В своей речи товарищ Калинин особо отметил необходимость сплочения всего общества и вреде размежевания по религиозному, местническому, национальному или иным, столь же нелепым признакам.
Из статьи в газете «Труд» 3 апреля 1941 года
Двумя неделями ранее в зале Совместного совещания правительства со Ставкойимператорского дворца в Токио было тихо. Впрочем, в этом не было ничего удивительного: в присутствии императора японцы обычно очень сдержанны. Это если смотреть глазами европейца. Но если бы здесь оказался японец из числа тех, кого сюда не собирались допускать, он мог упасть в обморок от того, что и как здесь происходило. Приглушенный звук голосов, напоминающий рокот прибоя, показался бы жителю Страны восходящего солнца грозным предвестником надвигающейся бури, а преувеличенно часто повторяемые разными голосами, но одинаково сладким тоном «-сан», «-доно», «-сэнсей» и даже «-сама»
[259] – повергли бы любого сына Ямато в ужас: после ТАКИХ слов, сказанных ТАКИМ тоном, сеппуку – единственно возможный путь сохранить лицо.
Принц Котохито докладывал о ходе войны в Китае. Дела у японской армии шли ни шатко ни валко: китайцы сопротивлялись ожесточенно, компенсируя нехватку боевой подготовки и недостаток вооружения своей колоссальной численностью. Впрочем, у императорской армии с вооружением тоже обстояло не все гладко: остро не хватало танков, тяжелой артиллерии, ручного автоматического оружия. Да и авиации не всегда было в достатке…
– От имени всей армии я униженно прошу Сына Неба
[260] выделить больше средств на вооружение победоносных воинов, – произнес принц, низко склоняясь перед троном. – Западные дьяволы поставляют непокорным жителям континента противотанковые пушки, самолеты и даже танки – все то, чего так не хватает великой Императорской армии!
Император молча взглянул на премьер-министра, адмирала Еная. Тот встал, отвесил поклон в сторону повелителя и, обращаясь к Котохито, спросил:
– Можно ли мне просить достопочтенного принца Котохито пояснить его просьбу? Лишних средств у империи нет.
Котохито бросил взгляд на скамьи, где сидели генералы, ожидая поддержки. На его призыв откликнулся принц Коноэ. Отдав церемонный поклон императору, он, пристально глядя в глаза премьера, твердо произнес:
– Мы считаем возможным умолять Сына Неба о снижении тяжести военных заказов Императорского флота в пользу армии.
При этих словах министр флота Есидо Дзэнго не удержался и выдохнул: «Са-а!
[261]»
– Вот как? – спокойно спросил Енай. – Досточтимый Котохито, вероятно, позабыл из-за своей великой загруженности различными делами, что мощь Императорского флота – это гарантия спокойного существования Великой Империи Божественного Тенно
[262]. Япония, Котохито-сама, расположена на островах, и лишь сильный флот защищает от блокады.
– А кроме того, – вмешался командующий Объединенного флота Исороку Ямамото, – какие именно самолеты, танки и орудия хотели бы получить наши прославленные полководцы? Уж не те ли тип-89 и 94
[263], которыми вы пугаете гоминьдановцев? Возможно, вы, многоуважаемый, имели в виду Ki-27
[264] – те самые, которые новые самолеты советских сбивали, словно мальчишки – спелую хурму? Или есть какие-то новые виды вооружений, о которых я, в необразованности своей, не знаю?
Коноэ стиснул зубы, а его тонкое лицо пошло красными пятнами гнева. Ямамото ударил в больное место: проклятые «росске» хорошо осадили японскую армию у озера Хасан и на границах Внешней Монголии
[265]. Их диверсанты свирепствовали в тылах, а в воздухе самолеты Советов быстро показали самураям воздуха, кто на самом деле король неба
[266].
– Нашей армии весьма пригодились бы те новые истребители, что летом испытывали на кораблях досточтимого Ямамото, – наконец выдавил из себя принц. – И артиллерийские системы, которые устанавливаются на корабли для защиты от воздушного нападения – тоже.
– Коноэ-сама, позвольте мне, недостойному, указать вам на невозможность ваших пожеланий, – сладким голосом проговорил Есидо Дзэнго. – У флота нет ни лишних самолетов, ни лишних орудий. Все, чем располагает флот, необходимо для его боеспособности. Запасов, кроме тех, что нужны для обновления и ремонта, у нас не имеется – все, что могло бы быть нам потребно, пошло на вооружение Императорской армии…
– Но, достопочтенный Есидо-сан, – Коноэ уже справился с гневом, который вызвали обидные слова Ямамото, – разве есть кто-то, кто угрожает нашему блистательному флоту? Великолепный Императорский флот – разве он не хозяин в Желтом море и в нашей части Великого океана? У вас сейчас нет врагов, а у нас, армейцев, они есть.
И он посмотрел на императора, ища у него поддержки. Но Хирохито сидел неподвижно, точно каменное изваяние, с ничего не выражающим лицом и пустыми глазами.
Енай веско произнес:
– У флота Божественного Тенно нет врагов, потому что каждый знает: Императорский флот вооружен самым современным оружием, а экипажи отменно подготовлены и готовы отразить любое нападение. Однако вы, многоуважаемый Коноэ, предлагаете ослабить наш флот. Уж не западные ли демоны нашептали это вам в уши?
