– Как ты во все это ввязался? – спросил Аурелио. – Как ты дошел до того, чтобы бросить детей погибать в Нью-Йорке?
– Этого не должно было случиться, – ответил Айк. – Я ввязался в перестрелку с бандитами из СПД, чтобы использовать их как прикрытие и свалить из города. Я не знал, что в том здании были люди, – до того момента, пока не стало слишком поздно. Это… это моя вина. Моя ошибка.
– И ты все равно сбежал.
– Да, сбежал. Мне выпал единственный шанс, и я им воспользовался. Если те люди могут спасти миллионы жизней, но кому-то ради этого надо погибнуть… Слушай, Аурелио, хочешь назвать меня перебежчиком, выставить злодеем – да на здоровье. Как я тебе уже сказал накануне, хочешь со мной рассчитаться – вот твой шанс.
Аурелио заметил, что Эйприл сменила позицию. Боковым зрением он видел, что она смотрит на него. До этого момента она не знала об их разговоре, а теперь поняла, что и Аурелио оказался в Энн-Арборе не случайно, равно как и Айк не по воле судьбы проходил мимо Милана в нужный момент.
– Вы оба искали меня? – спросила она. – И никто не удосужился сообщить мне об этом. Что я вам, чертова пешка?
– Все мы пешки, – хмыкнул Айк. – Просто некоторые лучше представляют, какого они цвета. Я вот точно знаю, что ситуация должна стать еще уродливее, прежде чем начнет налаживаться. Ты же был в Вашингтоне, Аурелио. Власти там нет. Скажи мне, к кому обращаются люди, когда не знают, что делать? Кто нынче управляет страной? Никто. А ведь кто-то должен. В конечном счете, и я, и ты, и ты, Эйприл, тоже, и даже профессор – мы все стремимся к одному. Мы хотим, чтобы все стало как раньше, только чуть лучше. Я пытался следовать путем Спецотряда. Но он ведет в тупик. И я решил попробовать другой путь.
– Видимо, у тебя было достаточно времени, чтобы придумать оправдание, пока ты шел по моему следу, – огрызнулась Эйприл.
Она рефлекторно сжимала и разжимала кулаки, как зачастую делают люди, когда они настолько злы, что не отдают себе отчета в машинальных действиях. Аурелио сместился ближе к ней, чтобы в случае чего перехватить, если она решит броситься на Айка. Может, Ронсон и заслужил, но Аурелио не хотел участвовать в избиении связанного человека.
– Может, это и оправдание, – не стал спорить Айк, – но я мог бы выбить из тебя твою историю еще в Милане или же прошлой ночью на крыше. Я не стал. Да и у ОТГ рыльце в пушку, что уж говорить. Ты же слышал, что творилось в карантинной зоне в Вашингтоне, да, Ауре-лио? Сколько человек умерло из-за этого? Да и в других местах было не лучше. Среди нас нет безгрешных.
– Нет, – согласился Аурелио, – у всех нас кровь на руках. Но чья именно, мы выбираем сами.
– Да, выбираем. Как ты сам сказал, гибель тех людей в Нью-Йорке на моей совести. Плохо получилось. Но… – Айк поерзал на стуле, пытаясь восстановить кровообращение. – Слушай, брат, пристрели меня или оставь в покое. Я устал оправдываться, к тому же ты все равно не слушаешь.
Аурелио зашел ему за спину. Он заметил, как Айк напрягся, но даже не думал причинять ему вред. Он расстегнул и снял с запястья Айка часы Спецотряда.
Круг на них до сих пор был оранжевым:
– Это тебе больше не нужно. Как и это. – Он снял гранаты с пояса Ронсона.
– Стой, – вмешалась Эйприл, – ты же не убьешь его. – Нет, не убью. – Аурелио продолжал смотреть на Айка, хотя слова его были адресованы Эйприл. – Я собираюсь оставить его здесь, пока мы помогаем ученым эвакуироваться. Затем мы отправим сигнал бедствия в Детройт и будем молиться о том, чтобы остаться в живых к прибытию тяжелой артиллерии.
– Лучше поторопитесь, – посоветовал Айк, – потому что люди Богомола медлить не будут. В течение пары недель они захватят запасы топлива по всему восточному побережью. У них все продумано. Саут-Портленд
[35], Нью-Лондон
[36]… Все и не упомнишь. А еще через пару недель… Ладно, честно говоря, больше они мне ничего не говорили. Но ситуация к тому времени очень сильно переменится.
Захват топливных хранилищ значил только одно: в распоряжении Богомола много транспорта. Это, в свою очередь, значило, что они гораздо более организованы, чем доморощенные отряды ополчения, возникавшие то тут, то там. К тому же, чем больше топлива у Богомола, тем меньше топлива у ОТГ.
– Ты же понимаешь, что это значит? – Айк усмехнулся, несмотря на боль в челюсти. – Ну да, конечно понимаешь. В войне побеждает тот, кто мобильнее, Аурелио. Победа в этой войне уже одержана, хоть со мной, хоть без меня. – Его взгляд на мгновение затуманился, он сморгнул и вновь сфокусировал его. – Я уже говорил, что у тебя хороший удар, да?
Что-то он совсем разболтался. Видимо, получил сотрясение – этим могло объясняться его поведение и невнятная речь.
Аурелио мог бы получить больше информации, но звук, проникший в открытое окно, привлек его внимание. От него в желудке все стянуло холодом. Издалека, но стремительно нарастая, к ним приближался гул вертолетных винтов, который ни с чем невозможно спутать.
Глава 40
Эйприл
Аурелио буквально вытолкнул Эйприл на улицу. Спокойствие, некогда царившее в здании, разлетелось на осколки от криков профессора Чандрасекар, так же как красивый стеклянный фасад вскоре должен был разбиться, стоит начаться стрельбе. Аурелио заранее посочувствовал всем, кто окажется в той части здания.
– Ты бросишь Айка просто так? – Эйприл слышала признание Ронсона, но до сих пор не могла сложить это с тем, как он относился к ней.
– По моим прикидкам, он освободится минут через двадцать, – ответил Аурелио. – Того, кто может пользоваться руками и способен найти что-то острое, связанным не удержишь.
Эйприл представила, как Айк катается на стуле по офису в попытке найти… что? Ножницы?
– А что если он не освободится? Что если ему не хватит времени?
– Это его проблема, – отрезал Аурелио. – Я и так с ним обошелся по-доброму. Он до сих пор дышит.
Снаружи гарнизон ОТГ спешно занимал оборонительные позиции. Солдаты тоже слышали вертолеты, и одна из машин уже показалась на северо-востоке.
– Если люди Богомола располагают вертолетами, пилотами и топливом, то у нас проблемы, – констатировал Аурелио.
– Не понимаю, почему они нападают на нас, учитывая, что образцов здесь нет. – Они уже добрались до ограждения.
– Они не знают, что образцов нет. – Агент осматривал небо. – А когда узнают, нам стоит быть отсюда как можно дальше.
Девушка видела, что в нем борются два противоречивых стремления: помочь людям в бою, который они наверняка проиграют, или спастись и убедиться, что информация о ППШС попадет в нужные руки. Где бы они ни были.
