В общем, никто не чувствовал себя безбедно, проблем хватало у всех. В условиях смертельной радиации, запредельного холода и полного отсутствия видимости ни о каких полетах и перемещениях по поверхности речь даже не шла. Поэтому основной взаимопомощью среди упорно выживающих очагов погибшей цивилизации был обмен информацией. Все, у кого имелась связь, делились друг с другом известными или разработанными в процессе борьбы за жизнь способами выживать. Роль МКС в этом была неоценима, потому что даже те остатки радиосвязи, которые имеются сейчас, без ее участия были бы невозможны. МКС борется за выживание сама, объединившись с Лунными шахтами, и координирует усилия всех уцелевших. Все вопросы задаются Орбите, она транслирует их остальным, собирает ответы и предоставляет информацию, если сама таковой не обладала.
Неудивительно, что от наличия и качества связи выживание сейчас зависит напрямую. И еще менее удивительно, что Инженер Антон Овечкин стал в Центре самым популярным человеком, заткнув за пояс даже Варяга. Овечкин не просто источник информации, он символ выживания! Потому что все надеются попасть в Австралию или хотя бы в подземный город под Уралом, как только закончится ядерная зима и станут возможны авиаперелеты.
– Вы очень добры, сэр! – В пробивающемся через треск помех голосе астронавта послышались позитивные нотки. – Мы приготовили информацию для вашего врача! Пакет данных собрали в Швейцарии, он частично на английском, частично на немецком и французском, надеемся, для вас это не проблема! Подтвердите готовность к приему!
– Я готов! – сообщил Овечкин, касаясь сенсора записи данных.
– Начинаем трансляцию пакета! – протрещал астронавт.
Прием происходил крайне непросто, и Антон возился с оборудованием, вручную подстраивая тонкие параметры. Несколько раз из-за сильных помех система теряла сигнал, приходилось искать его заново и записывать недостающие участки пакета данных. Добиться стопроцентной записи было не просто, но Антон справился.
– Пакет полностью принят! – сообщил он спустя четверть часа. – Спасибо, Орбита!
– Удачи вам, Центр! – ответил астронавт. – Рады были помочь!
МКС отключилась, и Овечкин принялся разбираться с полученными файлами. Ворох медицинской информации изобиловал терминами и графиками, которые не говорили Антону ни о чем, поэтому он слил информацию в закрытую сеть администрации и послал уведомление Снегирёвой. После того как появилась связь с миром, Снегирёва постоянно требовала от него выяснить те или иные медицинские аспекты, особенно те, что напрямую были связаны с лечением Порфирьева. Она надеялась получить помощь от какого-то маститого академика, медицинского светила мировой величины, возглавлявшего научно-исследовательский Центр в «Подземстрое-2», но тут всех постигло разочарование. «Подземстрой-2» не выжил, несмотря на всю свою суперсовременность. Более того, именно она его и сгубила. По «Подземстрою-2» прицельно нанесли массированный ядерный удар, на острие которого был заряд мощностью в двести мегатонн. МКС четко зафиксировала этот взрыв, не заметить такое было невозможно даже в череде тысяч ядерных вспышек, вздымавшихся в те дни над несчастной планетой. Естественно, после такого выжить было невозможно, и Снегирёва переадресовала вопросы всем, кто только мог чем-то помочь.
Оказалось, что данная область медицины сейчас была актуальной для всех выживших убежищ, но в силу отсутствия широкой практики проверенных и отработанных методик никто не имел. Серьезные медицинские специалисты уцелели только в Швейцарии, но они изо всех сил пытались сдержать разрастающиеся очаги эпидемии в тоннелях и отвечали на ее запросы не всегда и не сразу. Снегирёва говорила, что это лучше, чем ничего, и Антон был с ней полностью согласен. Пусть лучше недо-врач получит хоть какие-то инструкции от настоящих врачей, чем в Центре умрет еще один ребенок!
Овечкин закончил работу, дал указания помощникам и покинул узел связи. Настало обеденное время, пора посетить ресторан. Все уже в курсе, что у него был сеанс связи с Орбитой, и во время обеда он снова будет в центре внимания. Антон вышел в центральный коридор и степенно направился к ресторанному подуровню, отвечая на приветственные фразы встречных сотрудников Центра. В ресторане возле входа его уже встречал управляющий.
– Господин Инженер, рады вас видеть! – Управляющий услужливо проводил Овечкина в комнату для мытья рук. – Ваши коллеги только что пришли, ваше место сервировано и ожидает вашего появления! Желаете аперитив?
– Не откажусь! – Овечкин кивком отпустил управляющего и принялся мыть руки.
За роскошно сервированным ресторанным столом сидел Миронов с двумя своими Инженерами. Остальные двое находились в центре управления бункером, полгода назад перенесенном из административного подуровня в сегмент ВИП-апартаментов. Дежурство там велось круглосуточно, и целиком команда мегамозгов никогда на людях не появлялась. Самого Овечкина туда не пускали, да он и не стремился. Занимаемое им теперешнее положение его устраивало, а дальнейшие перспективы он связывал с много большими высотами, нежели унылое сидение за пультами, пусть даже самыми суперважными.
– Привет, Антон! – Миронов встретил его дружелюбным взглядом. – Как связь? Видел в сети свежий пакет данных для Снежной Королевы. Что новенького?
– Приятного аппетита, господа! – Антон уселся на свое место напротив Миронова. – На поверхности снова буран, пакет пришлось ловить руками по частям.
Краем глаза он увидел, как сидящие за соседними столиками должностные лица Центра заинтересованно прислушиваются к его словам и слегка повысил голос:
– Швейцария прислала ответ на запрос Снегирёвой. Медицинские графики и данные. Надеюсь, ей это поможет, потому что им самим сейчас некогда отвлекаться на второстепенные вопросы. Сегодня утром они сообщили, что закрыли на карантин еще один тоннель. Зато с МКС хорошие новости: двухмесячную дочь японского астронавта переместили в Лунный поселок. Там есть гравитация, и состояние ребенка нормализовывается. Она уже принимает пищу самостоятельно. Специально для нее на Луне изготовили детское питание на основе соевого молока.
– Норм! – оценил Миронов. – Мы как раз спорим на тему соевого…
Он запнулся на полуслове, недоуменно глядя на хлынувшую из носа кровь.
– Что за… – Миронов схватился за тканевую салфетку, пытаясь заткнуть нос, но кровотечение было сильным и тонкая ткань быстро пропиталась кровью.
Миронов выскочил из-за заляпанного кровавыми пятнами стола и поспешил в туалетную комнату, сопровождаемый перепуганными взглядами сидящих вокруг людей. Не добравшись и до середины ресторана, он запнулся, неуклюже забирая в сторону, наткнулся на чей-то столик и рухнул на колени, заходясь в судорожном булькающем кашле. С каждым выдохом из его рта вырывались кровавые сгустки, забрызгивая пол вокруг, наблюдающие за этим люди вскакивали и бросались к нему на помощь. Несколько секунд Миронов давился кровавым кашлем, стоя на четвереньках, потом обессиленно завалился набок и потерял сознание.
– Охрана! – заорал кто-то из его людей, безуспешно пытаясь привести в чувство изредка дергающегося Миронова. – Носилки сюда!!! Скорее!!! Вызовите…
