— Я бы очень не хотела быть кому-то обузой.
— Пойдемте, — сказал Джулиан, положив на стол несколько монет. — Никакая это не обуза.
ГЛАВА 7
— А куда мы идем? — спросила я, когда Джулиан вел меня вниз по лестнице.
— Куда-нибудь, где мы сможем поговорить, — ответил он и направился к одному из черных седанов, стоявших рядком вдоль тротуара перед зданием музея.
Из машины тут же выскочил водитель, открыл блестящую черную дверцу, и Джулиан посторонился, пропуская меня в салон. Я опустилась на мягкое сиденье и хотела было продвинуться дальше, чтобы освободить место для Лоуренса, когда вдруг обнаружила, что дверца захлопнулась, а Джулиан обходит авто, чтобы сесть с другой стороны.
Оказавшись рядом со мной, он глянул на мои обнаженные плечи.
— Забыл спросить, был ли у тебя с собой плащ? — спросил он, словно извиняясь.
— Нет, не было. Мне тепло. Так куда мы направляемся? — снова поинтересовалась я.
— А куда бы ты предпочла?
— Ну, я вроде как в вечернем наряде, так что выбор у меня весьма ограничен.
Он явно колебался — сумрачное пространство между нами как будто напиталось его нерешительностью.
— Тогда позволь я отвезу тебя домой, — наконец предложил он твердым невозмутимым тоном. — Подозреваю, тебе в любом случае завтра надо на работу.
Наклонившись вперед, Джулиан быстро сообщил водителю мой адрес, и мы отъехали от бордюра.
— Так что все-таки привело тебя нынче сюда? — спросила я, переплетая пальцы на коленке.
— Ты. Я весь вечер пытался до тебя дозвониться.
— Ах да! — вспомнила я. — Я ж забыла включить телефон.
— Я так и решил. А потом я получил электронное письмо от твоего коллеги, мистера Ньюкомба.
— Чарли послал тебе мейл?! — не поверила я своим ушам.
— Да, где-то с час назад. Посоветовал мне поскорее надеть смокинг и поспешить к тебе.
— О господи! — выдохнула я, чувствуя, как лицо наливается краской. — И что… что он сказал?
— Только то, что ты выглядишь слишком соблазнительно, чтобы оставаться без сопровождения, и привлекаешь к себе чересчур много ненужного внимания.
— Не сомневаюсь, он выразился именно так.
— Да, весьма многословно, — улыбнулся Джулиан. — Кстати, я вижу, он верно оценил ситуацию.
Опустив глаза, я уставилась на собственные колени и некоторое время разглядывала ткань, длинными мягкими складками струившуюся по ногам.
— Знаешь, так нечестно. До вчерашнего злополучного вечера я несколько месяцев не получала от тебя ни слова, а теперь ты вдруг являешься со своими комплиментами и этим своим… смокингом.
Последнее я произнесла так осуждающе, словно ношение смокинга следовало расценивать как преступление. Хотя для такого человека, как Лоуренс, эта деталь одежды была более чем уместна.
— А что бы ты хотела, чтобы я надел? — смешливо полюбопытствовал Джулиан.
— Я имею в виду вовсе не это, — подняла я к нему взгляд.
Мы ехали по Мэдисон-авеню, и свет фонарей то и дело пробегал по его лицу, отбрасывая в тень его благородные скулы и на краткие мгновения обнажая ясный прямой взгляд его зелено-голубых глаз. Я изо всех сил пыталась, не впадая в восхищенное слюнопускание, остаться беспристрастной и просто по достоинству оценить и безупречный пошив черного пиджака, и его великолепную посадку на плечах, и то, как сияют белизной острые треугольнички тугого ворота сорочки. Тщетно! Чинная строгость костюма ну просто исключительно ему шла! Она так чудесно подчеркивала пленительное благородство его лица, что я страстно и безрассудно желала приникнуть к его груди, зарывшись лицом в шелковые лацканы смокинга.
— Ох, Кейт, когда ты так на меня смотришь… — произнес Джулиан. — У тебя такие глаза… — Он опустил веки. — Все последние месяцы я с большим трудом, просто измучивая себя, пытался держаться от тебя подальше. Не поддаваться тому наваждению, той власти, что ты обрела надо мной. Ты не представляешь, какое это было немыслимое испытание! Я дошел до того, что следовал за тобой по пятам, точно комнатная собачка, когда ты бегала по парку. — Он поднял глаза, встретившись со мной взглядом. — Вот, теперь ты знаешь.
— Но почему? — удивленно спросила я, пытаясь осознать услышанное.
— Что «почему»?
— Почему пытался держаться от меня подальше?
— Это довольно трудно объяснить.
— Но все же попытайся. Для меня это тоже было не так просто — все время гадать, что я сделала не так, чем отвратила тебя, причем так внезапно. Ты даже вообразить не можешь, какие дикие домыслы лезли мне в голову!
Джулиан невесело усмехнулся:
— Ничего не может быть более дикого, нежели правда. Но давай-ка оставим это до поры…
— Нет, не оставим. Я хочу знать. И думаю, я имею право знать правду.
— Кейт, — сказал он с прежней мягкостью в голосе и, протянув руку, коснулся тыльной стороны моей ладони, — пожалуйста. Я все тебе расскажу, обещаю. Но только не сейчас. Думаю… — Он запнулся на мгновение. — Думаю, будет лучше, если мы сперва побольше друг друга узнаем.
Его бархатный голос звучал так чарующе, что все мои разумные возражения разом выпорхнули из головы.
— Но почему? — попыталась я уцепиться хотя бы за один жалкий довод. — Разве теперь между нами не все в порядке? И когда до этого вдруг стало все не слава богу?
— Нет, не в порядке, — с горечью возразил Джулиан. — Все как раз совсем не так, как надо. Но я уже пренебрег всякой осторожностью. Мне невыносимо без тебя, и я был полнейшим идиотом, если думал, что сумею…
Он резко умолк, его пальцы, все это время скользившие по тыльной стороне моей кисти, вдруг схватили мою ладонь и быстрым импульсивным движением прижали к его губам.
Почувствовав выступившие в глазах слезы, я отняла руку от его рта, опустив обратно на колено.
— Что ж, рада слышать, — произнесла я твердым голосом, — потому что мне тебя тоже очень не хватало.
— Ах, Кейт… — вздохнул Джулиан, отворачиваясь, но так и не выпуская моей руки.
Некоторое время он, глядя в окно машины, задумчиво водил большим пальцем по моей кисти.
— Зачем ты меня сегодня искал? — попыталась я как-то разредить накалившееся между нами напряжение.
— А это… Я просто хотел тебе сообщить, что говорил нынче с мисс Мартинес из газеты «Пост». Ее завтрашняя статья будет совершенно безобидной. Я попросил не упоминать твоего имени, однако она сказала, что это уже успело стать общедоступной информацией. Так что извини, — пожал плечами Джулиан.
— Да нет, ты сделал все, что смог. И думаю, тут ничего серьезного. Скоро все пройдет, забудется. Какие-то несколько дней меня, пожалуй, потретируют коллеги, но я как-нибудь переживу. Все же спасибо тебе, — добавила я. — Ты вовсе не обязан был этим заниматься.
