– И я ей.
– Да… – протянул московский князь. – До того люб, что она помогла полякам заманить вас в засаду и едва не погубила.
Бессонов-младший побледнел.
– Как так? Этого не может быть!
– Князю не веришь, воин?
– Но ведь она…
– Сюда Дравеса с дочерью! – приказал Крылов.
Телохранители князя вывели отца и дочь из соседней комнаты, куда те недавно были отправлены. Девица смотрела на всех с ненавистью и презрением.
– Аннушка! – воскликнул Бессонов. – Мне тут такое сказали!.. Мол, ты полякам сдала нас. Но ведь это не так, да, Аннушка?
Панночка презрительно усмехнулась и заявила:
– Да, я помогла заманить вас в засаду, и это хорошо у меня получилось. Не правда ли, милый мой? Очень жаль, конечно, что вас не перебили славные ратники ротмистра Холмского.
– Ты ли это, Анна? – Влас с недоумением посмотрел на девицу.
– Я, русский тупой мужик. Неужели ты и в самом деле подумал, что я могу полюбить такого варвара?
– Но ты же говорила…
– Наивный дурак, глупец. Да если бы я взяла тебя в холопы, то лишь для того, чтобы сгноить на самых тяжелых работах!
Лицо Власа перекосила гримаса.
– Вот, значит, как? Из-за моей глупости лишились жизни достойные люди, едва не погиб князь. А ты насмехаешься надо мной, унижаешь меня, издеваешься. Так получи за все, стерва!
Никто не ожидал от ратника такой прыти. Бессонов-младший резко выхватил саблю из ножен и ударил ею сперва Анну, а потом и Дравеса. Девица успела чуть отклониться. Клинок рассек напополам ее грудь и задел живот. Дравес же получил по шее, и его голова слетела с плеч.
Савельев бросился к Бессонову, выбил саблю.
– Ты что, Влас?
Ратник вырвался из рук князя, отошел в угол, сел на корточки и заплакал.
Крылов нахмурился и сказал Дмитрию:
– Не тронь воина! У него убили любовь, и он отомстил за нее.
– А чего теперь с трупами делать?
– К бане их, в компанию к полякам. Туда же и работника Дравеса. Думаю, не до разбирательства тут будет, а найдут, подумают, что меж собой передрались. Да и черт с ними.
Савельев позвал Гордея. Тот узнал о том, что натворил Влас, подошел к сыну, присел рядом с ним.
Дмитрий поинтересовался у Крылова:
– Откуда стало известно, что изменником оказался Дравес?
– Он не изменник, никогда за нас не был. Ему надо было устроить жизнь дочери и свою тоже в Кракове. Там Анна должна была выйти замуж за богатого магната, а Дравес собирался укоротить ему жизнь. Но все это уже в прошлом.
Тут подал голос Горбун:
– Вот и доверяй бабам. Нет, Дмитрий Владимирович, я решил крепко, не женюсь никогда!
Воины привели лекарей, сразу двоих.
Они взялись поначалу за раны Савельева, поняли, что те не грозили его жизни, потом помогли Власу и принялись за Горбуна. Того пришлось везти в стан Государя, здесь оказать ему помощь было сложно.
Крылов улыбнулся и сказал Савельеву:
– Ну вот, Дмитрий Владимирович, и это задание ты выполнил.
– Но великой ценой.
– Так война, князь, что же ты хочешь?
– Это так. Пойдем на воздух, душно тут стало.
– Это тебя от снадобья, которое лекари дали, в жар бросает. Можно ли на холод?
– Да какой холод, Юрий Петрович? Весна, почитай, на улице.
Снег действительно почти сошел. Такая здесь зима.
Князья вышли на подворье. Туда прискакал гонец, что-то тихо проговорил чуть ли не на ухо Крылову и подался обратно.
Тот тут же сказал Савельеву:
– Царь желает видеть тебя, князь, и всю твою дружину.
– Коли желает, то надо идти.
Дмитрий приказал воинам взять с собой тела Дроги и Тукина, позвать Петьку, сына сапожника, быстро привести себя в порядок и двигаться к стану русского Государя.
Вскоре особая дружина вместе с князем Крыловым покинула Верхний Замок. Тяжело было ехать по сожженному Посаду, где после окончания пушечного обстрела и отмены общего штурма копошились местные жители в надежде найти хоть что-то пригодное для жизни.
Царь в золотых доспехах и алой накидке, наброшенной поверх них и развевающейся за спиной, стоял у шатра.
Дружинники подъехали к нему, соскочили с коней, сани с телами поставили сбоку.
Савельев отдал команду на построение. Ратники выполнили ее. Встали в строй Влас и даже Горбун, которого поддерживал Бажен Кулик.
Князь Савельев подошел к Царю, поклонился в пояс и проговорил:
– Государь, твое задание выполнено. Нам помогли отряд десятника Васильева, полусотня служилых татар Асгата и дружина князя Крылова. Подземные ходы обнаружены, схроны защищены, враги не сумели прорваться к запасам продовольствия и оружия.
Иван Грозный сделал два шага вперед, обнял Савельева.
– Благодаря тебе, воевода!
Дмитрий тихо застонал. Государь задел его плечо.
– Ты ранен, князь?
– Слегка, Государь. Пустяки.
– Кто еще ранен?
Дмитрий указал на бледного, но улыбающегося Горбуна.
– Вот ратник Осип Горбун. Он один побил никак не менее четверти всех поляков и должен был взорвать склады, если весь мой малый отряд полег бы. Но Осип получил ранение, и тогда факел взял сын моего помощника Влас Бессонов.
– Где он?
Ратник вышел из строя.
– Здесь я, Государь.
Тяжело шагнул вперед и Горбун по сигналу Савельева.
Царь прошел к ним, встал напротив, посмотрел в глаза и спросил:
– Вы подорвали бы склады вместе с собой?
– Конечно, Государь, – без всякой рисовки ответил Горбун. – Коли выполнять задание, то до конца.
Иван Васильевич обнял и их, повернулся к своему шатру, возле которого собралась его свита, и воскликнул:
– Покуда на Руси есть такие воины, она непобедима.
Все согласно закивали.
Иван Васильевич взглянул на телегу.
– Там погибшие?
– Да, Государь, на этот раз без потерь не обошлось, – ответил Савельев.
– Сколько и кто?
– Из ратников один лучник, Тарас Дрога.
– Из ратников? С вами в подземелье был еще кто-то?
– Да, местный сапожник. У него супругу с малой дочкой поляки конями задавили, так он после этого возненавидел их. У него в доме мы и прятались на передовой. Когда собрались идти в подземный ход, он пошел с нами. Стрелял из лука, отомстил полякам за жену и ребенка, но и сам погиб. Хочу просить сына его оставить при дружине. Покуда ему пятнадцать лет, но он уже воин. Разведку для нас проводил.
