитесь помнить, что вы не смеете прикоснуться к нему ни зубом, ни когтем, за исключением случая законной защиты…
— Милостивый государь! Скоро ли вы прекратите эту неприличную комедию? — сказал англичанин.
— А вам, господин поручик Джон Робартс, — продолжал, нисколько не смущаясь, Коркоран, — имею честь представить мисс Луизон, наилучшую мою подругу… Теперь, господин поручик, если вы находите, что я недостаточно уважительно отнесся к вашему мундиру, я к вашим услугам и готов тут же и немедленно дать вам удовлетворение.
— Хорошо, сударь! — отвечал Робартс. — Об этом мы поговорим впоследствии, а теперь потрудитесь следовать за нами.
Путешествие не оказалось продолжительным.
В четверти мили оттуда находился английский лагерь, на берегу маленькой речки, впадавшей в Нербуду немного далее лагеря. Лошади, солдаты, маркитантки и все сопровождающее английскую армию группировались в живописном беспорядке.
Джон Робартс, сопровождаемый Коркораном и Луизон, вошел в палатку полковника Барклая.
VIII. Трогательный разговор Луизон и капитана Коркорана с полковником Барклаем
Полковник Барклай, исполнявший теперь обязанности бригадного генерала, был самым храбрым офицером индийской армии. Он с большим трудом приобрел все повышения в чинах и всегда как в мирное, так и в военное время ему давали самые трудные поручения. То командуя полком на границе, то в звании резидента наблюдая за туземными властями, за их правительством и приготовлениями государей, плативших подати Индийской компании, как, например, Голькар, он приобрел полное доверие солдат и знал вполне основательно все пружины английской политики в Индии. Однако, не будучи ни братом, ни дядей, ни сыном или племянником кого-либо из директоров Индийской компании, он медленно повышался, но всегда получал неприятные или весьма опасные поручения.
Так и теперь, ему поручили атаковать Голькара.
Если ему удастся, то уже был наготове парадный генерал с блестящим родством, который тотчас будет прислан стать во главе армии и воспользоваться плодами победы Барклая. В силу этого полковник Барклай был постоянно в дурном расположении духа и имел вполне основательное нерасположение к фаворитам высокопоставленной и всемогущественной Индийской компании, но все это не мешало ему строго выполнять все свои военные обязанности.
Когда Джон Робартс вошел в палатку, старый Барклай, повернувшись к нему, спросил:
— Что нового, Робартс?
— Мы задержали одного человека, господин полковник. Это француз и, по-видимому, шпион Голькара.
— Хорошо! Введите его.
— Но, — сказал Робартс, — он не один…
— Хорошо! В таком случае пусть войдут с ним другие и поставьте двух часовых у входа в палатку.
— Но… господин полковник…
— Делайте так, как я вам говорю, и прошу не возражать мне!
Робартс замолк, подумав: «Ну что же, не хочет выслушать мои объяснения, пусть будет как ему угодно». Сделав знак Коркорану, он сказал:
— Войдите!
Коркоран вошел, предшествуемый Луизон, которая по знаку капитана тотчас улеглась у его ног под столом, отделявшим Коркорана от полковника, сидевшего вполоборота и делавшего вид, будто не видит и не слышит вошедшего. Вследствие этого полковник не заметил присутствия тигрицы.
