— Вот и завтрак, любимая.
Он поставил поднос на столик у кресла, зажег фарфоровый светильник.
— Желаешь кофе? Круассаны?
— Я сама, — ответила я, поднимаясь, еще не стряхнув оцепенение от шока.
Однако Джулиан уже наполнял мне чашку из изысканного серебряного кофейника. Причем двигался он как-то деревянно и явно берег правую руку.
Я взяла из корзиночки огромный слоистый круассан и надкусила с конца, хотя еще не чувствовала особого голода.
— Черный без всего. Спасибо.
Он вручил мне чашку, и я сделала глоток, зажмурив глаза и наслаждаясь жарким терпким ароматом.
— Тебе лучше?
Приоткрыв глаза, я увидела его озабоченное лицо.
— Что у тебя с рукой? — кивнула я на нее. — Поранил?
— Да, слегка. Ты сиди, отдыхай. Позволь, я о тебе позабочусь.
— Я нормально себя чувствую, Джулиан. Правда. Просто устала после всего. Я ведь… Знаешь, иди сюда, я хочу ощущать тебя рядом. Сядь со мной снова, хорошо? Как твоя рука?
— Отлично.
Джулиан снова устроился в кресле, и я села к нему обратно. Откинув назад голову, он некоторое время наблюдал, как я балансирую у него на коленях с чашкой кофе и рогаликом.
— Теперь ты понимаешь, почему я вел себя как ненормальный? — сказал он очень тихо. — Я боялся не того, что меня убьют и ты отправишься в прошлое, а того, что ты в итоге сядешь на это роковое судно и себя погубишь. Тогда я еще даже не знал, как именно ты переместишься. Знал лишь, что ты найдешь какой-то способ это сделать. Слава богу, я набрел на Холландера и заставил его сказать всю правду. Меня наполнила такая надежда, такое… Это невозможно описать! Я осознал, что ты все это время лишь думала, будто я мертв, и что я еще могу тебя спасти. Что на самом деле мы с тобой сможем все это пережить.
— Представляю, сколько я доставила волнений. Мне очень жаль. Но я так перепугалась за тебя! Я услышала эти выстрелы, а потом Артур сказал… Он ведь застрелился, Джулиан. Прямо на моих глазах сунул в рот ствол и застрелился… И я поверила, что ты точно погиб, иначе он этого не сделал бы.
Я наконец поставила чашку на столик и прижалась лицом к его футболке. Мне все никак было не насытиться его физической, осязаемой реальностью.
— Кейт, никто из нас не предполагал, что такое случится. Мы ведь с Джеффри на самом деле все заранее спланировали. Я знал, что кто-то хочет меня убить. И в общем-то, это сделает: ведь именно поэтому ты отправилась ко мне в прошлое. А когда вдруг обнаружилось, что это не какие-то грозные заговорщики, а всего лишь Артур, мы решили, у нас есть шанс его остановить. Отвлечь его — чтобы он оказался как можно дальше от тебя — и попытаться потолковать с ним, ускорить тот неминуемый критический всплеск, который наконец все разрешит. Может, это была глупая, продиктованная отчаянием идея, но и обратиться за помощью к властям мы, разумеется, не могли. Как не могли ни запереть его, ни оставить все это тянуться дальше и ждать, пока он сам однажды не спустит курок. Если бы я только знал, что ты там, в Саутфилде, и все это видишь…
— Но я же слышала выстрелы, Джулиан! Я пыталась понять, откуда стреляли, побежала искать тебя, а вместо этого наткнулась на Артура, который совершенно сошел с ума и устроил эту жуткую сцену… Боже, страшно вспомнить. Бедняга.
— Я горько сожалею. Даже не представляешь, как…
— Сожалеешь? О чем? — Я подняла голову, изучающе глядя в его запрокинутое лицо с прикрытыми глазами. — Стоп. Погоди-ка… Джулиан, почему Артур решил, что Джефф в тебя стрелял?
— Ну, потому что он на самом деле стрелял, — нехотя пробормотал Джулиан.
Я подскочила на месте:
— Боже мой! В тебя стреляли? Куда?
— Как раз в плечо. Рана поверхностная. Он был крайне осторожен.
— Джулиан! Куда тебе попали? В какое плечо? Почему ты ничего не сказал? — Отпрянув назад, я уставилась ему на грудь, боясь даже прикоснуться.
— В правое, — спокойно показал он. — Да ничего страшного, дорогая. Уже почти все зажило.
— А что, если бы он задел что-нибудь важное? Сердце, например? Или легкие?
— Милая, он же был снайпером, так что прицелиться куда надо Джефф умеет.
— Ну а попади он в артерию? Или задень кость?
Джулиан не ответил.
— Боже мой, — снова прильнула я к его груди, подавшись уже правее. — Надеюсь, ты хотя бы показался доктору?
— Разумеется. Так что и вылечен, и выписан, — усмехнулся он.
— А еще сказал «слегка поранился», в то время как в тебя стреляли!
Я внимательно посмотрела на его правое плечо, закрытое белой футболкой. Теперь, уже все зная, я могла заметить под ней еле различимый обмотанный участок тела, словно обтянутый майкой. Я осторожно тронула пальцем край бинта.
— Ты чересчур волнуешься из-за этого, милая. Теперь уже почти все прошло, честное слово.
— Джулиан, Джулиан, это же уму непостижимо! И еще… что за… Вы с Джеффом все это спланировали? — Я недоуменно покачала головой, пытаясь успокоиться и здраво все обдумать. — Но ведь как раз он за всем этим и стоял, Джулиан! Он послал мне книгу, он рылся в моих вещах. И он помог Алисии меня подставить…
— Видишь ли, он ничего этого не делал. Это все Артур.
— Артур?! Но как же… его сотовый… Да и Алисия сказала…
«Что же там сказала мне Алисия?» — попыталась вспомнить я.
— Артур прикрывался Джеффом, дорогая. Пользовался его телефоном, выдавая себя за него. Ему это было совсем не сложно — если ты помнишь, у них был один кабинет на двоих.
— Я тебя умоляю! Это Джефф тебе наболтал?
— Ну, подумай сама, моя радость. Джефф никогда бы добровольно не выдал наш секрет — стал бы он посылать тебе эту биографию? И он определенно ни за что не стал бы рисковать «Саутфилдом».
Этого я точно не могла отрицать.
— Но зачем Артур выдавал себя за Джеффа?
Джулиан пожал плечом:
— Похоже, чтобы отвести мои подозрения. Или, может, он боялся моей реакции, когда я однажды выведу его на свет.
— А эта история с Холландером? За этим что, тоже стоял Артур?
— Сейчас это все более чем очевидно, да? Но вплоть до последнего момента я думал, что перед нами две проблемы: реальная угроза, то есть некий человек, который охотится за Холландером и, вероятно, за тобой, и, с другой стороны, имеющий исключительно личные мотивы, несчастный старина Артур, видящий, как я влюбился в тебя. Мне бы в голову никогда не пришло, чтобы Артур выпытывал о тебе информацию у Холландера. Это совершенно не в его духе. К тому же он никогда не заговаривал со мной о том, что случилось в Амьене. Я даже решил, что он и не знает, что между нами было, что он тебя, скорее всего, и не запомнил вовсе. Так что для меня все сложилось в одну картину, только когда ко мне в то последнее утро заявился Джефф.
