— О, мне нравится ход твоих мыслей! — Джулиан скользнул ладонями мне под спину, ловко расстегивая крючки. — Но зачем же на этом останавливаться? Я уже подумываю о метеостанции в Антарктиде…
Он снова опустил голову, целуя меня, и тут где-то рядом в траве зазвонил его сотовый.
— Не обращай внимания, — пробурчал Джулиан мне в живот.
Я засмеялась, едва не скинув его с себя:
— Ты же знаешь, я не могу.
— А я могу к тому же это мой чертов телефон…
— Джулиан, ну пожалуйста! Я не могу это терпеть.
Он недовольно сел на траву:
— Надо бы нам излечить тебя от этой болезненной чувствительности к звонящим телефонам. Может, имеет смысл иногда помещать тебя в комнату полную людей?
Джулиан с неохотой потянулся к своему «Блэкберри», поднес к уху.
— Лоуренс, — рыкнул он, не сводя с меня глаз.
Закинув руки над головой, я с наслаждением потянулась, тоже не отрывая от него взгляда и просто любуясь его редкостной красотой, ныне столь родной для меня и знакомой и удивительно отражающей его удивительную душу его внутреннюю суть. Темно-золотые волосы Джулиана, взъерошенные моими руками, поблескивали в солнечных лучах, и уже в стотысячный раз я изумлялась тому, что все это — мое, полностью мое, дарованное мне для любви и обожания. Я глубоко, всей грудью вдохнула, ощутив запах перегретой солнцем травы, такой жаркий и по-настоящему летний, и, почувствовав легкое покалывание в кончиках пальцев, попробовала избавиться от него, сев рядом с Джулианом и забравшись ладонями ему под футболку.
Он тут же ласково погладил меня по макушке, однако я чувствовала, что внимание его уплывает от меня все дальше. Телефонный разговор быстро приобрел напряженный оттенок, крутясь вокруг «проклятых мерзавцев», экстренных заседаний и чьей-то неплатежеспособности. От негодования на лице его пролегли морщины.
— Послушай, ты же знаешь, как это делается. Я завтра первым же делом этим займусь. Разве не может… Господи, Уорвик, на это они никак не пойдут… Вот же хрень собачья! — рявкнул он.
Я вздрогнула. Подобного я от него еще не слышала.
Почувствовав мое удивление, Джулиан успокаивающе зарылся ладонью в мои волосы.
— Ну ладно тогда, — сердито сказал он. — Да, прямо сейчас, черт бы их побрал.
Он раздраженно швырнул телефон в траву, но, когда через пару мгновений обернулся ко мне, лицо его выражало одну лишь нежность:
— Там что-то неладное творится, дорогая.
— Я поняла.
— С одним из банков вышла неприятность, — продолжал он. — Да еще это треклятое казначейство собрало экстренное заседание, чтобы рассмотреть вопрос о банкротстве. Чертовы идиоты!
— О банкротстве? — напряглась я. — Что, кто-то лопнул? И кто же?
— Милая, это закрытая информация. Сама знаешь, я не могу ставить тебя в такое положение.
Против безусловной порядочности Джулиана было не поспорить.
— И тебе надо нынче же вечером выезжать? — лишь тихо спросила я. С того майского дня, как я сюда приехала, Джулиан не провел вдали от меня ни единой ночи.
— Да, — нахмурился он. — У меня была мысль взять тебя с собой…
— Да! — радостно встрепенулась я. — Пожалуйста! Я буду паинькой, Джулиан. Я стану делать все, как ты скажешь. Правда! Буду жить в твоем доме и никуда даже не выйду, тебя не предупредив. Буду включать сигнализацию и все такое прочее. Полнейшая безопасность!
— Кейт, не искушай меня. Наш адрес в Нью-Йорке известен всем и каждому, а здесь о нас никто не знает. Так что лучше всего тебе остаться. Я позвоню в службу охраны, чтобы глаз не спускали.
— Ага, точно сторожевой пес. Как будто я жена крутого мафиозо.
— Извини, дорогая, но это надо для твоей же защиты.
— Но ведь там совершенно нечего бояться! Тот же Холландер, как ты и предполагал, вернулся из своей научной поездки целым и невредимым. И от того таинственного незнакомца больше ни слуху ни духу. Может, он вообще сейчас переключился на какую-нибудь новую теорию заговора. А ты все прячешь меня тут непонятно зачем.
— Только из того, что мы давно ничего не слышали о том парне, нельзя заключить, что угроза миновала. Это реальная опасность, Кейт, уверяю тебя.
— Да ладно. С чего это ты в этом так уверен?
Джулиан придержал пальцами мой подбородок и, неотрывно глядя в глаза, приблизил ко мне лицо. Брови у него с суровой непреклонностью сдвинулись в единую линию.
— Ты разве не можешь просто поверить мне, Кейт?
— Но почему? — прищурилась я, пытаясь разгадать выражение его лица. — Или есть нечто такое, о чем ты мне не говоришь? Что-то, связанное с расследованием Комиссии по ценным бумагам? Какие-то судебные разбирательства?
— Я сказал уже все, что мог сказать. — Он провел мне большим пальцем по губе. — Послушай, это не какая-то моя прихоть, Кейт. Меньше всего на свете мне хочется втягивать тебя в это дело. Без тебя я не человек, а просто бездушная оболочка, и ты не хуже меня это знаешь. И кроме того, — добавил он, выпрямляясь, и в его голос закрались дразнящие нотки, — может, хоть это сподвигнет тебя избавиться от твоей совершенно необъяснимой брезгливости перед этим кусочком пластика.
Я оттолкнула его руку:
— Извини, Эшфорд, но я что, по-твоему, похожа на девицу, которая будет шляться с кредиткой своего богатенького бойфренда по всему Медисон-авеню, просаживая его деньги?
— Это твоя кредитка, дорогая. В том-то и дело.
— Но счет-то твой — так какая разница? И все равно, если ты помнишь, она у меня на случай крайней необходимости. Так мы с тобой договорились — и лишь на этом условии я согласилась сунуть ее в свой бумажник. — Я даже поморщилась, припомнив, что мое имя — «Кэтрин Уилсон» — вытеснено на черном глянце кредитной карты.
Джулиан аж застонал:
— Ты просто невозможно упряма! Ты заняла каждый уголок моей несчастной души, заселила все мои помыслы — и при этом морщишься при виде какой-то кредитки!
— Джулиан, я хочу поехать в город вовсе не для того, чтобы ходить по магазинам, — сухо оборвала я его. — Мне просто хочется повидаться с некоторыми моими друзьями. Разобраться, что мне теперь с собой делать. Может, попытаюсь пристроиться в балетном классе. А потом поужинаю с тобой и утащу тебя наверх, в твою спальню…
— В нашу спальню.
— Нет, милый, в твою. Как она может быть нашей, если я даже ни разу ее не видела? — Я снова скользнула руками ему под футболку. — Неужели ты не хочешь, чтобы мы ее опробовали?
В следующее мгновение я уже лежала на спине в траве, а лицо Джулиана низко склонялось надо мной.
— Мы непременно ее опробуем, — пообещал он. — Только не сегодня.
